Юрий Моренис - Охота на вампиров
— Ну ты, Ал, загнул! Зачем поддерживать смерть?
— Господа, я вам постоянно талдычу, вампиры — это движущиеся трупы! У них своя логика, а вы все со своими человеческими мерками.
— Но я не могу думать иначе! — фыркнула Ольга.
— И правильно делаешь! Ты же не вампир! Ты всегда будешь вести себя, как человек, как все мы.
— Но я про этих вампиров ничегошеньки не понимаю, — произнесла она в отчаянии.
— И не надо, дорогая моя! Ты что, собираешься с ними воспитательные беседы проводить? Не-ет, разговор должен быть короткий — только на поражение.
— Это мне ясно.
— Слава Богу! Не вздумайте вступать с ними в какие-либо переговоры.
— И все-таки. Ал, чего они вылезают? Почему им не лежится?
— Для поддержания своего упокоения им нужна живая кровь. Лишь нажравшись ее, они успокаиваются и вновь продолжают быть жмуриками. Но, как вы знаете, всякая мертвая плоть имеет тенденцию к разложению. И я думаю, их оболочки сохраняются, лишь пока они сытые. Но, как только энергия смерти исчерпывается, туловище начинает портиться, даже припахивать…
— Ах, какой ужин нас ждет! — неожиданно сменил тему Алексей. — Федор отбивные отбухал, каждая с лопату.
— А Леша грибной соус сварганил. Летом собрал грибочки, заморозил в холодильнике, а нынче из них соус, будьте любезны.
— Про гарнир еще добавь.
— Да-а, а гарнир картофель фри, непосредственно из фритюрницы. А какой ты, Леша, салат нарезал!
— Да, скромность здесь излишняя, кажется, салат мне удался.
— Что за травку ты в него добавил? Майоран?
— Нет, базилик…
— И не надейтесь, братцы, — остановил Ал поток слюновыделения. — Пока все точки не расставлю, будете сидеть и нагуливать аппетит. Кстати, Алексей, ты верующий? Не пучь глаза, я серьезно спрашиваю.
— Как последний комсомолец, отродясь был атеистом.
— Это плохо. Видел вчера на мне серебряный крест? Он каждому полагается. Боюсь, без веры толку в нем мало. Возможно, крест будет действовать, но лишь как металл. Вампиры от серебра шарахаются. При всей своей кажущейся мощи они довольно уязвимы. Святая вода, добрый осиновый кол, живое пламя — для них смертельны. От огня они вообще вспыхивают, как спички. Плоть-то высушена.
Ал посмотрел на Будникова.
— А у тебя Федор, как на этом фронте?
— После червячков я пошел и крестился.
— Просто креститься недостаточно, верить надо.
— А я и верю! Только в церковь почти не хожу. Не привык…
Ал заметил, внимание его слушателей рассеялось. Этим двоим разговорами об ужине удалось сбить рабочее настроение. Даже Малыш начал поудобнее устраиваться в своем кресле. Пожалуй, лучше продолжить разговор за столом. А там посмотрим… Они еще не знали, что день не закончился. Ал собирался сделать контрольную вылазку. В конце концов, не отдыхать приехали.
Но только Ал собрался объявить столь долгожданную весть о торжественном застолье, как зазвонил его сотовый. На определителе высветился местный номер, и не кого-нибудь, а его нового приятеля, Артемьева. Это интересно. Приготовились, начали!
— Это ты? — спросил Александр Александрович, не называя Ала по имени.
— Я, Шура, привет!
— У меня гости. Хотят тебя видеть.
Боже, из телефонной трубки хлестал страх! Похожим голосом он рассказывал о визите Карла Антоновича.
— Кто, если не секрет?
— Один — представитель власти, капитан милиции, а другой — мой дружок, Хасан Ишимбаев…
— Татарин, что ли? Покойничек?
Ал поднял руку и покрутил указательным пальцем в воздухе, изображая мигалку, что означало — «Боевая тревога». В мгновение в кабинете никого не стало.
— Угадал, — Артемьев это не произнес, а скорее выдохнул. Видать, ему там совсем круто приходилось.
— Спокойно, Шура, держи себя в руках. Скоро буду, и часа не пройдет.
— Поторопись…
Все собрались в гараже, где Ал переоделся возле своей машины. Остальные сменили торжественные костюмы на боевую экипировку, как у Ала: шапочки, куртки, комбинезоны и ботинки на рифленой подошве. Плюс, у каждого переговорное устройство. Лишь Василий Константинович был одет в свое длинное бежевое пальто.
— Ты чего?
— Мне ваши цацки ни к чему.
— Ясно. А город хорошо знаешь?
— Забыл? Я учился здесь.
— Контора Артемьева на набережной. — Ал назвал адрес, и мужчины согласно кивнули. — Кажется, нас там ждет пропавший капитан, приятель следователя из прокуратуры.
— Ого! — протянул Федор, и его ноздри расширились, почуяв опасность.
— У Артема сидит еще один покойник, некий Татарин, содержатель другого казино. Не поладил с Горским и как в воду канул. Но не думаю, что там только два вампира. Явно это западня. Потому предлагаю ехать на всех машинах тремя группами. Мы с Ольгой на своем джипе, Федя и Леша — во втором, а Василий и Малыш на «Жигулях». В дальнейшем Федор прикрывает нас, а ты, Алексей, ребят. Все! По машинам!
Когда въехали в город, разделились, чтобы кавалькадой не привлекать внимание. Двигались параллельными улицами и постоянно переговаривались, координируя продвижение.
«Жигули» достигли набережной первыми…
Не кажется вам, что пословица «Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается» дает сбой? Бывает даже осмыслить случившееся некогда. События торопят, налезают друг на друга, мешаются в кучу.
К примеру, напомнить, что пурга стихла под утро, день стоял ясный, солнечный. Мороз начал подкручивать гайки к вечеру, и то не сильно — градусов пятнадцать…
Набережная ничем особенным не отличалась. С одной стороны дома, с другой — парапет, отделяющий спуск к реке. Вдоль парапета редкие скамейки, присыпанные снегом. Проезжую часть уже очистили, и машины сновали туда-сюда. Прохожих было поболе, чем вчера. Не толпы, конечно, но шли себе люди и шли: в магазин, с работы, просто дышали морозным воздухом… Кто из них нечисть? Как угадать?
Василий Константинович проехал всю набережную, она была недлинной — с полтора километра. Он развернулся и доложил:
— Двое… Один сидит на скамейке, второй застыл у входа в контору. Не у самих дверей — сбоку. Малыш заметил третьего… Вот глазастый, а я пропустил. Этот прячется в переулке, стоит у торца здания среди деревьев.
На размышления времени не было. Ал с Олей уже двигались по набережной, а Федор с Алексеем сворачивали с параллельной улицы как раз в тот переулок, где затаился третий вампир.
— Действуем, орлы! Константиныч, подъезжаем к офису одновременно. Выпускай Малыша на сидящего, а сам бери того, у входа. Мы с Ольгой прорываемся в контору. Федор, Алексей, ваш, который в деревьях.
