Елена Нестерина - Большая книга ужасов 41
Вот только бы закончился кошмар. Только бы…
Тревожно оглядываясь — ведь ожившие покойники могли откуда угодно выскочить, группа ребят брела по ярко освещенной гирляндами аллее. По-прежнему играла музыка — никто не потрудился остановить дискотеку.
Да, дискотека продолжалась — но что за дискотека!..
Ребята остановились и замерли, глядя на танцевальную площадку…
Образовав круг, по центру дискотечной площадки плясали ожившие покойники. Все они были разной давности захоронения: одни совершенно сгнившие скелеты с лохмотьями истлевшей одежды на костях, и как только они могли передвигаться, такие трухлявые; другие — взбухшие, если лежали во влажной земле, и сухие, полумумии, кому повезло больше, если для их могилы вскопали сухой бугорок. Но веселыми мертвецы были все без исключения: с таким задором даже живые на дискотеках не танцевали.
Гоп-гоп-гоп! — отплясывали они. В центре круга метался от одного покойника к другому ошалевший мальчишка. Явно живой — и Вовка, и все остальные ребята его знали. Живые мертвецы пинали его точно мячик.
Рядом с резвящимся кружком топтались парочки — тоже покойники. Не в такт музыке одни пытались вальсировать, другие танцевали модный в шестидесятые годы прошлого века твист, что ли…
Вовка разозлился. Недавнее спасение Ботаника придало уверенности и ему, и его друзьям.
— Отобьем парня! — решительно скомандовал он. — Нас почти столько же, сколько их. Ну, по полтора трупа на человека получается.
— Справимся, — подтвердил Андрюшка.
— А девчонки — с нами? В бой? — спросил Мишка, косясь на Петрушкину.
Петрушкина, конечно, могла бы сказать какую-нибудь гадость в силу своего вредного характера. Типа того: я девушка нежная, вот еще, с покойниками драться… Но вместо этого молча закатала рукава кошечно-собачной пижамки и подтолкнула в бок одну из двойняшек: вперед!
Выстроившись «свиньей» — то есть клином, носом которого был самый мощный и бесстрашный Вовка, отряд двинулся на противника…
— Ага!
— Еще идут!
— Ура! — сразу же раздались торжествующие голоса в кругу танцующих — и несколько живых трупаков бросилось в центр «свиньи». Даже не в центр, а к ее правому заднему краю. Этот край занимала то ли Таня, то ли Маня Бердянская. Чуть ли не с десяток пар костлявых рук схватили ее, вырвали из напрасно созданного военного построения…
Привлеченные громкими криками соратников, откуда ни возьмись появились еще несколько ходячих покойников — но совсем других, не веселых, а озабоченных, злых, рычащих. Они расшвыряли всех, кто попался им на пути: и веселящихся, а потому не таких боевых и задорных братьев по могилам, и живых ребят — и вцепились в Таню-Маню.
Не прошло и двух секунд, как они умчались в темноту — страшно ругаясь, споря и выдергивая бедную девочку друг у друга.
— Ну и ладно!
— Очень-то надо! — послышались голоса мертвых танцоров.
Все так же веселясь, они вернулись на площадку и продолжили танцы.
Правда, под шумок их мальчишка-мячик все-таки успел смотаться…
— Таня! — не своим голосом закричала одна из сестер Бердянских — и вслед за невероятно быстро умчавшимися покойниками бросилась в темноту.
Обычно пухленькая Маня (а раз утащили Таню, следовательно, осталась Маня) бегала медленно и нехотя. Но тут она неслась сломя голову. На кладбище неслась. В этом не было никакого сомнения. Куда же еще покойники могли живую девочку, ее сестру, потащить?..
— Бердянская! Стой! — крикнула Катя Петрушкина. — Не бегай за ними!
Однако Маня не послушалась. И ребята, не сговариваясь, всей толпой побежали за Маней.
Но тут же наткнулись на кого-то, вынырнувшего из кустов.
Покойник?
Нет.
— Деревня… Фу-ты… — отмахиваясь от него, как от навязчивого призрака, охнул Вовка, на которого и налетел Деревня, в смысле Дима Копыточкин. — Ты чего тут шастаешь?
— Перепугал, дурак! — фыркнула Петрушкина.
Маня Бердянская молча бросилась бежать вперед. Но Деревня схватил ее за руку.
— Не бегай туда! Не надо! — крикнул он.
Вовка, в свою очередь, схватил его за шиворот:
— Отвали, некогда нам.
И хотел толкнуть его как следует в колючие кусты. Но Копыточкин закричал:
— Вы за кем, за ними гонитесь? Не надо! Это знаете кто? Ожившие покойники!!!
В ответ на его слова раздался надрывный смех. Даже Ботаник снисходительно хохотал над Деревней…
— Знаем. Без сопливых скользко, — заявил Андрюшка.
— Ну послушайте меня хоть сейчас, — взмолился Копыточкин. — Я знаю, в чем дело. Знаю, почему они из могил повыскакивали, понимаете? Я только что в деревне у себя был… Пришли туда мертвецы, походили, поискали что-то. Перепугали всех. Да и ушли все. Там, в деревне, сейчас все спокойно. И я сюда вернулся…
— А чего ж там не остался? — ехидно заявила Петрушкина. — Сидел бы себе в покое.
— Да, чего приперся, герой? — подхватил Вовка.
— Я вас искал, — ответил ему Деревня. — Тебя вот, Вовка. Мишку, Андрюшку…
— Это еще зачем? — Мишка выступил вперед.
— Да, чего это ты к нам так приглядываешься? — перехватив изучающий взгляд Копыточкина, поинтересовался Андрюшка.
— Я объясню, объясню сейчас…
И Копыточкин, утерев кулаком нос, затараторил:
— Они хватают живых людей и вместо себя в могилы укладывают, да? А в деревне им никто не приглянулся, хотя там тоже все живые. Не странно ли это? Ведь в лагере вон что устроили.
— Да, тащат всех без разбора, — всхлипнула Маня Бердянская.
— С разбором! Как раз с разбором! — воскликнул Дима. — Они выбирают только специально отмеченных людей! А почему, знаете? Потому что кто-то их пометил…
— Пометил — каких можно брать, а каких нет? — удивилась Петрушкина.
— Да! — подтвердил Копыточкин. — Вовка, зря вы меня не послушали, когда я просил не ходить на кладбище сегодня! Эх! Скажите, вы в самую полночь там находились? Аккурат в двенадцать ночи?
— Наверняка да… — задумчиво кивнул Вовка.
— Ну правильно! — взмахнул рукой Копыточкин. — Вот послушайте, что мне бабка с дедом рассказали…
Но договорить он не успел — толпа оживших мертвецов окружила ребят, которые все забыли и потеряли бдительность, слушая рассказ Димы.
— Это ты их навел?! — взвизгнула Петрушкина, увидев, как сжимается кольцо покойников. — Ты с ними заодно, Деревня?!
Бежать не было никакой возможности. Живых мертвецов было много.
— Маркеловна, послушай, а если мы всех подряд в могилы напихаем, быстрее молодеть будем? — послышался вопрос, который задала своей подружке костистая покойница в белом, явно новом платочке — или подобрала она его где-то, или с какой-то девочки только что сняла.
— Наверняка да! — с задором ответила ей подружка.
— Быстрее помолодеем! Хорошо-то как! Ой, лови тогда-а-а… — И покойница широко раскинула руки, стараясь ухватить кого-нибудь из ребят.
Ребята присмотрелись — и даже при неровном свете разноцветных фонариков, переплетенных в гирлянды и развешанных вдоль аллеи, было заметно, что черепа многих ходячих трупов выглядят очень даже прилично — они стали обтягиваться молодой живой кожей. И кости пальцев начали плотью обрастать…
— Не слушайте их! Побежали! — отчаянно зашептал Дима Копыточкин. — Под ногами можно проскочить! И за мной!
Он плюхнулся на землю, ужом прополз между трупами — и бросился бежать. Остальные ребята последовали его примеру, прошмыгнули, поднялись на ноги, побежали — долго и громко хохотали и улюлюкали покойники им вслед. Или уже не покойники — раз молодеют и кожей с мясом обрастают?..
Глава VIII
Вода скрывает следы
Деревня быстро пробежал территорию лагеря, выскочил через пролом в ограде и мчался теперь вдоль кладбища. Изредка оглядывался — и призывал остальных не отставать. Но все и так бежали быстро, кроме Вовки, который буксировал Маню Бердянскую. Она была еще тот тормоз — и из-за того, что бегала медленно, и еще потому, что норовила заскочить на кладбище и начать искать свою сестру. Про то, боится ли сам он кладбища, Вовка сейчас даже не вспоминал…
Несколько раз с кладбища вылезали жуткие, осклизшие покойники. Они кидались на ребят — но быстро теряли к ним интерес. И только два молчаливых трупа в непонятных лохмотьях медленно, но неустанно преследовали их.
— В пруд! — скомандовал Деревня, к которому незаметно перешло руководство отрядом. — Надо доплыть до острова! Там нам точно ничего не угрожает!
И он первым бросился в черную воду.
Остальные остановились у кромки. Вода плескалась, точно морская. Кто ее так волнует? Может быть, из глубин тоже лезут утопленники — и именно в их скользкие руки манит их Деревня? Может, это вся деревенька у них такая — заманивают живых людей покойникам на расправу?..
