Страна призраков - Гибсон Уильям

Олли подключил к телефону черный прямоугольник, напомнивший журналистке съемные панели автомагнитол.

– У него свой зарядник, который не подойдет для вашего телефона. – Тут он ребром ладони смахнул остальные черные детали вместе с упаковкой в коробку «ФедЭкса». – Я взял фруктов и кое-какую выпечку. Кофе уже варится.

– Спасибо.

Молодой человек положил на стол связку ключей с голубой и серебряной эмблемой «фольксвагена».

– Это для запасного «фаэтона» внизу. Вы уже водили такую машину?

– Нет.

– Будьте поосторожнее: кажется так похоже на «пассат», что забываешь, корпус-то намного шире. При въезде смотрите на разметку, это напомнит.

– Хорошо.

– Тогда я побежал.

Он поднялся и сунул коробку под мышку. Этим утром Олли пришел в футболке и джинсах, судя по внешнему облику, обработанных инструментом фирмы «Дремел» [162] в течение стольких часов, во сколько раз устройство Бигенда может растягивать полученные коды. Вид у него был усталый – возможно, из-за бороды.

Оставшись одна, Холлис поискала кухню (та обнаружилась по другую сторону просторного помещения и была замаскирована под бар; лишь итальянский тостер и кофеварка выдали правду) и с чашкой в руке вернулась за столик. Тут зазвонил телефон, и на черной поверхности взволнованно замигали цветные огоньки.

– Алло?

– Это Хьюберт. Оливер сообщил, что вы проснулись.

– Проснулась. А мы уже «шифруемся»?

– Да.

– У вас такая же штука?

– Иначе ничего не получится.

– Великовата, в карман не влезет.

– Знаю, – ответил Бигенд, – но меня все больше беспокоит вопрос защиты от лишних ушей и глаз. Хотя, конечно, это понятие относительное.

– Значит, наш разговор тоже могут прослушать?

– Скорее нет, чем... да. Олли обзавелся операционной системой «Linux», так вот она способна контролировать трафик сообщений, передаваемых по тремстам беспроводным сетям одновременно.

– А зачем он это сделал?

Бигенд на минуту задумался.

– Была возможность, вот и сделал, я полагаю.

– Хочу вас о нем спросить.

– Да?

– Олли заходил в ресторан «Стандарта», когда мы беседовали с Одиль и Альберто. Покупал сигареты.

– И?

– Это была проверка? По вашей просьбе?

– Разумеется. Что же еще?

– Просто проверка, – сказала Холлис. – В смысле, я хотела убедиться. Что не ошиблась.

– Надо же было посмотреть, как вы с ними поладите. В то время мы еще колебались.

«Мы, “Синий муравей”...», – мелькнуло в голове журналистки.

– Ладно, сейчас другое важно. Где Бобби?

– Где-то там, – произнес Бигенд. – В ваших краях.

– Я думала, вы за ним следите.

– За белым грузовиком. А он стоит во дворе прокатной фирмы, в канадском городе-сателлите с названием Барнаби. Сегодня рано утром Бобби со всем оборудованием покинул машину возле торгового склада, к северу от границы. Олли всю ночь глаз не смыкал, ездил по GPS координатам к месту последней остановки.

– Ну и?

– Ясное дело, ничего. Очевидно, транспорт успели сменить по дороге. Как у вас с Одиль?

– Она ушла на прогулку. Когда вернется, попробую выяснить, какие у нее могут быть связи с Бобби. Не хотелось начинать разговор в самолете, торопить события.

– Хорошо, – ответил Бигенд. – Если понадоблюсь, перезвоните по этому номеру.

На этом беседа оборвалась, и на корпусе шифровального устройства заплясали разноцветные огоньки.

61

Чемодан «Пеликан»

В Монтане они сделали остановку, однако не для дозаправки, хотя и этого тоже оставалось недолго ждать. С рассветом самолет приземлился на заброшенном участке сельского шоссе. К нему подкатил помятый и дряхлый автомобиль-универсал с двумя мужчинами на крыше, но Тито было сказано держаться подальше от иллюминаторов.

– Эти парни не любят видеть незнакомцев.

Гаррет открыл дверь, и в салон пропихнули черный чемодан, очень тяжелый с виду, так что мужчина даже не попытался поднять его, а напрягся изо всех сил, чтобы втащить внутрь, в то время как некто невидимый толкал снаружи. Тито вспомнилась бронированная, водонепроницаемая продукция фирмы «Пеликан» [163], в которой его кузен Алехандро время от времени закапывал документы и кое-какие припасы. Едва лишь дверь захлопнулась, снаружи раздался рев автомобильного мотора, а самолет сорвался с места. При подъеме над землей дополнительный вес был очень заметен.

Когда траектория полета выровнялась, старик поднес к чемодану некий прибор желтого цвета и подозвал Гаррета, чтобы показать ему данные на маленьком дисплее.

Примерно через час настало время очередной остановки на сельском шоссе, где уже поджидала цистерна с авиационным бензином.

Покуда пилот занимался заправкой, пассажиры пили горячий кофе: водитель автоцистерны любезно предоставил им полный термос и одноразовые стаканчики.

– Но это точно последние данные, которые он успел ввести вручную? – спросил Гаррет.

– Он сказал, что соединил концы эпоксидным клеем «JB Weld», – ответил старик.

– И все?

– В наше время им замазывали дыры в блоках цилиндров.

– Не уверен, что там было столько же радиации, – произнес Гаррет.

62

Сестра

– Это Сара, – произнесла Одиль.

Пришлось поискать ее среди многолюдного патио в муниципальной галерее. В «фаэтоне» была система GPS, но, к счастью, обнаружилась и простая карта. За то время, пока Холлис добралась до машины, нашла условное место и припарковалась, можно было спокойно дойти пешком. К тому же Олли оказался прав насчет широкого корпуса. И все эти хлопоты – из-за телефонного приглашения на ленч кое с кем интересным, поступившего от Одиль.

– Здравствуй, – сказала журналистка, пожимая руку девушки. – Холлис Генри.

– Сара Фергусон.

Журналистка придвигала к себе кованый стул, гадая, не упущена ли возможность договориться с Одиль о том, чтобы отложить визиты к локативным художникам, когда куратор из Франции повторила:

– Фер-гу-сон.

– Ой, – вырвалось у Холлис.

– Сара – сестра Бобби.

– Да, – подтвердила девушка без особой, как показалось журналистке, радости. – Вы с ним общались в Лос-Анджелесе, Одиль мне рассказала.

На француженке были узкие черные очки в черной оправе.

– Общалась, – кивнула Холлис. – Я тут пишу для «Нода» статью о локативном искусстве. Похоже, твой брат в этом деле – ключевая фигура.

– Для «Нода»?

– Это новое издание, – пояснила журналистка. Интересно, а Бигенд или Рауш в курсе такого любопытного знакомства? – Я даже понятия не имела, что у Бобби есть сестра. – Она покосилась на Одиль. – Сара, ты художница?

– Нет, – ответила девушка. – Я работаю в галерее. Только не в этой.

Холлис подняла глаза; у основания крыши сооружения, которое она приняла за модернизированный банк или правительственное учреждение, был водружен профиль корабля как образец публичного искусства [164].

– Если мы хотеть поесть, надо войти, – сказала француженка.

Внутри обнаружилась очередь в фешенебельное кафе, и Холлис отчего-то почувствовала себя как в Копенгагене. Судя по наружности людей, которые оказались впереди, каждый из них, если бы перед ним расставили дюжину стульев в стиле классик-модерн, без запинки перечислил бы имена дизайнеров. Троица выбрала салаты и напитки с разными сандвичами. При этом Холлис расплатилась кредиткой, объяснив Саре, что «Нод» платит за ленч. Убирая бумажник обратно в сумку, она наткнулась на конверт Джимми Карлайла с пятью тысячами долларов, который чуть не забыла в «Мондриан», в электронном сейфе.

Пока компания искала столик и занимала места, Холлис решила про себя, что Сара похожа на брата, но девушке подобная внешность подходит куда больше. Темные волосы, прелестная стрижка и стильная одежда работницы художественной галереи, продающей искусство людям, которые привыкли требовать определенной серьезности вкуса и манер. Сочетание черного и серого цветов, хорошие туфли.