Карен Ченс - Отщепенцы
— Я же вам говорил.
И снова темнота.
Второй раз я пришла в себя в основном благодаря отсутствию боли. Не было ощущения, что она ушла навсегда — скорее пошла пообедать и скоро вернется с новыми силами. Но сейчас я могла дышать, хотя при каждом неглубоком вдохе у меня ныли ребра.
Рука у меня оказалась рядом с лицом, и часы мне сообщили, что сейчас пять минут первого ночи. Рождество наступило. Я бы все подарки мира променяла на возможность сесть и понять, что произошло. Согнула палец — он был жестким, как сухая ветка, готовая хрустнуть, если нажать слишком сильно. Мозг мне орал, что надо что-то делать, шевелиться, принять защитную стойку, но я ничего этого не могла. В конце концов я подняла голову и увидела, что я не в прихожей. Разве что домовладельцы ее перестроили в индустриального уродца, пока я была в отключке. Кроме того, я была не одна.
— А я тебя ищу, — прохрипела я. Белокурая голова вскинулась. Девушка сидела в другом конце тесной клетки, куда нас впихнули обеих, и смотрела на железную решетку. Сейчас она уставилась на меня, вытаращив синие глаза.
— Ты живая!
Даниэла была поражена.
Я облизнула губы, не чувствуя этого:
— Присяжные все еще совещаются.
Она схватила бутылку с водой, висевшую на стене клетки. Встать было невозможно — клетка низкая, но Даниэла подползла на четвереньках.
— Никто из прочих столько не продержался, — сказала она, пока я пыталась онемевшими губами сделать глоток.
— Другие — кто? — спросила я хрипло, залив водой всю себя.
— Другие оборотни, которые тут были. Все мертвы.
— Как, почему?
— Неудачные эксперименты, — злобно ответила она. — Кое-кто из магов хочет завтра на Ульфринге взорвать предводителей клана.
— А причем здесь ты?
— Я — бомба.
Я попыталась подняться в сидячее положение, но неудачно.
— Прости?
— Им я нужна, чтобы миновать охрану. Вот почему они брали дочерей высокопоставленных членов клана. Если я скажу, что дело срочное, их пропустят. Охрана меня знает.
— И они думают, что ты просто так пронесешь для них бомбу?
— Они хотят подвергнуть меня внушению.
— Но ведь на оборотней оно не действует?
— Я знаю! Но они придумали средство, которое должно делать внушение возможным.
— Никогда о таком не слышала.
— Потому что оно не действует. Оно только вызывает смерть через пару часов. Вот они и стараются улучшить формулу, чтобы я успела себя взорвать до того, как сама умру.
— Так, теперь понимаю. Девушки из других высоких кланов погибли, вот они начали ставить эксперименты на девушках из низких. Которых, по их мнению, никто не хватится.
Даниэла кивнула.
— Они думают, что уже нашли формулу. Мне через несколько часов предстоит это выяснить. Но я тут подумала. У них только я осталась из девушек высших кланов, и времени найти замену не будет.
Я перевернулась набок, чтобы видеть ее лицо.
— Ты о чем?
— О том, что ты должна меня убить.
— Не поняла?
— Я не хочу быть виной гибели моего отца! Я бы сама это сделала, только… — она огляделась с несколько растерянным видом, — не знаю как.
— Я пришла тебя выручить, а не убивать.
Схватившись за прут решетки, я смогла кое-как подняться. Силы кончились тут же, и я привалилась в угол тряпичной куклой.
— Ага. — Даниэла окинула меня скептическим взглядом. — Но если серьезно, мы все равно уже мертвые…
— Если серьезно, то я собираюсь жить вечно — или погибнуть при попытке, — ответила я ей одной из позаимствованных у Сайруса поговорок. Кстати, о Сайрусе: каким боком он сюда влез? Ну, он в контрах с Советом, но чтобы убивать всех его членов, это… это крайность для того Сайруса, которого я знаю. И Даниэла сказала про магов. — А кто за этим всем стоит? И почему у меня такое чувство, будто меня колонна грузовиков переехала?
— Не знаю, кто они. Со мной они не слишком много болтали. А чувствуешь себя ты так потому, что тебе вводили это средство. Последний тест, для проверки, что будет работать. Ты жива, значит, они угадали. — Она стиснула мою руку: — Мы должны хоть что-то сделать!
Я не стала указывать, что я вот как раз что-то и делаю: в данный момент моим главным достижением было то, что я не свалилась.
— Оно не подействовало, потому что я не оборотень.
— Но ты пахнешь как…
— Плевать мне, как я пахну! Ты мне лучше скажи: почему они берут только женщин?
— Потому что с нами куда легче управляться, — огрызнулась Даниэла, оскалив красивые белые зубы. Эффект должен был быть комический, но почему-то смешно не было. — Так повторяет один из них все время, когда кто-нибудь предлагает похитить мужчину. Мы слабее, мы глупее, мы легче поддаемся влиянию. Я им покажу «слабее», если выберусь отсюда!
— А кто мешает?
Прутья были стальные, но при силе оборотня это не проблема.
— Потому что эта зараза заговорена!
Она стукнула руками в решетку, и та даже не зазвенела.
— Заклинание щита. Как нечего делать.
— Для мага! А у нас его нет.
— Я военный маг, — сообщила я ей и хлопнулась лицом вниз. Тут же подобрав под себя руки, я оттолкнулась — и ничего.
А ну давай. Ты должна, и ты можешь, сказала я себе строго. Крута, как военныймаг. На двести отжиманий перед завтраком каждый день. Крута, как пуля в цельнометпаллической оболочке. Застрелила человека в Рено, только чтобы посмотреть…
— Правда? — недоверчиво спросила Даниэла.
— Правда. С дипломом, со всеми делами. — Мне удалось встать на колени. — Ездить умеешь на двух колесах?
— Чего?
— Ну, на мотоцикле. У меня тут дерьмовенькая «Хонда» стоит за углом. Налево, как выйдешь из дверей. Садись и уматывай.
— А ты что будешь делать?
Я нашарила в кармане ключи. Оружие у меня забрали, а их оставили. Наверное, подумали, что вряд ли у меня получится ими воспользоваться.
— Вечеринку портить, — ответила я угрюмо.
Коридор в подвале тревожно покачивался. Я попыталась потрясти головой, но стало только хуже. Наконец я нашла ступени, споткнувшись о них.
Перестав притворяться крутой, я поползла на четвереньках. Даниэла оставила дверь открытой, а часового убитым, с перекушенной шеей. В луже крови — отпечатки лап. Молодец девочка. Я сняла с трупа пистолет и пояс с зельем, но не стала надевать ни то, ни другое. Координации не хватило бы, да и вообще вряд ли они мне в ближайшее время понадобятся.
Сигнатурка заклинания, которое я оставила на Сайрусе, защекотала сзади шею. Шепот ее стал громче в конце коридора и орал сигналом тревоги, когда я добралась до красиво обставленной гостиной, полной украшений, подарков и массой перепуганных гостей. Их состояние, я думаю, объяснялось наличием некоего джентльмена, размахивающего пистолетом. Ко мне он стоял спиной, но задницу я узнала.
