Врата (ЛП) - Райт Иэн Роб

- Там что-то внутри, - крикнул кто-то из толпы.

- Как будто смотришь через линзу, - добавил кто-то еще.

Яркая арка продолжала расти, возвышаясь над толпой на двадцать футов^[8]. Полупрозрачный центр мерцал, как поверхность пруда.

Саманта не могла отвести взгляд.

- Так красиво!

- Я вижу! - крикнул Самуэль рядом с ней. - Все скоро изменится.

К этому времени вся толпа была заворожена: тысячи ртов широко раскрылись, и вдвое больше глаз смотрели в изумлении. Светящаяся арка продолжала расти, возвышаясь над соседней каруселью. Полупрозрачный центр начал утолщаться и приобретать форму.

Саманта потянулась к руке Самуэля и сжала ее. Происходящее перед ней чудо начинало обретать смысл.

- Я думаю... Я думаю, это врата.

Ослепительный взрыв света.

Толпа вскрикнула от шока.

Весь Aд вырвался наружу.

Крики начались в передней части толпы, ближе к оцепленной зоне с камнем. Сначала это были крики страха, но затем они переросли в крики агонии. Саманта стояла слишком далеко, чтобы видеть происходящее, но толпа разворачивалась, люди расталкивали друг друга локтями, пытаясь убежать.

- Нам нужно уходить отсюда, - Самуэль схватил ее за руку.

Саманта ошеломленно покачала головой.

- Что происходит? Я не вижу, что происходит.

- Что-то произошло, - сказал ей Самуэль. - Я был неправ. Что бы это ни было, это нехорошо. Это не Бог.

Крики продолжались; они не прекращались ни на секунду.

Саманта оглянулась. Люди взлетали в воздух и разбивались о землю, ломая руки и раздирая ноги. Что-то пронеслось над толпой - носорог? Конечно, что-то объяснимое. Затем показалось нечто ужасающее, отбросившее все надежды о сбежавшем носороге.

Мужчина, ростом в двадцать футов^[9] и с упругими мышцами, набросился на убегающую толпу, ломая спины и проламывая черепа огромными кулаками. Он был обнажен, только свободный балахон спадал с его плеч на талию. Его голую спину пронзали шипы обугленных костей, а лицо было темной тенью ярости - но безупречно красивым даже в своей свирепости.

Саманта в ужасе смотрела, как чудовищный гигант схватил полицейского с лошади и разорвал его на две части, как рождественский крекер, его мокрые внутренности осыпали толпу.

- Нам нужно уходить, - повторил Самуэль, схватив ее так сильно за бицепс, что она вскрикнула от боли.

Но она понимала. Им нужно было срочно уходить.

Они пошли в сторону игровых площадок, где парк открывался и граничил с Центральным парком Уэст. Может быть, там они смогут избавиться от безумной паники и кровопролития. Повсюду на земле лежали люди, затоптанные до полусмерти бегущей толпой, которая была уже не едина, а эгоистична и напугана. Молодая женщина с двумя сломанными руками лежала на спине и рыдала, но никто не остановился, чтобы помочь ей. Толпа двигалась слишком быстро, чтобы кто-то рискнул стать добрым самаритянином.

Когда двое Сэмов вышли на изумрудную траву игрового поля, Самуэль поскользнулся и чуть не утянул за собой Саманту. Он упал в грязь, но быстро поднялся. Он пытался идти дальше, но скрипел зубами и шипел.

- Самуэль, ты в порядке?

- У меня лодыжка отказала. Я слишком стар, чтобы метаться в слепой панике.

Саманта протянула руку, чтобы помочь ему, но как раз в этот момент отряд подростков в футбольных майках пронесся мимо и врезался прямо в них. Саманта тяжело упала на землю, ругаясь на мальчишек со спины.

- Вы чертовы ублюдки!

Они навалились и на Самуэля. Он лежал на спине и стонал. Саманта протащила себя по траве к нему, чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Толпа продолжала давку, топоча ногами, уворачиваясь от Саманты и Самуэля только в последнюю секунду. Скоро кто-нибудь не обратит на них внимания и врежется прямо в них.

Кроме того, нужно было беспокоиться о гиганте, который топал по направлению к игровым полям.

- Самуэль, вставай. Эта штука приближается.

- Я не могу, - ныл он. - Моя нога.

Саманта посмотрела вниз на ногу Самуэля и увидела, что вывих лодыжки превратился в перелом берцовой кости. Сверкающий белый осколок торчал из брюк и блестел от капель крови.

- Эти чертовы качки.

Самуэль вздохнул.

- Не вини их. Они просто напуганы. Иди, мисс. Уходи отсюда.

- Я не уйду от тебя, Самуэль.

- Ты только что встретила меня. Я прощаю тебя.

- Я бы не простила себя.

- Лучше жить с чувством вины, чем умереть с честью, как по мне.

Саманта посмотрела в сторону края игровых полей. Там собралась группа полицейских, которые разряжали свое оружие в возвышающееся чудовище. Гигант нагнулся и взмахнул длинной рукой, подхватив их, словно спички. Кричащие полицейские кувыркались в воздухе на высоте двадцати футов, пока гравитация не подхватила их и не разбила о землю. В гиганта попала дюжина пуль, но он продолжал идти вперед без малейшего беспокойства.

- Убирайся отсюда, - прохрипел Самуэль сквозь боль.

- Я не могу тебя бросить.

- Я не могу позволить тебе умереть из-за меня.

Саманта жалела, что не встретила Самуэля много лет назад. Мгновенная связь, которую они установили, была редкостью, но ей суждено было пропасть. Она покачала головой, борясь со слезами.

- Мне очень жаль.

- Я знаю, мисс, но мне было приятно познакомиться с тобой. А теперь уходи.

Саманта кивнула, вскочила на ноги и побежала. Она хотела оглянуться на Самуэля, но не позволила себе этого. Последний взгляд ничего не даст.

Впереди по траве проносились полицейские машины, оставляя за собой длинные бурые борозды. Офицеры парами выпрыгивали из машин, вооруженные дробовиками и винтовками. Не теряя времени, они направились прямо к "Манхэттенскому зверю".

Самая дальняя часть толпы пересекла край игровых полей и вылилась на оживленную магистраль Центрального парка на западе. Движение с визгом остановилось, когда желтые такси врезались в задние части городских автобусов, а неудачливые пешеходы оказались в центре, истекая кровью, когда скрученный металл пронзал их жизненно важные органы. Гудки гудели так настойчиво, что отдельные звуки сливались в один длинный, непрерывный гул. Однако Саманте, бегущей по игровым полям, это казалось далеким. Ее ноги начали уставать, и с обеих сторон ее обгоняли молодые мужчины и худенькие женщины. Над головой пронесся вертолет, настолько низко, что трава заблестела. Звуки пулеметной стрельбы доносились как будто из фильма о войне во Вьетнаме. Саманта бежала так быстро, как только могла, когда волосы на ее затылке встали дыбом.

Она оглянулась через плечо.

"Манхэттенский зверь" был прямо за ней.

Земля задрожала.

Ей конец.

Что-то врезалось в Саманту, ударив ее по черепу и сбив зрение в бок. Она упала на землю, и что-то придавило ее. Ее глаза оставались открытыми, но она не видела ничего, кроме темноты.

Зверь зарычал.

Рука незнакомца закрыла ее лицо, и она несколько минут лежала в траве, удивляясь, почему она не умерла. Незнакомец, упавший на нее сверху, не сдвинулся ни на дюйм. Он был в порядке?

Саманта убрала руку незнакомца от своего лица и потянула за одежду, пока не нашла ремень. Когда она наконец стянула с себя парня, ей удалось сесть. Она задыхалась, когда увидела, что рядом с ней лежит разбитое лицо подростка. Зверь, должно быть, ударил его. Его мертвое тело, упавшее на Саманту, спасло ей жизнь.

На игровых площадках было тихо. Тела усеивали землю, как конфетти. Зверь ушел в город, где теперь царил хаос. Эпицентр, похоже, находился возле церкви Святой Троицы, которая загорелась.

Саманта поднялась на ноги, всхлипывая. Шок и полное недоумение наконец овладели ею. Кровь мертвого незнакомца пропитала ее, и она почувствовала ее вкус на губах. Что, черт возьми, произошло? Почему Нью-Йорк всегда подвергался таким ужасам? Она была ребенком в Юте во время 11 сентября, но часто представляла себе ужас, царивший в городе в тот страшный день. Теперь она знала.

Она почти упала обратно на пропитанную кровью траву, когда ее колени столкнулись друг с другом, как тарелки. В воздухе витал запах кордита, откуда-то доносились слабые стоны раненых, но опознать кого-то живого в таком месиве было невозможно. Поэтому она пошла прогуляться по любимому парку, уже не приятному и зеленому, а страшному и красному.