Диана Гэблдон - Чужестранка. Книга 2. Битва за любовь
Мурта хмыкнул.
– Я еще не встречал женщину, ни старую, ни молодую, которая верила бы в существование ведьм. Это мужчины считают, что женщины могут колдовать да привораживать, а на самом деле все происходит, как свойственно природе человеческой.
– Начинаю понимать, почему вы не женились.
– Вот как?
Он внезапно отодвинул стул, встал и набросил на плечи плед.
– Я уезжаю. Передайте лэрду мое почтение, – обратился он к Дженни, которая как раз появилась из переднего холла, где встречала арендаторов. – Я не сомневаюсь, что он очень занят сейчас.
Дженни вручила ему порядочный мешок, завязанный узлом у горловины и, очевидно, наполненный провизией примерно на неделю.
– Немножко подзакусите по дороге домой, – сказала она, и на щеке у нее заиграла ямочка. – Может, хватит до того времени, как наш дом скроется из глаз.
Мурта заткнул узел мешка за поясной ремень, кивнул и повернулся к двери.
– Да, – согласился он, – а если не хватит, вы увидите, как вороны слетятся на мой труп, и придете собрать мои косточки.
– Невелика пожива для воронов, – ответила Дженни, глядя на его тощую стать. – На рукоятке метлы и то, пожалуй, больше плоти.
Суровое лицо Мурты осталось неподвижным, но глаза сверкнули быстрым огоньком.
– Да неужели? – сказал он. – На это я вам, милая, вот что…
Они вышли в холл, и слов уже нельзя было разобрать, но дружеская перепалка, судя по звуку голосов, продолжалась и там.
Я еще некоторое время посидела за столом, медленно поглаживая браслеты Элен Маккензи. Где-то далеко хлопнула дверь, я вздрогнула и поднялась, чтобы пойти и занять место леди Лаллиброх.
Помещичий дом, и в обычные-то дни весьма оживленный, в квартальный день просто бурлил. Арендаторы, сменяя один другого, приходили беспрерывно. Многие задержались лишь настолько, чтобы уплатить ренту, другие же проводили в имении по многу часов, гуляли, навещали знакомых и подкреплялись в гостиной. Дженни, такая цветущая в голубом шелковом платье, и миссис Крук, упакованная в накрахмаленное белое полотно, сновали между кухней и гостиной, присматривая за двумя служанками, которые приносили огромные блюда с овсяными лепешками, фруктовыми пирожными, рассыпчатым печеньем и прочими вкусностями.
Джейми, представив меня по всем правилам этикета собравшимся в столовой и гостиной арендаторам, удалился вместе с Айеном в свой кабинет, чтобы принимать арендаторов по одному, обсуждать вместе с ними нужды весенних работ, советоваться по поводу продажи шерсти и зерна, записывать доходы имения и приводить все в порядок к следующей четверти года.
Я с бодрым видом не спеша передвигалась по дому, беседуя с гостями, предлагая закуски, когда это было нужно, а порой просто отступая на задний план, чтобы понаблюдать за приходящими и уходящими.
Памятуя обещание, данное Джейми старой женщине возле мельничного пруда, я с некоторым любопытством ожидала появления Рональда Макнаба.
Он прибыл вскоре после полудня верхом на голенастом нескладном муле; позади него сидел, держась за пояс отца, маленький мальчик. Я украдкой глядела на них из-за двери, удивляясь тому, насколько точным было описание матери.
Я решила, что если определение «горький пьяница» в известной мере преувеличено, то общее восприятие бабушки Макнаб было проницательным. Волосы у Рональда Макнаба, длинные и сальные, были перевязаны кое-как бечевкой, а воротник и манжеты казались серыми от грязи. Годом или даже двумя моложе Джейми, он выглядел лет на пятнадцать старше; лицо одутловатое, отечное, маленькие серые глазки смотрели тупо и налились кровью.
Ребенок, тоже грязный и неряшливо одетый, к тому же – и это было самое скверное – держась позади отца, не смел поднять глаз и вздрагивал каждый раз, когда отец грубо и резко заговаривал с ним. Джейми, который как раз вышел из кабинета и стоял в дверях, тоже заметил это, и я увидела, как он обменялся быстрым взглядом с Дженни – она в это время принесла по его просьбе новый полный графин.
Дженни незаметно кивнула и вручила брату графин. Потом крепко взяла мальчугана за руку и повела его в кухню, приговаривая:
– Пойдем со мной, паренек. Кажется, нас с тобой там дожидаются сдобные оладушки. А что ты скажешь насчет кусочка фруктового кекса?
Джейми сухо кивнул Рональду Макнабу и посторонился, пропуская его в кабинет. Закрывая дверь, он перехватил мой взгляд и повел глазами в сторону кухни. Я наклонила голову в знак того, что поняла, и направилась к кухне вслед за Дженни и Рэбби.
Я нашла их занятыми приятной беседой с миссис Крук, которая переливала пунш из большого котла в хрустальную чашу. Она плеснула немного в деревянную чашку и пододвинула мальчику; тот сначала отстранялся, глядя на миссис Крук недоверчиво, но потом все же принял угощение. Дженни, накладывавшая еду на блюда, непринужденно разговаривала с мальчиком, получая в ответ нечленораздельные междометия. Однако немного погодя маленькое полудикое создание вроде бы слегка освоилось.
– Рубашка у тебя немного запачкалась, – сказала Дженни, поворачивая в руках воротник этого одеяния. – Сними, тебе ее выстирают, пока ты здесь.
«Немного запачкалась» – это было очень мягко сказано, но мальчик отшатнулся. Я стояла позади него и по знаку Дженни схватила его за руки, чтобы он не удрал.
Он брыкался и завывал, но Дженни и миссис Крук включились в борьбу, и мы втроем стащили с него рубаху.
Дженни громко ахнула. Она держала под мышкой голову мальчугана, и вся его тощая спина оказалась на виду. Рубцы и струпья покрывали тело по обе стороны выступающего буграми позвоночника, некоторые из них были совсем свежие. Дженни отпустила голову Рэбби, но держала его сзади за шею и тихо говорила ему что-то, успокаивая.
– Ты бы пошла рассказала ему, – попросила она, указывая подбородком в сторону холла.
Я захватила с собой в качестве оправдания своего прихода блюдо овсяных лепешек с медом и деликатно постучала в дверь кабинета. Джейми пробурчал: «Войдите», и я вошла.
Лицо мое, когда я угощала Макнаба, должно быть, сказало Джейми все, что требовалось, потому что мне не пришлось просить у него разрешения поговорить с ним наедине. Он только глянул – и тотчас обратился к своему арендатору:
– Ну что ж, Ронни, насчет надела под зерновые мы договорились, но я хотел с тобой потолковать еще об одном деле. У тебя есть славный паренек по имени Рэбби, а мне как раз нужен для помощи в конюшне мальчик такого возраста. Ты согласен, чтобы он у нас работал?
Длинные пальцы Джейми поигрывали гусиным пером на столе. Айен, сидя за маленьким столиком в сторонке, опустил подбородок на кулаки, поставленные один на другой, и с неподдельным интересом взирал на Рональда.
Макнаб воинственно ощетинился. Я восприняла это как агрессивное возбуждение человека, который не пьян, но до смерти хочет напиться.
– Нет, парень мне нужен, – отрезал он.
– Мм… – Джейми откинулся на спинку кресла и скрестил руки на животе. – Я бы заплатил за его услуги, конечно.
– Моя мать приходила к вам, да? – Макнаб заерзал на стуле. – Я сказал нет, и так оно и будет. Это мой сын, что хочу, то с ним и делаю. А я хочу, чтобы он оставался дома.
Джейми очень вдумчиво поглядел на Макнаба, но спорить с ним не стал и обратился к своим счетным книгам.
Попозже, когда арендаторы вернулись в теплые пределы буфетной и гостиной подзаправиться перед отъездом, я увидела Джейми в окно – он не спеша направлялся к свинарнику, по-приятельски обняв тощего Макнаба за плечи. Парочка скрылась за сараем, по-видимому, с целью осмотреть нечто, представляющее сельскохозяйственный интерес, но появилась снова минуты через две и двинулась к дому.
Рука Джейми по-прежнему обхватывала плечи более низкорослого Макнаба, но теперь она, казалось, поддерживала его. Лицо у Макнаба было серое и покрытое потом, шел он медленно и явно не мог распрямиться.
– Ну вот и отлично, – услыхала я слова Джейми, когда они подошли достаточно близко. – Надеюсь, твоя хозяйка обрадуется лишним денежкам, а, Рональд? А вот и твоя животинка, славный мул, очень славный.
Облезлый мул, который доставил Макнаба в имение, приплелся со двора, где он вовсю наслаждался гостеприимством хозяев. Пучок сена еще торчал у него изо рта и мерно подергивался.
Джейми поддержал Макнаба под ногу, чтобы помочь ему сесть в седло, – судя по всему, помощь была просто необходима. Макнаб не ответил ни слова и даже не махнул рукой, выслушивая многократно повторенные «с Богом» и «счастливого пути»; он лишь отрешенно кивнул и поехал со двора шагом, по-видимому, погруженный в тайные горести, которые требовали полного внимания.
Джейми стоял, опершись о забор, и обменивался любезностями с другими арендаторами, которые разъезжались по домам, до тех пор пока Макнаб не скрылся из виду, перевалив через вершину холма. Тогда он выпрямился, поглядел на дорогу, потом повернулся и свистнул. Маленькая фигурка в драной, но чистой рубашке и покрытом пятнами килте вынырнула из-под телеги для сена.
