Ольга Манскова - Русь эзотерическая
— Вот! Это говорит ребенок — а значит, посланный нам чистый канал! Устремимся же на поиск, но достигнут находки только самые лучшие из нас! — воззвала Надежда.
— Постарайтесь! От этого зависит будущее Земли! — поддержала её Матушка Мария.
И толпы эзотериков, слегка озадаченные таким поворотом и не осознавшие, что же, всё-таки, им необходимо предпринять, все же принялись блуждать у костра и по краю Поляны…
— Ключи где-то здесь, и непременно они отыщутся, только нужно верить и чувствовать, а также соединиться с миром горним и отработать всю свою карму! Мы — высшие существа планеты, и мы должны завладеть истиной! — провозгласил Владимир Сергеевич.
Неожиданно, все, к кому обращались эти слова, действительно почувствовали странное желание метаться в поиске и стали проживать внутренне какие-то прошлые этапы своей жизни или странные видения…
Сколько времени прошло? Час? Два? Три? Всё смешалось… Этот край поляны наполняли звуки и голоса, и незримые образы то и дело возникали у кого-нибудь… Безумие охватило здесь почти всех. Даже у Василя, похоже, улетела крыша, и он бегал и орал вместе со всеми. Наконец, просиявшая от восторга матушка Мария сказала, что ключи уже спускаются с неба, и непременно нужно всем построиться, помолиться и возблагодарить Учителей. Но многие и в магнитном построении, созданном спешно здесь же, на краю поляны, продолжали растворяться где-то в облаках блаженного тумана, в очередном мираже сознания, видя то образы Атлантиды, то Древний Китай, то средневековую Англию… Их странный, неведомо чем вызванный поиск продолжался.
Жара наплывала. Знойный, раскаленный воздух висел над Поляной.
— Я вижу корабль Тишью! — улыбаясь, говорила матушка Мария, — Его экипаж приветствует нас! Его капитан говорит мне, что я совсем позабыла о своих родственниках с Ориона, но скоро, совсем скоро, нас ждет воссоединение!
— Отдайтесь, дети Терры, — подхватила Надежда, — красоте и любви! Желайте гармонии, ждите счастья! Ливнями изольются на землю потоки добра и света! Летайте мыслью! Расстояния и звёзды достигаются полетом духа! Помните об этом! Молитесь, ждите, верьте!
— Многим сейчас открываются каналы, — вступила вновь Матушка Мария, — Отныне для них не будет ничего непонятного! Всё разъяснят Учителя, укажут, что нужно делать. Отныне вы станете глазами и руками Учителей! Верность, преданность, полное подчинение — вот всё, что требуется от вас. Вам откроются тайны мироздания, вам объяснят всё, что происходит, ответят на все ваши вопросы. Вы не будете блуждать одни в сумерках неверия…
— А теперь — закрепляем ключи знания в наш большой, Вселенский Магнит, который послужит для создания новой, шестой расы человечества! — восторженно провозгласила Надежда.
…А на краю Поляны, ближе к роднику, сидел маленький мальчик и наблюдал с удивлением за происходящим. К нему подошел гневно настроенный Виктор.
— Что, парень, наломал ты дров? — спросил он у пацана, — Смотри, больше не делай так, а то я тебя выпорю. Собственноручно!
— А я — что? Я — ничего, — шмыгнул Сашка носом виновато, — А чего это они все, а? Я же пошутил…
Но Виктор уже шел дальше. Неподалеку от края Поляны, чуть в стороне от остальных искателей ключей знания, он заметил Марину. Она то поднималась вверх на цыпочки и кружилась по траве, то опускалась на присядки, а затем начинала кувыркаться — так, будто кто-то невидимый водил её на ниточке против её воли. Видно было, что её просто «колбасит», и она не управляет собой.
Неожиданно рядом с Мариной еще раньше Виктора оказался вынырнувший со стороны костра Василь, который устремился к ней, прижал её грудью к земле и держал, несмотря на её брыкания и стоны. Наконец, она затихла, потом потихоньку пришла в себя и открыла глаза:
— С-спасибо, Василь, — пробормотала Марина.
Всеобщее неожиданное безумие, наконец, подходило к концу. Лишь иногда где-нибудь за кустами кто-нибудь ещё всхлипывал, вспоминая прошлое, или призывал на помощь Эль Морию. А затем все и вовсе рассеялись — кто куда. Виктор, Василь и Марина приблизились к потухшему лагерному костру с весьма прозаической целью: перекусить. Но еды не было: по-видимому, дежурные стихийно вовлеклись во всеобщее «колбасиво» и до сих пор ничего не сварили к обеду.
Подошедшие к костру выпили тогда остатки сваренного ещё вчера компота из диких груш и собирались уже уходить, когда увидели, что к ним приближалось совершенно новое на Поляне лицо. Женщина, средних лет, явно прибыла сюда только что. Она была одета в трикотажные шорты, черные с белой полосой, спортивные белые кроссовки и полосатую майку. За спиной у нее висел маленький, но ладный рюкзачок.
— Привет, ребята! — буркнула незнакомка, — Это здесь Магниты проводятся? Я правильно поняла? Евграфий, Диана и прочие вам знакомы?
— Да, вы адресом не ошиблись, — подтвердил Виктор.
— Люба, — представилась женщина. Она тотчас сняла рюкзачок и присела на лавку.
— Не уходите никуда. Есть хотите? Присядьте, составьте мне компанию, по любому, — предложила она.
Виктор и Василь переглянулись и подсели к Любе. Задержалась и уже собиравшаяся уйти к своим Марина. Она тотчас опустилась на лавку и придвинулась как можно теснее к Василю.
— Я в этом году устроилась на лето посудомойкой в детском лагере, недалеко от Джубги, — без дальнейших предисловий, заявила Люба, — Но у меня есть выходные. Вот, села в автобусик проходной, что по всему побережью шурует, а дальше — двинула вдоль трассы, и — лесом через перевал. Сюда, в родные, так сказать, места. Хотите сосисок? Они, правда, из числа тех, что дети в лагере не съели. Какие сейчас на морях дети? Естественно, из «новых русских»: им чипсы подавай, мороженое, пиво, коктейли разные — всё в таком духе. Простую кашу с сосисками у нас просто в жутком количестве выбрасывают. Вот сосиски… Их хранить нельзя, да и пёрла я их по жаре. Напарница уже было чуть не выкинула всё, я вовремя подскочила. Набрала здоровущий кулек. Вы их на сковородку порубайте, сейчас и оприходуем. Хотите, ещё и печенье заточим, оно немного битое, и конфеты, правда, они слегка подтаяли… Держите! Печенье с конфетами — тоже из лагеря. Вы ешьте!
Разогрели сосиски, которые здесь, в лесу, были просто-таки экзотикой, и часть их славно «заточили», как выразилась Люба.
— Я, когда сюда шла, от трассы уже, через перевал, то в лесу, за перевалом уже, встретила паренька. Он, наверное, слегка тронутый. Моложе меня лет на двадцать. Сказал, что собирается жить в лесу отшельником, построить себе келью или просто берлогу — как получится, и заниматься здесь духовной практикой. Только, говорит, мол, нужна ему спутница и соратник в одном лице. В общем, предлагал составить ему компанию. Еле от него отбрехалась, сослалась на то, что у меня — срочное духовное поручение, и нужно сегодня, непременно и поскорее добраться к своему духовному учителю. Ну, и прочее в таком же духе, — Люба отпила немного чаю и съела немного печенья, — А вообще — я сейчас не замужем, — ни с того ни с сего, продолжила она, — развелась. Он, муж, значит, у меня чёрной магией занялся. На кладбище ходил, кошку дохлую в кастрюле вываривал, иголки в мою фотографию тыкал… В общем, всё, как полагается. Мне здесь говорили, в прошлом году, на Поляне, что я должна всё забыть, что промеж нас было, и посылать ему добро… Ну, забыть — я потихоньку забываю… Но вот добра! Да лучше б он сдох совсем, скотина! — закончила Люба свою эскападу эмоционально.
