Чарльз де Линт - Зверлинги. В тени другого мира
– Но я не заметил в Диллоне ничего необычного.
– Потому что знал его до превращения. Для тебя его запах остался прежним. С незнакомцами ты сразу чувствуешь звериный душок, и у тебя словно начинает колоть в виске.
– Значит, Зверлингом может оказаться кто угодно? Даже Дезмонд?
– Он не Зверлинг.
– Нет, конечно, нет. Мы же лучшие друзья. Он бы сразу мне рассказал.
Из холла донесся звонок к первому уроку. Двор окончательно опустел. Должно быть, все сидят в актовом зале и слушают разглагольствования директора Хейдена, какую ужасную потерю понесла школа и как учителя разделяют нашу утрату.
– Иди в школу, – вдруг велел Каторжник.
– Что-то не хочется.
– Угу, только федералы секунду назад вывернули из-за угла, а я не хочу, чтобы нас запалили вместе.
– Ох, черт!
Я бросился к парадному входу. Напуганная пума придала мне такое ускорение, что я схватился за дверную ручку прежде, чем договорил эти слова.
– Будь осторожен, бро, – сказал Каторжник.
Его голос был тише ветра, но я расслышал все до последнего звука. Я оглянулся, но он уже нацепил темные очки и снова уставился в никуда – как обычно.
Я попытался прошмыгнуть в актовый зал незамеченным, но директор Хейден стоял за кафедрой на сцене, и фокус не удался. Он сверлил меня взглядом все время, пока я закрывал дверь и устраивался на галерке. При этом он ни на секунду не потерял нить рассуждения. Больше моего опоздания никто не заметил – за исключением Марины, у которой, похоже, был свой Джош-радар. Стоило мне войти, как она отыскала меня глазами, послала ободряющую улыбку и снова повернулась к директору.
Я честно попытался сосредоточиться на его речи, но это был все тот же набор банальностей, который звучал и в прошлый понедельник по поводу Лоры. Правда, теперь он дополнился пассажем про плюшевые уши и хвосты. По словам Хейдена, они только опошляли проблемы, с которыми приходится сталкиваться Зверлингам, поэтому директор предложил в качестве альтернативы банты или нарукавные повязки.
Я с трудом дослушал уже знакомое объявление про психологов, которые готовы поговорить с нами о Диллоне. Ну конечно. Как будто они могут его вернуть.
Кажется, не я один вздохнул с облегчением, когда собрание наконец завершилось и нам позволили разойтись по классам.
– Где ты пропадал? – спросил Дезмонд, когда они с Мариной нагнали меня в коридоре.
– Нигде. Просто надо было собраться с мыслями.
Марина мягко коснулась моего плеча.
– Может, Диллон и болтал лишнее, но у него было доброе сердце. Конечно, я не знала его так близко, как ты, но сам видишь – по нему скорбит вся школа.
Со стороны Марины было очень мило не вспоминать, как он поливал грязью Зверлингов – хотя, возможно, для нее это и не имело особого значения. Когда тебе приходится каждый день утираться от помоев, все видится в несколько ином свете.
Дезмонд открыл было рот, но так ничего и не сказал.
– Что? – спросил я.
– Пустяки.
– Брось. Мне знаком этот взгляд.
Дезмонд вздохнул.
– Слушай, я не хочу показаться бесчувственным бревном, но… Я правда не понимаю, зачем он это сделал. Быть Зверлингом круто! Если бы я мог превращаться в какого-нибудь зверя, то ни за что бы не покончил с собой.
– Не знаю, что он думал про собственное превращение, – осторожно начал я, – но других Зверлингов он ненавидел. Наверное, это сводило его с ума, просто мы не замечали. Я слышал, федералы сегодня должны были увезти его на базу. Видимо, это и стало последней каплей. Он боялся, что его посадят в клетку, будут проводить эксперименты… Что он никогда больше не выйдет на свободу.
– О боже, – только и сказала Марина.
Я кивнул.
– Дерьмово, – согласился Дезмонд. – Но тогда какого черта он тут ошивался? Джош, не подумай, что я хочу от тебя избавиться, но, на мой вкус, тебе тоже пора сматывать удочки. Если бы такое случилось со мной, я бы давно свалил куда подальше. Уехал из Санта-Фелиса, затаился, начал новую жизнь.
– И навсегда бросил родителей и сестру? Чтобы замести следы, тебе пришлось бы порвать связи с семьей, друзьями, всеми, кого ты любишь.
– Да, но…
– И надолго бы тебя хватило без паспорта? Как насчет работы, водительских прав, кредитки?
– Не знаю. Наверное, купил бы фальшивые на черном рынке.
– На какие шиши? Не забывай, что при этом тебя теоретически разыскивает ФБР. То есть ты все время будешь в бегах.
– Чувак, по-твоему, это проклятие какое-то.
– Не знаю. Но не похоже, чтобы кто-то собирался облегчать нам жизнь.
Мы наконец добрались до класса. У нас с Мариной по расписанию был английский, а у Деза что-то другое. Он уже собирался уйти, когда я схватил его за локоть.
– Я знаю, ты считаешь, что быть Зверлингом круто, – прошептал я. – И еще вчера я бы с тобой согласился. Но сегодня на меня свалилось слишком много дерьма.
Дезмонд кивнул.
– Прости, чувак. Зря я поднял эту тему.
– Нет, – и я покачал головой. – Как раз сегодня мне очень нужно, чтобы кто-то ходил следом и рассказывал, какой я крутой.
Он ухмыльнулся, и мы стукнулись кулаками.
Марина
Время до обеда тянулось, как резиновое. С тех пор, как убили Лору, я ни на чем не могла толком сосредоточиться, а теперь стало еще хуже. Джош тоже ходил, как в воду опущенный. Я догадывалась, что он винит в случившемся себя. Будь моя воля, я бы не оставляла его ни на секунду, – но после английского мы расходились по разным классам.
Наконец бесконечные утренние уроки прервал звонок на большую перемену. Джош встретил меня на выходе из класса химии, и мы вместе отправились в столовую, где должны были подхватить Дезмонда.
– Мне кажется, он проболтается, – прошептала я, пока мы с Джошем толклись в переполненных коридорах.
Он понял, о ком я, и только покачал головой.
– Брось, это же Дезмонд. Может, язык у него и длинный, но голова-то на плечах есть.
– Угу. Поэтому он сначала говорит, а потом раскаивается. Не нарочно, конечно.
– Не волнуйся, он справится.
Я вздохнула.
– Как ты вообще решился нам рассказать?
– Вы же мои лучшие друзья. Как я мог не рассказать?
Я тут же почувствовала себя последним дерьмом. Конечно, я должна была сделать то же самое – но раз не сделала, теперь приходилось молчать. С другой стороны, конспираторские способности Дезмонда вызывали у меня глубокие сомнения. Видимо, они отразились на моем лице, потому что Джош спросил:
– Что такое?
– Не знаю. Наверное, не надо было тебе говорить. Этот секрет не из тех, которыми мы обычно делимся.
Джош покачал головой.
– Не вижу особой разницы. К тому же Дезмонд держится молодцом. Может, стоит побольше ему доверять?
Это заставило меня заткнуться.
Дез уже поджидал нас в столовой. У меня обед был с собой, так что я отправилась занимать столик, а парни заняли очередь.
Вообще-то, я не собиралась подслушивать, но Джош выглядел таким убитым, что я не удержалась и навострила уши выдры.
– Чем ты насолил Гессу? – спросил Дезмонд, пока они стояли в очереди за гарниром. – Он вот-вот испепелит тебя взглядом.
Мы все дружно посмотрели в угол столовой.
Эрик Гесс был высоким белым парнем с волосами такими светлыми, что на солнце они казались платиновыми. Он занимался легкой атлетикой, учился только на пятерки и занимал пост президента в Клубе высокой чистоты, который сам же и организовал. «Никакого секса, никаких наркотиков, никакого алкоголя». Лично мне казалось, что это уже отдает пуританством, но люди вольны делать собственный выбор. К тому же клуб трезвенников – всяко лучше, чем клуб анонимных алкоголиков.
Однако Эрик и его приятели не ограничивались борьбой с пивом и сексом до свадьбы. Со временем выяснилось, что их понятие «чистоты» включает только белую расу. Никаких мексиканцев, никаких азиатов, никаких арабов и, уж конечно, никаких черных. Разумеется, об этом не говорили вслух, но все меньшинства в Санни-Хилле знали, что путь в Клуб высокой чистоты для них закрыт.
Сейчас Эрик сверлил Джоша таким взглядом, будто у того вдруг выросли рога и копыта. Это было на редкость странно, потому что они даже не общались.
– Черт его знает, – пробормотал Джош, снова отворачиваясь к прилавку с гарнирами. – Может, не с той ноги встал.
– Да у него сейчас пар из ушей повалит!
– У таких парней вечно где-то свербит.
Повар протянул Джошу его заказ, и он толкнул поднос к кассе.
– Угу, и сегодня у него свербишь ты, – сказал Дезмонд.
– Просто замечательно. Только этого мне и не хватало для полного счастья.
Наконец Джош с Дезом расплатились за обед и присоединились ко мне. Непонятная злоба Эрика давила нас, словно пыльной подушкой, но мы из принципа решили не смотреть в его сторону. Расправившись с обедом, мы, как обычно, вышли на свежий воздух. Не знаю насчет парней, но лично я могла дышать полной грудью только на улице – и неважно, какая стояла погода. После превращения в выдру это только обострилось.
