Елена Звёздная - Замок Оборотня
Молча вырвалась из его объятий, прислонилась спиной к автомобилю, сложила руки на груди. Я понимала, о чем он – ночь, когда все случилось. Сейчас, когда воспоминания вернулись ко мне, я отчетливо помнила, как он отпрянул, ощутив, какую боль причинил мне, как ударился о выступающий край камина, и темно-алая кровь потекла по его напряженному телу. Вспомнила и как писала кровью, его кровью, в той самой книге… Но, поражаясь самой себе, я не могла понять, как умудрилась забыть то, что произошло дальше. Как он, вернувшись, целовал и старался успокоить, как мыл в душе, сцеловывая мои слезинки, как лежал рядом, обняв, пока я не заснула.
Но наутро он ведь снова вел себя как последняя сволочь!
– Ким… – Гаэрд плавно шагнул ко мне.
Зверь. Вот как есть зверь.
– Не прощу! – с трудом сдерживая слезы, заявила я. – И мстить буду! Долго, лет двадцать минимум! И нервы трепать, часто и с наслаждением! И…
Подошел, снова обнял, осторожно погладил по волосам, словно пытался успокоить.
– И никакого проживания на правах пленницы, у меня учеба, и я собираюсь ее закончить!
Ладонь оборотня на миг замерла, но вновь продолжила движение.
– И никаких требований о подчинении!
Резко выдохнул, но промолчал.
– И про месть, это не шутки, – повторила, обнимая его, и тихо спросила: – Так, значит, согласен?
– Готовность на все, я уже озвучил, – прорычал альфа стаи Северных Гор.
Улыбнувшись, запрокинула голову, посмотрела в его глаза. Звериные, цвета темного янтаря, удивительные в своей нечеловеческой красоте. Причем в данный момент глаза, потемневшие от ярости.
– Что-то не нравится? – продолжая улыбаться, спросила я.
Гаэрд медленно склонился надо мной и хрипло произнес:
– Мне будет непросто, не тот характер, но обладание тобой искупает все.
И он накрыл мои губы своими, заставляя дышать им, утягивая в омут головокружительных ощущений, жадных прикосновений и звериной страсти. Мой оборотень не спрашивал разрешения, не задавал вопросов, не интересовался ответами – время слов закончилось, для них больше не было места. И Сонхейд целовал жадно, как изголодавшийся зверь, сминая мои губы, вырывая стон за стоном, срывая мою одежду, и треск рвущейся ткани звучал эхом хриплого рыка вновь заполучившего меня зверя. Моего зверя. Жестокого, непонятного, непримиримого, с характером истинного альфы, зацикленного на подчинении зверя, без которого я не хотела жить.
* * *– Ким, ты опять улыбаешься, – укоризненно заметила тетя Летисия.
– Просто вспомнила фильм. – Я прячу улыбку за чашкой и вновь бросаю взгляд в окно.
– Ким, ты только приехала, – обиженно напомнила тетя, – в конце концов, что происходит? Ты практически перестала посещать занятия…
– Я все сдам. – Настроение падает на градус ниже.
– Твоя соседка по комнате говорит, что ты ночуешь неизвестно где.
Мне очень не хочется врать родному человеку, а потому вновь делаю глоток чаю, всем своим видом показывая, что он очень вкусный, а потому я просто не в состоянии ответить.
– Ким… – Тетя протянула руку, накрыла мою дрогнувшую ладонь, серо-голубые глаза смотрели встревоженно. – Ты очень странно себя ведешь, дорогая.
Тетя Летисия поднялась, нервно огладила идеальный передник, символизирующий то, что она добропорядочная хозяйка из шестидесятых. Впрочем, все в тете напоминало о том давнем времени стремления к идеалу – лента в начесанных волосах, белоснежный воротничок, традиционный пирог в духовке.
Духовой шкаф, переливчатым звоном сообщающий о завершении времени выпекания…
– Твой телефон постоянно вне зоны обслуживания, – продолжила тетушка, нервно вынимая пирог. – На твоей шее засос!
Нервно поправляю воротник водолазки, недобрым словом поминая разошедшегося накануне Гаэрда.
– У тебя откуда ни возьмись новая машина! И она дорогая, Ким, миссис Бенсон смотрела в Интернете!
С трудом сдержала смех – наша соседка к Интернету относится как к чему-то божественному, доверяя во всем. Впрочем, машина и правда дорогая во всех смыслах.
– Ким, я хочу знать, кто он?! Кто твой любовник!
И пирог впервые в жизни моей бережливой тетушки не был водружен на стол, а оказался брошен на пол со всей злостью, на которую моя тетя была способна. Испуганно вздрогнув, я посмотрела на тетю Лети, и она вдруг сдалась. Рухнула на стул и, сминая идеально выглаженный передник, начала торопливо говорить:
– Я вижу – ты счастлива. Я тебя такой счастливой никогда не видела, Кимми, малышка, но все же… – Ее глаза были полны тревоги. – И я… мне звонили из клиники доктора Гардинера…
Она опустила глаза.
А я… ну теперь вполне объяснимы те тридцать восемь звонков, которыми меня завалила с детства приучающая нас к самостоятельности тетушка. А мне надо было бы подумать о том, что доктор Кел не только отличный врач, который наблюдал меня с детства, но еще и дядин друг.
– Кимми… – Тетя затаила дыхание на мгновение, но все же спросила: – Ты… этот ребенок, ты его оставишь?
Я поставила чашку на стол, встала, подошла к тете, обняла ее и сказала:
– Конечно, оставлю, это даже не обсуждается. И прости, мне следовало тебе сказать, просто… – Я понизила голос. – Просто я хотела, чтобы первый, кому это скажу, был его отец.
Тетя отстранилась, удивленно посмотрела на меня, но тревога в ее глазах сменилась затаенным ожиданием чуда.
– Ким… – Она осторожно положила руку на мой еще совершенно плоский живот. – Кимми, господи, как же я рада. А отец он… он обрадуется?
– Он – да. – Я вновь вернулась на свое место и прошептала: – Безумно.
Боюсь, он настолько обрадуется, что даже как-то страшно ему об этом говорить.
– Ким, а он… – Тетя прикусила губу. – Впрочем, брак – это ведь слишком старомодно, да? – Она тяжело вздохнула, и тут же: – Пойду, принесу тебе капусту.
– Капусту? – переспросила я.
– Капусту, твои пинетки, я их хранила все эти годы, а также того картонного аиста, с появлением которого твой дядя Вил узнавал о скором рождении его сыновей. Пожалуй, в этом доме только твое появление обошлось без аиста.
* * *Я уезжала от тетушки с больными скулами и все равно не могла перестать улыбаться. А вообще хотелось смеяться и гнать на немыслимой скорости, но я была очень осторожной. Выехала на шоссе, включила дворники, так как начинался снег, и поехала по прямой, наблюдая привычную картину – снег тает, я проезжаю зиму, осень… и вот автомобиль едет по проселочной дороге среди летних пейзажей, чтобы въехать в тень величественной дубравы.
Проехав через лес, свернула на дорогу, ведущую в горы, и вскоре впереди показался замок. Древний замок оборотня, который, я точно знаю, ждал меня. И стоило мне заехать во двор, как выяснилось, что ожидал меня не только замок.
