Лео Перуц - Шведский всадник. Парикмахер Тюрлюпэ. Маркиз Де Боливар. Рождение антихриста. Рассказы
— Значит, генерал должен усилить нас. У него же есть в резерве два полка — «Принцессы» и «Санта Фе», да еще три эскадрона полка конницы «Сант-Яго». Он должен…
— Не даст вам Куэста ни пушки, ни повозки и ни единого стрелка! Он и сам в нелегком положении — его теснят главные силы Сульта, две дивизии… И кроме того, вы же знаете: один баран не поможет другому! Что же будем делать, полковник?
— Я бы должен вам ответить, да и сам не знаю… — признался Дубильная Бочка ворчливым тоном, разглядывая обкусанные ногти. А герильясы вокруг них начали глухо шуметь и роптать, видя своих командиров в растерянности и явном несогласии между собою.
Кто-то даже выкрикнул, что пора кончать с войной, идти по домам, другие сразу одернули его; кричали, что домой они не пойдут, им неохота таскать дрова своим бабам, пока где-то еще сражаются за Испанию.
И среди этого шума врезался вдруг сильный голос маркиза де Болибара:
— Если вы хотите следовать моим указаниям, полковник, то я знаю выход!
Когда фон Рон в своем укрытии услышал эти слова, его вновь охватил тот необъяснимый страх, который вызывали у него лицо и глаза маркиза. Презирая опасность быть замеченным, он просунул голову в пролом, чтобы не упустить ни слова. Исчезли и жажда, и боль, у него осталась единственная мысль: он обязан подслушать план маркиза и воспрепятствовать его осуществлению.
Сначала шум и выкрики герильясов не позволили ему понять что-либо, но через две-три минуты Дубильная Бочка грозно приказал своим людям замолчать, и сразу водворилась тишина.
— Прошу вас продолжать, господин маркиз! — чрезвычайно почтительно произнес английский капитан. И полковник Сарачо совершенно переменился на глазах: ни злобы, ни циничной насмешливости не было в его лице и жестах; с величайшим почтением, даже подобострастно слушал он речь старика.
И все трое — англичанин, Дубильная Бочка и лейтенант фон Рон — не отрывали глаз от маркиза де Боли-бара.
Глава III
Сигналы
Маркиз де Болибар, стоя у костра, излагал двум офицерам свой убийственный план.
— Сейчас рассредоточьте своих людей, полковник Сарачо. Тех, кто живет близко, распустите даже по домам! Укройте в горах ваши орудия и повозки с боеприпасами и ждите момента, когда мы окажемся сильнее, чем эти немцы.
— А когда этот час настанет? — настороженно спросил Дубильная Бочка и подул на огонь.
— Час настанет скоро, — спокойно заверил маркиз. — Так как я найду вам союзников. Вы получите поддержку, о которой сегодня еще и не думаете.
— Вы имеете в виду Эмпесинадо! — проворчал полковник, подымаясь. — Он стоит с герильясами у Кампильос, — но этот человек нам не поможет, он — мой личный враг…
— Нет, я не имею в виду Эмпесинадо. Горожане Ла Бисбаля — вот кто окажет вам помощь. Они восстанут и обрушатся на немцев врасплох!
— А, эти толстые животы и жирные шеи, — сердито и разочарованно вскричал полковник, — да они ночью, валяясь со своими бабами, только и думают, как бы избыть нас совсем, и родину они продадут, как Иуда Искариот!
— Я хочу их заставить вылезти из кроватей и бунтовать, и я этого добьюсь! — резко ответил маркиз, грозя кулаком в сторону города. — Причина у них будет, можете быть уверены. Я давно держу мой план в голове готовым, и я положу мою душу и тело в залог того, что он удастся.
Минуту или две все трое молчали и смотрели на костер, обдумывая каждый свое. Герильясы шептались между собой. Ночной ветер шелестел ветвями и стряхивал дождевые капли с ветвей.
— А в чем будет наша задача в этом предприятии? — спросил наконец капитан.
— Вы дождетесь моих сигналов. Я дам их три. По первому вы соберете людей, займете дороги на подступах к городу, подтянете свои пушки и взорвете оба моста через Альяр. Но только по сигналу, потому что крайне важно, чтобы немцы в городе были до тех пор уверены в полной безопасности!
— Дальше! Дальше! — потребовал Дубильная Бочка.
— По моему второму сигналу вы начнете обстрел города бомбами и зажигательными гранатами. И завяжете малыми силами перестрелки у внешней линии укреплений, которую немцы, конечно, построят — они быстро делают саперные работы.
— А потом?
— Тогда и начнется восстание в городе, и, как только немцы будут вынуждены повсеместно обороняться от бунтующих горожан, я дам третий сигнал, и вы начнете штурм всеми силами.
— Это хорошо, — отозвался Дубильная Бочка.
— А какие будут сигналы? — англичанин достал записную книжку.
— Вам известен мой дом в Ла Бисбале? — спросил маркиз у Дубильной Бочки.
— Дом перед городскими воротами или тот, что с головой сарацина, на улице Кармелитов?
— Дом на улице Кармелитов. С крыши этого дома поднимется столб густого черного дыма. Дыма от горящей сырой соломы… Это и будет первый сигнал.
— Дым горящей сырой соломы, — повторил капитан.
— Затем, когда вы ночью — при полной тишине в Ла Бисбале — услышите звук органа из монастыря Сан-Даниэль, то это будет второй сигнал.
— Орган в соборе монастыря Сан-Даниэль, — записал капитан. — А третий?
Маркиз подумал несколько мгновений.
— Дайте-ка мне ваш кинжал, полковник Сарачо! — сказал он.
Дубильная Бочка вынул широкий клинок, из тех, что в Испании зовутся «бычьими языками», с рукояткой из резной слоновой кости.
Маркиз взял его себе.
— Когда мой вестник принесет и вернет вам этот кинжал, тогда отдавайте приказ о штурме. Не раньше и не позже; успех дела будет зависеть от этого, полковник Сарачо!
У лейтенанта фон Рона, который, лежа под крышей, не упустил ни слова, горел лоб и кровь стучала в висках. Хотя он и не понимал, какие действия намерен предпринять сам де Болибар в городе, но он знал три обусловленных сигнала. И знал, что теперь успех этой затеи зависит не только от маркиза и Дубильной Бочки, но и от него…
— Есть еще некоторые обстоятельства, которые надо взвесить, задумчиво начал англичанин, спрятав записную книжку. — Немцы могут догадаться, что им следует обезопасить себя от господина маркиза… В таком случае мы едва ли дождемся сигналов, кроме разве что первого.
— Маркиза де Болибара немцы никогда не найдут. Они будут видеть слепого нищего, просящего подаяние у церкви, или крестьянина, торгующего на базаре яйцами, сыром и каштанами. Пусть попробуют узнать меня в сержанте, проверяющем их же посты у порохового склада, или в драгуне, который поведет купать лошадь какого-нибудь из офицеров…
Англичанин заулыбался.
