Тринадцатый Койот (ЛП) - Триана Кристофер

Если бы Гленн был человеком, он был бы раздавлен. Но в другом облике он отпихнул мустанга и с трудом поднялся на ноги, слегка прихрамывая. Его рев был оглушительным, а затем он продемонстрировал свои способности боевого мага. Бирн привстал на ноги, когда земля затряслась, расколовшись в огненное кольцо, окружившее последнего из койотов. Они уставились друг на друга, когти дергались, клыки сверкали, как топаз.

Гленн медленно двинулся вдоль края круга, наблюдая за происходящим. Бирн остался стоять на месте, ожидая, что его противник сделает первый шаг, но Гленн лишь прощупывал воздух и облизывался, словно наслаждаясь предвкушением. Из опухоли сердца Джаспера сочилась жижа, а Менгир пульсировал в изуродованной груди Гленна.

Ни один из мужчин не дрогнул под его пристальным взглядом.

"Я не стану убивать тебя сейчас", - сказал Гленн. "Вместо этого я брошу тебя с криком в пустоту. Ты будешь заперт там, будешь вечно плакать в яме боли, которую ты не мог себе представить даже в самом черном сне. Ты будешь..."

"Не может быть хуже, чем слушать твою болтовню".

Глаза Гленна сузились. "Почему ты против нас, Лютер?"

"Если ты не можешь понять очевидное, думаю, тебе придется умереть в раздумьях".

Гленн негромко рассмеялся. " Готов?"

Койоты завыли.

***

Демоны были повсюду.

Пока он бежал, Рассел продолжал стрелять, но у него оставалось только столько патронов в кармане пальто: несколько для винтовки Генри и несколько для кольта на бедре. Если они не найдут укрытия, то закончатся еще быстрее.

"Там!" позвала Грейс.

Он последовал за ней к обрыву. Каменная скала выпирала из склона холма и прикрывала небольшое углубление в земле, как навес. Они отползли назад, в бункер из камня, и Рассел стрелял во все, что приближалось, пока орда не скрылась из виду. Но они не ушли далеко. Он слышал, как они визжат и бегают кругами вокруг обрыва, словно индейцы, ожидающие возможности нанести удар.

Рассел вздохнул. Они были окружены. Теперь их загнали в угол.

Если бы мы не спрятались здесь, мы бы уже были мертвы, сказал он себе.

Затем он подумал: Ты уже мертв, Генри. Ты уже мертв.

Его суставы затекли, а кожа приобрела легкий серый оттенок. Какое бы волшебство ни вернуло его к жизни, оно исчезало. Он подтянул руки, чтобы Грейс не увидела, когда он проверял пульс. Он все еще бился, но толчки были очень частыми. Грейс прильнула к нему, пытаясь отдышаться, и, положив голову ему на плечо, коснулась лбом его щеки.

Она задыхалась. "Генри! Ты такой холодный".

Что-то пронеслось мимо. Брошенное копье упало на песчаный холм перед ними. Рассел выстрелил, и существо покатилось в грязь. Оно не встало.

"Тебе нужно бежать", - сказал он Грейс.

"Что? Нет..."

"Я дам тебе свой шестизарядный пистолет. С близкого расстояния будет лучше. Я прикрою тебя с ружьем. Фьюри - хороший конь, и без меня он далеко не уедет. Ты доберешься до него и уедешь отсюда".

"Не без тебя."

"Нельзя спасти жизнь, которая уже ушла".

"Не говори так".

"А как же иначе? Я нежить и недолго осталось жить в этом мире. Если мое время истечет или меня схватит один из этих монстров, я в любом случае умру. Ты должна бежать отсюда, Грейс. В безопасное место".

"Какая безопасность может быть в мире, сошедшем с ума?"

Он взял ее руку в свою, и хотя он знал, что ее рука была как лед, она нежно сжала ее.

"Ад вырвался на свободу, - сказал Рассел, - но это не значит, что все так и останется. У нас еще есть шанс победить эту тварь. Но я хочу, чтобы ты ушла отсюда. Я больше не могу видеть тебя в опасности".

За обрывом двигался еще один демон, аморфное существо с полосками зубов и ногтей, покрывавших его, как перья дикобраза. Рассел выстрелил в него. Сгусток исчез, как капля дождя, упавшая на камень, а зубы и ногти отрастили насекомые ноги и разбежались во все стороны.

"Ты говоришь, что мы можем победить эту тварь", - сказала Грейс. "Я верю тебе. Но мы сделаем это вместе".

Когда он посмотрел в эти прекрасные глаза, то увидел в них силу, которую не замечал раньше, хотя она была там всегда. Она будет хорошей женой и еще лучшей матерью, подумал он. Где-то есть человек, который распознает золото, когда видит его, и он сделает Грейс Коулин своей невестой. Тогда она будет счастлива. В эти последние часы Рассел понял, что больше всего на свете хочет именно этого.

"Держись позади меня", - сказал он.

Они выползли из-за скалы.

***

Мэйбл погрузила руки в вихрь. Монолиты рассыпали багровый пепел и град, пробужденные разрывом печати, предлагая Менгирам вступить в мир стихий.

Она потянулась глубже. Она была в долгу перед детьми, плачущими в этих тенях. Они перешли в это измерение. Если бы она могла дать им свой свет, то синева дала бы им небо, на которое они могли бы смотреть, видеть формы в облаках, то самое детство, которое она пыталась дать им во время солнечных пикников у ручья?

Это были более теплые дни. Сейчас ее руки были покрыты льдом, плоть стала фиолетовой в арктической пустоте. Но лед был таким нежным, что кожа покрылась мурашками, а соски затвердели. Когда она провела по нему руками, тьма пошла рябью, словно она стояла под водопадом, и омоложенная, святая кровь начала отходить от нее, чтобы быть поглощенной вихрем, а вместе с ней и плащ голубого свечения. Вернется ли кровь к сиротам? Даст ли она им второе крещение, позволяющее вознестись из этого чистилища? Она не знала. Ей и не нужно было знать. Все, что ей нужно было делать, это чувствовать - чувствовать и следовать за славой Божьей.

***

"Что она делает?" сказала Делия.

Они следили за светом, излучаемым монахиней, надеясь, что ее белая магия защитит или придаст им сил. Вместо этого казалось, что сестра Мэйбл направляет его в пустоту. Он вихрился от нее электрическими нитями и втягивался в черную дыру. Делия зарычала, и Шиес посмотрел на нее, заметив, как изменилась девушка. Ее красные глаза мерцали, клыки выступали из челюсти над верхней губой.

"Делия. ...ты меняешься."

Она отвернулась. "Не смотри на меня".

"Ты волчица?"

Девушка повесила голову. По ее щеке, где персиковый пух стал густым, похожим на зачатки бороды подростка, стекала одинокая слеза. Он задался вопросом, как это произошло, было ли это новым событием или она всегда была такой. Сейчас это не имело значения. Ему было трудно стоять, многочисленные раны соединились в одну сплошную пульсацию боли.

Хайрам прострелил ему ухо. Если бы пуля попала хоть на дюйм внутрь, он был бы мертв. Шиес знал, что украл время у жнеца. Несмотря на то, что он был искалечен, он стремился максимально использовать оставшееся время.

"Мы должны остановить ее", - сказал он. "Я не совсем понимаю, что это за голубой свет, но это единственная хорошая магия, которую я видел. Потеряем ее - потеряем все остальное".

Делия вытерла глаза. Они пошли в развалины дома, перелезая через торчащие доски и черепа О'Коннеров.

Шиес крикнул. "Сестра Мэйбл!"

Но монахиня не обернулась.

Он хромал к ней, звал ее по имени, но она не откликалась. Делия бросилась на нее, но тьма нахлынула, оттолкнула ее, и она покатилась и упала на обломки. Увидев вихрь, Шиес внезапно почувствовал себя очарованным им, и ему пришлось вытряхнуть странное ощущение из головы.

Неужели это то, что случилось с Мэйбл? Неужели вихрь обманул ее?

С монахини уже сняли слой святой крови, и она исполняла медленный танец перед собирающейся завесой, погружая верхнюю часть тела в пустоту и выныривая из нее. Ее обхватили тусклые усики. Они скользили по ее спине, обвивали бедра, скользили по ягодицам и половой щели.