Кэт Ричардсон - Полтергейст
Я закусила губу и дернула изо всех сил, краешком глаза успев заметить, как кренится замершая в танце призрачная пара. Рот наполнился вкусом крови… Клубок воспоминаний и осколков времени с грохотом взорвался и ухнул вовнутрь; я закричала и попятилась, чувствуя, как в раскручивающемся наружу вихре в тело вонзаются летящие лезвия истории.
Покрытый пятнами крови пол ударил меня в спину, вдавив пистолет в почки… Плечо, на которое я приземлилась, хрустнуло. Реальность потонула в дымке Мглы и полуобморока.
Надо мной склонился Карлос.
— Ты не закончила. — Он рывком поставил меня на ноги перед спутанным мотком желтых и синих нитей, безобидно повисших в воздухе, качаясь на неощутимом ветерке. От прикосновения Карлоса веяло невыразимым ужасом. Стрельба вокруг пошла по новому кругу. — Доделай работу. Выдерни ее.
Моя левая рука свисала плетью, плечо было изуродовано. Правой рукой я потянулась к истертой нити, обмотанной вокруг моей головы и плеч, и дернула. Словно какой-то жуткий сорняк, что раскинул паутину корней по всем членам, вытянули из моей плоти. Я споткнулась и отпрянула от Карлоса, не желая, чтобы он снова ко мне прикасался.
Я задыхалась и моргала, глядя, как последний безобидный клочок существа крутится в воздухе, словно висельник. Я толкнула его здоровой рукой, и существо осыпалось дождем из желто-синих нитей, блеснуло и исчезло.
Я опустилась на колени, глядя на Иена. Он зажался в угол рядом с разбитым столом и не мигая смотрел перед собой. Казалось, его взгляд окутан странной черной дымкой. Губы Иена шевелились, но с них не слетало ни одного понятного слова — одно бессвязное бормотание. Я слишком долго тянула… Память о его собственных злых делах, многократно усиленные чарами Карлоса муки, которые он причинил беззащитным созданиям, черной желчью влились обратно в его разум и отравили его. Он словно уменьшился в размерах, выгорел изнутри. Карлос каким-то образом выкачал жизненную силу полтергейста, пропустив сквозь Иена в себя… И попутно свел бедолагу с ума.
— Ублюдок, — пробормотала я. Плечо и колено пульсировали, и у меня не осталось сил, чтобы выразить всю свою ярость, отвращение и отчаяние.
Карлос тихо засмеялся, горящие шрамы на его лице таяли на глазах.
— О да! Это было легко, он быстро сломался. Его разум и так шатался на грани. Стоило легонько подтолкнуть… Я лишь удостоверился, что малыша поглотит хаос, а не сила.
— Свежо предание, да верится с трудом, — шатаясь, пробормотала я. Спина горела, язык не слушался, я успела его прокусить, и теперь рот наполнял вкус крови. Перед глазами плыли ослепительные цвета и беспокойные серебряные призраки.
— Победила и все равно шипишь как кошка. — Он вволю позабавился, и меня это бесило. — А ты сильна. Убеди себя, что это было необходимо… Для общего блага.
Снаружи послышался шум. Карлос обернулся.
— Ты пойдешь?
— Нет, — выдохнула я, прислоняясь к стене и сползая вниз. — Копы…
— …Идут.
Он взял и растаял во мраке.
Я осталась наедине с призраками. Воспоминание об ограблении и убийстве двадцатилетней давности проигрывалось у меня перед глазами. Я ждала полицию и смотрела, как из комнаты выползает тень единственного, кто выжил в ту кровавую ночь…
Солис нашел только меня и Иена.
Эпилог
Очевидно, показаниям мистера Маркина, в которых фигурировали привидения, вампиры, секс, смерть и женщины, танцующие под занавесом из огня и крови, не поверили, сочтя бредом шизофреника. На суде Иен то вдруг заходился в крике, то разражался грубой бранью, то начинал всхлипывать — иными словами, не демонстрировал никаких улучшений. И не важно, что говорил он чистую правду… Хотя… я бы не назвала телодвижения, которые я совершала, чтобы спастись от жуткого потустороннего существа, танцем.
Поначалу Иен вел себя спокойно и сидел рядом со своим адвокатом тише травы, ниже воды.
Он вел себя как ребенок: давал бесхитростные ответы и то и дело отвлекался. Потом принялся орать и крыть всех матом. Когда с Иеном случился второй приступ, охранники вывели его из комнаты: он визжал и пытался выцарапать себе глаза. Перед тем как его поместили в Западную больницу штата, он снова и снова рассказывал отвратительные подробности убийства Марка. Я знала, что из психушки Иену уже не выйти; Карлос об этом позаботился.
Несмотря на то, что Иена признали невменяемым, суд постановил, что в момент убийства он находился в здравом уме. Выяснилось, что Иен вел дневник. В его офисе на улице Ва Ми Солис нашел блокнот, где Иен излагал свои мысли, чувства и планы. Аккуратным убористым почерком — каждый абзац с красной строки — он в холодных подробностях описывал самые извращенные и кровавые способы расправы.
Мое имя было в списке тех, кого он предполагал «убрать» при помощи Селии, сразу под именами Аны, Кена и Кары. Проводивший экспертизу психиатр принял Селию за часть раздвоившейся личности Иена. Согласно его заключению, Иен приписал Селии все поступки, которые сам когда-то совершал — или желал совершить, — когда бредил о каких-то «магических силах». Меня подобное объяснение вполне устроило. Учитывая его новые умения, Иен вполне мог бы и сам сделать все, описанное в дневнике. Впрочем, я была рада, что не нужно испытывать эту гипотезу на себе.
Солис так и не удовлетворился моим рассказом о том, как я случайно наткнулась на Иена, и об анонимном телефонном звонке, из-за которого я поехала на Ва Ми, но я наотрез отказалась менять показания. Мой офис находился в шести кварталах от Уваджимайя, и факт, что я делаю там-покупки, подтвердили полицейские наблюдатели.
Семья Луполди приняла результаты официального расследования, а Аманда Лиман подтвердила, что именно Иен ссорился с Марком в понедельник за день до его смерти. Вопрос о том, как именно погиб Марк, остался без ответа, поскольку никто, кроме нас с Иеном, не верил в полтергейста-убийцу.
Орудие убийства, к неудовольствию Солиса, так и не было найдено, но остальных улик, и прямых, и косвенных, вполне хватило, чтобы закрыть дело. Его коллеги попытались было его успокоить, что эта загадка не запятнает его послужной лист, но он отказался их слушать и обсуждать случившееся.
Фрэнки позвонила мне и рассказала, что Гартнеру Такману не удалось убедить комиссию по субсидиям в существовании призрака, которого спустил с поводка психопат-убийца, и его репутация лопнула. Его уволили и начали расследование махинаций. Терри пришлось искать нового рецензента для своей диссертации. Хотя лично мне показалось, что без Така он справится куда лучше.
Фрэнки также мне сообщила, что Ана и Кен съехались.
