Ирина Овсянникова - Ведьмино проклятье
Несмотря на то, что ночью я отлично выспалась в чужой постели, весь день ходила сонная. Еле-еле закончила шитье, да все пальцы исколола. Стала такой рассеянной, никак собраться не могла. А к вечеру почувствовала, что возвращается тревога. Меня буквально трясло от одной мысли, что придется провести ночь в своей спальне. Призрачная фигура стояла перед глазами. Я все вспоминала, как Мадлен приближалась ко мне, медленно, неестественно, а глаза ее сверкали.
О том, чтобы пользоваться той роскошной купальней, отделанной мрамором, не могло быть и речи. Я пошла в купальню, находившуюся рядом с моей комнатой. Она была маленькой и скромной, но в ней было одно самое главное достоинство: там я не видела призрак Мадлен. Находившись там, я старательно избегала смотреться в зеркало. А когда вернулась в комнату, страх просто затопил меня. Я смотрела на кровать, и мне представлялось, как в любую секунду из-под нее покажутся жуткие бледные руки.
Устав бороться с собой, порылась в ящике комода, достала длинную голубую хлопковую сорочку очень скромного кроя, а еще махровый халат. Нацепив это на себя, я все-таки отважилась взглянуть в зеркало. К счастью, увидела я там свое собственное отражение: зеленые глаза, темные вьющиеся волосы, немного усталый вид… В халате и длинной сорочке я выглядела вполне пристойно. Хотя то, что я собиралась сделать, было само по себе непристойно. Но я не могла иначе. Не могла заставить себя остаться в одиночестве.
Я шла к комнате Трэвора и вспоминала вчерашнюю ночь. Он был рядом, и я испытывала множество эмоций. И все они были обострены из-за испуга. Страх будто помог мне раскрепоститься и делать вещи, на которые я бы ни за что не отважилась. Трэвор обнимал меня, и я чувствовала защищенность. Чувствовала тепло… То самое, которого мне всегда так не доставало. Которое было для меня необычайно ценно.
Я чувствовала неловкость и смущение, находясь в его объятиях. Но эти чувства не были неприятными. Мне не хотелось оттолкнуть мужчину, а даже наоборот. Мне хотелось ощущать это. И казалось, что дальше может быть еще много нового для меня…
Добравшись до заветной двери, снова вошла без стука. Казалось, если постучусь, если спрошу у него разрешения, то будет намного сложнее.
В комнате горели свечи. Трэвор сидел на краю кровати, одетый в темные узкие брюки и белую рубашку, расстегнутую на груди. Мужчина повернул голову ко мне и улыбнулся.
— Так и знал, что ты придешь, неугомонное создание.
Я прикрыла за собой дверь и сделала робкий шаг вперед.
— Прости, что снова беспокою тебя, но мне… мне…
— Страшно? — спросил он, а потом встал и приблизился ко мне.
— Страшно, — призналась я и добавила чуть слышно. — Очень страшно.
Трэвор взял меня за руку и отвел к кровати. У меня почему-то затряслись руки. Мужчина мягко уложил меня и укрыл одеялом, а сам занял привычное место в кресле. Я же вновь вдохнула мужской аромат и почувствовала, как внутри рождается что-то… необычное.
Трэвор пошевелился в кресле, видимо, устраиваясь поудобнее. Мне снова стало совестно, что я выгнала его из собственной постели. Но я даже представить не могла, что сейчас встану и вернусь к себе в комнату. И дело было не только в страхе перед злобным призраком. Я его боялась до дрожи, но это не единственная причина. Мне хотелось находиться рядом с Трэвором и наслаждаться ощущениями, которые во мне вызывало его присутствие рядом. Тем более, в такой неоднозначной ситуации.
Мужчина молчал, и я прислушивалась к его размеренному дыханию. Но он точно не спал, да и мне спать совсем не хотелось. А вот поговорить — очень. Я вспомнила, как в детстве иногда по ночам сбегала в соседский дом, когда отчим устраивал пьянки со своими дружками-бандитами. Мы с Вилли забирались на чердак и сидели там до утра, пугая друг друга страшными историями. В такие дни мы с Трэвором не ссорились, не задирали друг друга, как обычно. Наоборот, он жалел меня и хотел поддержать. А я чувствовала необыкновенную благодарность к нему и признательность.
— Трэвор… — осторожно позвала я.
— Хочешь поговорить?
Я не ответила, вновь засмущавшись. А Трэвор встал и опустился рядом со мной поверх одеяла. Его близость будоражила.
— Так разговаривать удобнее, — пояснил мужчина на мой невысказанный вопрос.
— Мне не спится, — призналась я, безуспешно пытаясь разглядеть его лицо в темноте. — Кажется, что Мадлен вот-вот появится из-за угла…
— Я скучал, когда бабушка увезла тебя из города, — вдруг произнес Трэвор. — Скучал по тебе… Ты была такая смешная, с косичками, с разноцветными бантами. Голубой и желтый… Сейчас ты изменилась. Стала такой… такой…
— Было бы странно, если бы я осталась той девчонкой с косичками, — перебила я мужчину, чтобы он не наговорил лишнего.
— Мы с тобой однажды поссорились. Ты обозвала меня неприличным словом, которое слышала от отчима. Я пару дней дулся и не обращал на тебя внимания. А потом ты залезла в наш двор через наш секретный ход и разбросала всех моих солдатиков. Я тогда как раз расставил их в определенном порядке, изображая сражение. Ты делала так каждое утро всю неделю, пока мы не помирились. Ты хотела привлечь мое внимание…
— Такого не было, — возмутилась я. — Ты это выдумал.
— Ты помнишь это, не отрицай, — сказал Трэвор, рассмеявшись. — Ты была забавной…
— Трэвор, ты, правда, веришь в проклятье? Столько времени прошло. Ты не виноват в том, что Мадлен страдала. Не может ведь это длиться вечно.
— Я верю, Стэфани. Правда верю… Была в моей жизни одна девушка, Лори. Она мне нравилась, очень, и даже больше. Возможно, это и была любовь. Мы познакомились на одном из приемов. Она была такой красивой, изящной, что казалась мне ангелом.
— Она ответила тебе взаимностью?
— Да… Лори… Она говорила, что хочет быть со мной, разделить со мной жизнь. Вот тогда я решил, что проклятье — всего лишь выдумка. Я был счастлив.
Трэвор замолчал. А мне захотелось быть ближе к нему. Я придвинулась и села рядом с ним, касаясь плечом.
— Почему вы не поженились? — спросила тихо.
— Лори ушла. Она заявила мне, что полюбила другого. За неделю до нашей свадьбы. Сейчас она замужем и счастлива. Проклятье есть, Стэфани… И оно сжигает меня изнутри.
Повинуясь порыву, я обняла Трэвора и прижалась щекой к его груди, слыша, как бешено колотится его сердце. Мужчина обнял меня в ответ и провел ладонями по спине.
— А ты, Стэфани? Ты была влюблена?
— Не знаю, что это такое. Есть один мужчина… Он ухаживает за мной, дарит цветы. Конрад… Он из хорошей семьи, очень воспитанный, приятный. Перед отъездом он сделал мне предложение.
