Галина Гордиенко - Большая книга ужасов. 46 (сборник)
Гришка увидел недоумевающие лица остальных и искренне возмутился:
– Вы что, забыли? Ну, как мы пытались отгадать, что за подарок нам сейчас подсунут?
Некоторое время все молчали, восстанавливали в памяти недавнее пари. Лена неохотно признала:
– Действительно выиграл…
– Ч-что только? – забавно приподняла брови Дина. – Я з-забыла. Честно.
Светлана вздохнула:
– Кажется, перевес в споре.
Сергей мрачно кивнул. Гришка же, откинув назад голову, вдруг торжествующе захохотал.
Ребята растерянно переглянулись. А злющая Парамонова – ее сегодняшний вечер окончательно выбил из колеи! – не выдержала, изо всех сил встряхнула Гришку за плечи. И едва удержалась, чтоб элементарно не дать Рыжему по шее.
И как следует!
Гришка, не переставая смеяться, смахнул Ленины руки и с трудом выдавил:
– Ох, не могу! Подождите минутку! Мне такое в голову пришло… Такое… – И он снова согнулся от хохота.
Лена выразительно покрутила пальцем у виска и процедила сквозь зубы:
– С ума сошел Рыжий… В кои-то веки оказался прав и на радостях свихнулся.
Дина растерянно хихикнула. Светлана нахмурилась. Сергей встревоженно посмотрел на друга.
Ему стало не по себе. У Сергея даже легкая испарина на лбу выступила. И невесть откуда взявшиеся мрачноватые предчувствия, терзавшие весь вечер, опять усилились.
Гришкины сомнительные идеи никакого доверия Сергею не внушали. Большей частью они заканчивались весьма и весьма плачевно.
Причем не столько для самого Лапшина, сколько для окружающих. Сергей сам, например, сколько раз вляпывался.
Гришка продолжал смеяться. А настроение у его друзей все падало и падало.
Ильин будто поделился с девочками своими мыслями. Каждый из ребят невольно думал о страшной легенде и о том, куда она может завести легкомысленного Лапшина.
А уж его смех…
Дина вымученно улыбнулась и простодушно озвучила то, что всех мучило:
– Давай быстрее! А то мне как-то не по себе.
Светлана посмотрела на хмурую, начинающую уже всерьез злиться Лену и поддержала:
– Правда, не тяни!
– Ну хорошо, – сквозь смех простонал Гришка, – сейчас… – Он еще разок хохотнул. Вытер рукавом выступивший на лбу пот и почти спокойно сказал: – Я знаю, как проверить игрушку. Уж после этого вы точно успокоитесь, гарантирую!
Друзья на его заявление никак не отреагировали. Смотрели словно кролики на удава и безмолвствовали.
Гришка фыркнул.
– Динка сможет брать эту финтифлюшку в постель! С чистым сердцем. И даже прижимать ее к…ну, к сердцу. Целовать, обнимать – словом, всячески лизаться. Потому что поймет – это обычнейшая кукла!
Семиклассники заинтересованно переглянулись. Сергей откинул в сторону – и напрасно! – недавние сомнения и с искренним любопытством спросил:
– И как ты собираешься это проверить?
– Да очень просто, – жизнерадостно воскликнул Гришка. – Вспомните легенду. По ней этого… как его там?
– Панаса, – тихо подсказала Светлана.
– Точно – Панаса! Так вот, Панаса может спасти одно: если эта игрушка попадет в руки отвратительнейшего мальчишки. Так или нет?
– Ну-у, так, – непонимающе протянула Дина.
Ее огромные карие глаза завороженно исследовали куклу, по-прежнему лежащую на столе, а сердце испуганно прыгало.
Дине почему-то было страшно. И совершенно не хотелось оставлять у себя странный подарок. А уж брать его в собственную постель… да никогда! Чем бы ни закончилась Гришкина проверка.
Лапшин возбужденно продолжил:
– Дальше! Они, то есть предполагаемый пацан и Панас, меняются местами, так?
– Ты не «такай»! – внезапно разозлилась Парамонова. – Мысль заканчивай! Выдавливаешь по капле в час! Врежу вот сейчас…
Гришка дурашливо прикрыл голову руками и закричал:
– Да заканчиваю я, заканчиваю! – И уже серьезно сказал: – Предлагаю для проверки подсунуть эту игрушку Пахану! Уж хуже парня точно не найти, ей-ей. Тем более среди наших знакомых. Тем более – быстро. – Лапшин весело ухмыльнулся. – А заодно и вы успокоитесь!
Гришкино предложение ошеломило друзей. Лена даже рот открыла от изумления. А Сергей недоверчиво посмотрел на друга.
– С чего это мы успокоимся?
Гришка оседлал стул. Устроил подбородок на спинку и уверенно заявил:
– Как только убедитесь, что ничего не вышло. Ваш Пахан преспокойненько притащился на следующее утро в класс!
– Наш! – хмыкнула Лена. – Еще скажи – любимый!
– А если не придет? – в упор посмотрела на Лапшина Дина. – Это же почти убийство!
Светлана невольно вздрогнула. Ленка снова открыла рот. А Гришка грубо одернул девочку:
– Дура! Думай хоть иногда, что несешь!
Динины губы задрожали, глаза заблестели от едва сдерживаемых слез, но она упрямо повторила:
– В самом деле, убийство! Пахан же исчезнет!
– Ну, раскудахталась, – ухмыльнулся Лапшин. – Нашла тоже, о ком беспокоиться – о Сушкове!
Дина смотрела исподлобья. Гришка сердито буркнул:
– Притащится как миленький, уверяю. Еще и тебя достанет своими идиотскими ухаживаниями. Как там у него? Цветики-лютики?
Лена невольно фыркнула. Светлана нахмурилась. Сергей раздраженно сдвинул брови.
Гришка склонил голову и ехидно протянул:
– Или я ошибаюсь и он тебе нравится? Наш Паханчик?
Дина жарко вспыхнула.
– При чем тут это?! Я просто спрашиваю – а вдруг получится?!
Гришка бросил взгляд на абсолютно серьезные лица друзей и саркастически усмехнулся:
– Кошмар! С кем я дружу? Это же сборище суеверных идиотов!
Ребята молчали и по-прежнему выжидающе смотрели на него.
– Ну хорошо, стану на секунду идиотом тоже, – Гришка стукнул кулаком по столу. – Прикинусь, что верю вам, и кукла – это не кукла вовсе, а мальчик Панас. Заколдованный, блин!
Гришка сделал многозначительную паузу, потом вкрадчиво поинтересовался:
– И даже так! Ну скажите, что потеряет мир, если наш драгоценнейший Пахан вдруг исчезнет? Причем, заметьте, он не умрет, а просто получит время для раздумий. И, – Лапшин пожал плечами, – может, даже со временем изменится. В лучшую сторону, заметьте! И полюбит людей! И тогда колдовство развеется, и эта ваша дурацкая кукла просто снова обернется мальчиком. Именно так в легенде сказано, не забыли?
И Гришка басовито провыл:
– «…Ежели любы к роду людскому в тебе проснутся, то и сам проснешься с брезгом не в шуте тряпошном, а в теле собственном, молодом и крепком, да жизнь свою проживешь, как человеку положено…»
Гришка фыркнул:
– Ну и смешно же в старину говорили! «Любы», «брезг», «дроля»…
Дина сказала:
– Ничего смешного, по-моему. «Любы» – любовь, «брезг» – рассвет, «дроля» и сейчас иногда говорят…
