Стальная Крыса - Гаррисон Гарри "Феликс Бойд"

Другая девушка могла и покончить с собой, но только не Анжелина. Я мог лишь предполагать, какой путь выбрала она. Ненавидя себя и презирая весь мир с населяющими его людьми, она без малейших угрызений совести шла на любое преступление, чтобы добыть деньги. Деньги на операцию, чтобы исправить хотя бы один физический недостаток. Потом ей понадобились деньги для последующих операций. Возможно, кто-то стал на ее пути, и она, не задумываясь, убила его, может быть, даже получив от этого удовольствие. Медленный путь через преступления и убийства к красоте. И за время этого пути мозг, родившийся в уродливом теле, претерпевал кошмарные изменения.

Бедная Анжелина. Я мог бы пожалеть ее, если бы забыл о трупах, которыми она усеяла весь свой путь. Какая трагическая судьба у этой бедной одинокой девушки – выигрывая одно сражение, она проигрывала другое. Деньги, которые она платила за операции, помогли придать ее телу превосходные – даже ангельские формы. Но мозг во время этого процесса деформировался и скоро стал таким же уродливым, как раньше тело.

Но если можно изменить тело, почему нельзя изменить мозг? Может быть, я смогу что-нибудь для нее сделать?

Размаху моих мыслей мешали тесные стены комнаты, и я вышел на свежий воздух. Близилась полночь, все ворота и двери были закрыты, а внизу, наверное, уже выставили охрану. Не желая давать ненужные объяснения или пользоваться отмычкой, я поднялся наверх. В этот час сады, разбитые на крыше, пустынны, и я смогу побыть там в одиночестве.

На Фрейбуре нет луны, но ночь стояла ясная, а звезды освещали все вокруг. Охранник на крыше отдал мне честь, и я заметил, как в его руке мелькнул огонек сигареты. Надо бы сделать ему замечание, но голова у меня была занята другими мыслями. Завернув за угол, я облокотился на парапет и невидящим взглядом уставился на темные вершины гор.

Но что-то беспокоило меня, и через минуту меня осенило. Охранник! Он курил, хотя на посту это запрещено. Есть у меня такой недостаток, как излишняя придирчивость. Во всяком случае, меня это раздражало, и я хотел вернуться, чтобы сказать ему пару ласковых слов.

Однако на прежнем месте я его не нашел. Что ж, должно быть, он ходит по маршруту и не теряет бдительности. Я уже хотел возвратиться, как вдруг заметил сломанные цветы, свисавшие с края крыши. Я глазам не мог поверить, ведь граф так заботился о своем саде, обходя его каждый день. А когда я увидел среди цветов темное пятно, у меня появилось нехорошее предчувствие.

Это был часовой – мертвый или без сознания. Я не стал это выяснять. Только с одной целью здесь мог появиться кто-нибудь чужой. Чтобы убить Анжелину. Ее комната располагалась на самом последнем этаже, прямо подо мной. Бесшумно подбежав к краю крыши, я перегнулся через парапет. Пятью метрами ниже белела площадка ее балкона, на котором притаилась какая-то черная бесформенная фигура.

Мой пистолет остался в комнате. Это был один из тех немногих моментов, когда меня застали врасплох. Моя забывчивость могла стоить Анжелине жизни.

Все эти мысли пронеслись в голове за те секунды, пока я ощупывал парапет. Пальцы наткнулись на блестящий шарик, из которого тянулась невидимая нить, тонкая, но прочная, как канат. Убийца спустился при помощи небольшого приспособления, выпускающего из себя нить на манер паука. Нить представляла собой мономолекулярную субстанцию, способную выдержать вес человека. Я не мог спуститься по ней, иначе мне как бритвой разрежет руки.

Оставался только один способ попасть на крохотный балкон, висевший над двухкилометровой пропастью. Решение еще не сформировалось в моей голове, когда я залез на парапет. На мгновение я остановился, пытаясь удержать равновесие. Окно подо мной бесшумно распахнулось, и я прыгнул вниз, стараясь попасть в убийцу.

В полете меня развернуло, и вместо того, чтобы прыгнуть на него, я лишь задел его по плечу. Мы оба растянулись на балконе. От удара балкон дрогнул, но древние каменные опоры выдержали. Падение слегка оглушило меня, но я надеялся, что его плечу досталось не меньше, чем моим ногам. Некоторое время я не мог пошевелиться и только хватал ртом воздух. Падая, я выбил у него из рук длинный тонкий кинжал. Убийца потянулся за ним. Он схватил его, и я бросился в бой. Зарычав, он нанес мне удар, разорвав ткань на рукаве. Не успел он опомниться, как я схватил его за руку и одним движением вывернул ее.

Мы боролись молча, как в каком-то кошмарном сне. Мы оба еще не пришли в себя, но дрались отчаянно, не на жизнь, а на смерть. Из-за ушиба ноги я не мог подняться, и он всем телом навалился на меня. Я изо всех сил пытался удержать его руку со смертоносным кинжалом. В тишине было слышно только наше хриплое дыхание.

Убийца стал брать верх. Лезвие ножа опускалось все ниже и ниже. Хотя пот заливал мне глаза, я заметил, что его вторая рука безжизненно висит. При падении я сломал ему кость, а он даже не издал ни звука.

Когда на кон поставлена жизнь, ни о какой честной борьбе не может быть и речи. Изловчившись, я высвободил ногу и ударил коленом по его сломанной руке. Он содрогнулся. Я ударил еще раз, посильнее. Он изогнулся, и я дернулся в сторону, чтобы он потерял равновесие. Чтобы не упасть, он согнул руку в локте, и я изо всех сил повернул его кисть в обратную сторону.

Моя затея почти удалась, но он был сильнее меня, и лезвие лишь поцарапало ему грудь. Когда я попытался повторить свой прием, он вдруг дернулся и затих.

Сначала я подумал, что он просто хитрит, но это было не так. Когда он упал на бок, я почувствовал, как в спазме у него затвердели все мышцы. Я разжал хватку, только когда за моей спиной в окне зажегся свет. Только теперь я увидел ужасное желтое пятно на лезвии кинжала. Мгновенно действующий паралитический яд. Там, где лезвие задело рукав моей рубашки, тоже виднелась желтая полоска. Я знал, что этот яд смертелен, когда просто касается незащищенного участка кожи.

Осторожно, пытаясь сдержать дрожь в руках, я медленно снял рубашку. И только бросив ее на труп, позволил себе упасть навзничь и отдышаться.

Нога уже действовала, хотя и ужасно болела. Но раз она выдерживала мой вес, перелома не было. Повернувшись, я заковылял к окну и распахнул его. Свет осветил лежащий позади меня труп. Анжелина спокойно сидела в постели, положив руки на одеяло. Только по глазам было видно, что она поняла, в чем дело.

– Он мертв, – прохрипел я и сплюнул. – От собственного яда.

Я принялся ходить по комнате, проверяя, как действует моя нога.

– Я спала и не слышала, как он открыл окно, – сказала она. – Спасибо.

Актриса, лгунья, мошенница, убийца. Она могла сыграть сотни ролей, придать любой оттенок своему голосу. Но последнее слово она произнесла искренне. Попытка убийства произошла почти сразу же после сцены с медальоном. Ее защита ослабла, и она дала волю настоящим чувствам.

Волосы рассыпались у нее по плечам, скрывая бретельки ее полупрозрачной ночной рубашки. От этого я совершенно потерял голову. Став на колени перед кроватью, я обнял Анжелину за плечи и заглянул в глаза, пытаясь найти ответы на все вопросы. Разорванная цепочка с медальоном лежала рядом на тумбочке. Я взял его.

– Неужели ты не понимаешь, что эта девушка осталась только в твоей памяти, – сказал я. Анжелина не шелохнулась. – Все прошло. Ты была ребенком, а теперь стала женщиной. Той девушки давно не существует!

Размахнувшись, я швырнул медальон в окно.

– Ты не похожа на эту девушку из прошлого, Анжелина! – почти закричал я. – Ты – это ты и больше никто!

Я поцеловал ее, на этот раз она меня не отталкивала. Я нуждался в ней, а она – во мне.

Глава 18

Уже светало, когда я перенес тело убийцы в графские покои. Меня лишили удовольствия разбудить его – это уже сделал начальник охраны, обнаруживший убитого часового на крыше. Смерть наступила от удара отравленным кинжалом. Охранники вместе с графом столпились возле погибшего, высказывая свои догадки о причине его смерти. Они заметили меня, лишь когда я бросил тело убийцы рядом с убитым часовым. От неожиданности они вздрогнули.