Морган Райс - Вторая Арена
– Не думаю, что могло что-то остаться неразграбленным, – говорит Бен. – Это пустая трата времени.
– У нас нет выбора, – говорит Логан. – Нам нужен бензин.
– Мы не можем заставить бензин появиться по нашему желанию, – говорит Бен. – Если бензина нет, то его нет.
– Должна быть где-то старая заправка, – говорит Логан. – Может быть, старая автомастерская.
– И ты думаешь, в ней еще никто не побывал? – раздраженно спрашивает Бен.
Я невольно думаю, что Бен прав. Может быть, мы просто тратим время.
Логан останавливается и смотрит на Бена сверху вниз, также разозлившись.
– У тебя есть идеи получше? – спрашивает он.
Бен мнется. Судя по всему, он тоже в тупике.
– Может быть, нам стоит разделиться, – говорит он. – Так мы обследуем больше места.
– Отлично, – говорит Логан не раздумывая. – Ты иди туда, а я пойду сюда.
Они оба поворачиваются и смотрят на меня, ожидая, кого выберу я.
Я разрываюсь, как в детстве, когда нужно выбрать кого-то одного из родителей. Я никого не хочу обидеть. Но глядя на них, я понимаю, что Бену моя помощь нужна больше, а Логан сможет сам о себе позаботиться. Поэтому я поворачиваюсь и иду к Бену.
– Встречаемся на этом месте через час, – говорю я Логану. – Кричите, если найдете что-нибудь.
Я вижу, что на лице у Логана промелькнула грусть, когда он поворачивается и идет в своем направлении, и я не могу отделаться от чувства, что предала его. Но он уходит прежде, чем я успеваю что-то сказать. Так или иначе, Бен прав. Так мы обследуем больше мест.
Бри остается со мной и теперь мы идем втроем по улице. Я смотрю по сторонам, заглядываю в разные магазины. Я стараюсь найти где-нибудь автомастерскую или гараж, но ничего нет.
Однако когда мы поворачиваем на очередную улицу, я не могу поверить своей удаче: я вижу выцветший знак, на котором написано: «Оружие». Окна выбиты – я уверена, что этот магазин разграбили в первую очередь, когда началась война. Но все же я вхожу в него.
Я пробираюсь сквозь горы мусора, ища что-нибудь полезное. Конечно же, все стеклянные витрины разбиты, в них не осталось ни одного пистолета. На полу я вижу несколько пуль. Я наклоняюсь и поднимаю их, чтобы получше рассмотреть, и вдруг слышу шум, похожий на крик.
Я немедленно оборачиваюсь и мое сердце останавливается, когда я вижу, что Бри здесь нет. В магазине только мы с Беном. Я в шоке: я готова поклясться, что видела, как она заходит следом.
– Бри? – спрашиваю я лихорадочно. – Где она?
Бен смотрит на меня широко раскрытыми глазами и прежде, чем он успевает ответить, я выбегаю из магазина.
На улице я оглядываюсь и замечаю в снегу следы Бри. Я вижу и следы лап Пенелопы и понимаю, что произошло: должно быть, Бри опустила собачку на землю и та убежала, а Бри последовала за ней.
Я снова слышу крик и убеждаюсь, что это голос Бри.
Я на всей скорости бегу по улице по ее следам. Меня переполняет паника, мое воображение рисует наихудшие сценарии.
– БРИ?! – кричу я в ужасе.
Я поворачиваю за угол и замираю на месте. В конце улицы я вижу Бри с Пенелопой. Моя сестра застыла в шоке, не отваживаясь пошевелиться. Потому, что прямо перед ней возвышается огромный, злобный, голодный медведь.
Медведь рычит, глядя прямо на Бри. Кажется, он не ел не один год.
Я смотрю на это все в ужасе. Я ничего не могу сделать: Бри слишком далеко от меня, она на другом конце улицы. Я никак не смогу добежать к ней.
Бен подбегает и встает рядом со мной.
– Где лук?! – кричу я ему. – Застрели его!
– Я не взял его! – отвечает он в ужасе.
– БРИ! – кричу я. – Медленно отступай!
Но Бри не слышит меня. Должно быть, она слишком сильно напугана.
Я бросаюсь бежать. Медведь приближается, и я понимаю, что не успею. Я опоздаю. Мою сестру вот-вот убьют прямо на моих глазах.
– БРИ! – кричу я.
Медведь подходит к ней и неожиданно я краем глаза замечаю другое движение.
Сзади медведя из-за угла выходит Логан и начинает бежать, в руке он держит лом. Он пробегает между Бри и медведем, подпрыгивает и ударяет медведя ломом как раз в тот момент, когда тот опускает лапу на Бри. Каким-то образом ему удалось еще оттолкнуть мою сестру подальше в последнюю секунду.
Бри падает в снег, и вместо нее медведь попадает когтями по бедру Логана. Логан кричит от боли, его кровь забрызгивает все вокруг, окрашивая снег красным.
Логан берет лом в другую руку, поворачивается и со всех сил бьет медведя по лапе. Медведь взвизгивает и убегает на другую улицу.
– Логан! – кричу я, подбегая к нему.
Он опускается на колени и падает, обеими руками держась за поврежденное бедро. Мое сердце падает, когда я вижу, как сильно он ранен.
Я подбегаю к нему, падаю рядом на колени и хватаю его, обернув одну руку вокруг его плеч. Бен тоже садится рядом и помогает мне приподнять Логана. Вдвоем мы поднимаем его. Он тяжелый, намного тяжелей, чем я думала.
Бен наклоняется, отрывает кусок ткани от своей футболки и перевязывает рану Логана. Кровотечение замедляется, но ткань быстро промокает.
– Нам нужно вернуться назад к лодке, – говорю я. – Ты можешь идти?
Логан выглядит смущенным и растерянным.
– Я не знаю, – говорит он.
Мы поднимаем его и помогаем ему идти. Он сильно хромает и я чувствую его тяжесть на себе. Я смотрю на рану и вижу, что когти медведя вошли очень глубоко, почти до самой кости. Кровь Логана оставляет позади нас след.
Бри идет рядом с нами и плачет.
– Мне жаль, – говорит она. – Мне так жаль. Это я виновата.
– Ты ничего не сделала, – говорю я ей.
Пока мы торопливо движемся назад по улице, я размышляю о том, что нам делать дальше. У меня нет ни малейшего представления. Мы должны вернуться к лодке, убедиться, что Логану комфортно. Эта вылазка была пустой тратой времени. Я чувствую, что быть на открытом пространстве слишком опасно. Когда мы доберемся до лодки, само собой разрешится, что нам делать.
Когда мы поворачиваем за угол и река входит в наше поле зрения, я застываю. Не могу поверить своим глазам.
Во рту у меня пересыхает, а сердце оказывается где-то в горле. У меня дрожат коленки и опускаются руки. Я не могу шевелиться, не могу говорить. Мир кружится вокруг меня.
Потому, что там, на воде, я вижу, как нашу лодку увозят. Ее тянет на буксире огромный черный катер. Это не катер охотников, скорее всего он принадлежит каким-то пиратам. Они обрезали якорь и привязали нашу лодку к своей и теперь тянут ее на большой скорости. Они уже на середине реки, направляясь Бог знает куда. У нас больше нет лодки.
Мы беспомощны.
Двенадцать
Все вчетвером мы идем все еще в полном шоке на север, по лесу, вдоль Гудзона. Мы идем вдоль реки по покрытым снегом железнодорожным путям и я все время смотрю на воду. Часть меня отказывается принять, что нашу лодку похитили.
Но прошло уже несколько часов и надежда, что она вернется, все гаснет. Мы остались на своих двоих, а лодка – наш единственный транспорт – пропала бесследно.
После того, как мы это обнаружили, мы попытались стряхнуть снег со стоящих на берегу машин, некоторые из которых лежали на боку, все – выжженые изнутри, просто горы железа. Это было отчаянная попытка, которая лишь заняла время. Конечно, ни в одной из машин не было ключей, а в большинстве даже и моторов. Они были далеки от рабочего состояния.
Мы понимали, что оставаться в городе нельзя, и решили, что безопасней всего будет в лесу, недалеко от реки. Поэтому мы двинулись в путь.
И вот мы сами по себе. Не могу поверить, что мы были настолько глупыми, что оставили лодку без присмотра. Но кто мог представить, что произойдет такое? Мы были слишком легкомысленны. Нужно было это предвидеть.
Но чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, что даже оставь мы кого-то охранять лодку, вряд ли бы это сильно помогло против группы профессиональных вооруженных пиратов. Выживших. Они бы просто скосили нас выстрелами. А поскольку у нас практически не было бензина, уехать куда-то мы бы не смогли. В некотором роде нам даже повезло, что нас не было в лодке, когда они приехали. Начнись битва, мы бы были уже мертвы.
На нас начинает давить суровая реальность, которая заключается в том, что теперь у нас нет ни средства передвижения, ни укрытия. Мы медленно идем, утопая в снегу, который становится все плотней. Температура упала уже градусов на десять, поднялся ветер и пошел колючий снег. Холод продирает меня до костей, пронизывает насквозь. Я смотрю на остальных и вижу, что они тоже окоченели. Мы все ежимся и потираем руки, безуспешно пытаясь согреться.
Ухудшает ситуацию – причем намного – состояние Логана. Он сильно ранен и мы с Беном помогаем ему идти, поддерживая с обеих сторон. Это сильно нас замедляет, кроме того, я очень волнуюсь за него. До настоящего момента он всегда был нашей опорой, нашим сильным звеном, теперь же он превратился в обузу. Меня не оставляет чувство, что фортуна повернулась к нам спиной. Сама мысль о том, чтобы добраться до Канады, сейчас кажется смешной. Хорошо бы нам пройти еще километр.
