Лео Перуц - Шведский всадник. Парикмахер Тюрлюпэ. Маркиз Де Боливар. Рождение антихриста. Рассказы
Мушкетная стрельба из окон первого этажа, где стоял капитан де Кай и де Ругон во главе вооруженных конюхов и кучеров дома герцогов де Лаван, превратила их отступление в беспорядочное бегство. Спустя четверть часа широкая площадь была безлюдна. Только шапки, шляпы, плащи и брошенное оружие валялись на траве.
* * *Так закончилась большая игра в волан господина де Сен-Шерона. Последнее слово в этот день произнес Неустрашимый.
Показывая на шотландскую гвардию, все еще стоявшую перед монастырской оградой, он сказал господину де Роншеролю:
— Праздник отменен. Не отправить ли нам домой музыкантов?
Он подошел к командиру взвода, снял шляпу, поклонился и сказал:
— Сударь, я боюсь, будет дождь. Отправьте же домой своих людей, они простудятся.
* * *Тюрлюпэна положили на ступени лестницы. Его кровь обагрила белый мрамор, его жизнь угасала. У него было одно еще только желание: он хотел увидеть свою мать.
— Герцогиню! — пролепетал он.
Герцог де Лаван побежал за нею. Когда она пришла, Тюрлюпэн был мертв.
— Герцогиня, — сказал своей матери молодой герцог де Лаван, — этот дворянин, так отважно сражавшийся, пожелал вас видеть. Он умер. Вы знали его, герцогиня?
Герцогиня де Лаван, в шестнадцатилетнем возрасте совершенно потерявшая зрение, наклонилась над Тюрлюпэном и провела рукою по его лбу и щекам.
Потом она покачала головою. Ее мертвые глаза смотрели вдаль.
— Я не знаю его, — сказала она. — Нет, не знаю. Но да простит меня Создатель, у этого дворянина довольно грубое лицо.
Глава XXIV
Тринадцатого ноября, через два дня после этого происшествия, вдова Сабо сидела в бакалейной лавке господина Кокро. Маленькая Николь стояла рядом с нею, печальная, потому что ей пришлось оставить свою кошечку в цирюльне. Господин Кокро не терпел в своей лавке животных.
Госпожа Сабо наполняла маленькие кульки перцем, имбирем, шафраном и мускатными орехами. Господин Кокро пересчитывал дневную выручку и ел в то же время сушеные сливы.
Вдова вздохнула и уронила руки на колени. Бакалейщик поднял на нее глаза и нахмурил брови.
— Вы все еще думаете о нем, — сказал он с досадою. — Этого плуг, право же, не стоит. Удрал — и даже не сказал куда.
— Я очень несчастна, — сказала вдова, — но в моем несчастии мне служит утешением то, что я пользуюсь вашей симпатией, господин Кокро. Если бы я знала, по крайней мере, почему он ушел.
— Существуют трактиры и существуют распутные женщины, — сказал господин Кокро. — Этим, думается мне, все объясняется.
Вдова покачала головою.
— Он не был пьяницей, — сказала она. — Кружка вина в день, этого было ему много, больше он не выпивал никогда. Еще вчера я готова была бы поклясться, что он сбежал с госпожой Лесколопье. Но нет, она лежит больная в постели, у нее в горле нарыв. Она его совсем не знает.
Она ушла в свои мысли, вперив глаза в шафран, имбирь и мускатные орехи.
— Уходя, он сказал мне очень странную вещь, — заговорила она опять. Я не перестаю об этом думать. Он сказал, что Бог позвал его. Я ему не поверила. Как вы полагаете, может ли это быть правдой?
Господин Кокро встал, чтобы подбросить полено в печь.
— Отчего же вы этому не верите? — сказал он. — Может быть, Бог, по примеру знатных господ, решил разок подшутить над дуралеем.
1923МАРКИЗ ДЕ БОЛИВАР
(роман)
Предисловие
Незадолго до начала франко-прусской войны 1870 года в Дилленбурге, маленьком городке тогдашнего герцогства Нассау, скончался дворянин-землевладелец Эдуард фон Йохберг. Это был чудаковатый старый господин, почти патологически молчаливый и скупой на слова. Большую часть года он проводил в своем имении. Лишь в последнее время болезни вынудили его переселиться в городок.
Никто из тех немногих, кого господин фон Йохберг удостаивал общения, а он вообще предпочитал общество лошадей и охотничьих собак — не подозревал, что фон Йохберг — старый военный, участвовавший в молодые годы в нескольких походах Наполеона I. Старик никому не рассказывал о своих впечатлениях той далекой поры. И все знавшие его были страшно удивлены, когда в его архиве, который он содержал в идеальном порядке, обнаружилась опечатанная стопка тщательно прошнурованных листов, которые — как оказалось при просмотре — содержали воспоминания лейтенанта Йохберга об испанской войне Наполеона I.
Впечатление, которое произвела эта находка во всей провинции Нассау и сопредельном с ней великом герцогстве Гессенском, было чрезвычайным. Местные газеты помещали сообщения и выдержки из мемуаров фон Йохберга, профессиональные историки принялись за их изучение, наследников племянника Вильгельма фон Йохберга, приват-доцента в Боннском университете, и старую даму, фрейлейн фон Гартунг в Аахене, — осаждали издатели и журналисты; короче говоря, мемуары Эдуарда фон Йохберга были у всех на устах, и даже война, разразившаяся вскоре, не вполне уничтожила общественный интерес к ним.
Дело в том, что в этих мемуарах освещалась весьма темная и до тех пор вовсе не проясненная страница отечественной военной истории; уничтожение двух немецких полков, «Нассау» и «Наследный принц Гессенский», служивших Наполеону во время испанской войны 1807–1813 годов.
Об этом эпизоде испанской кампании зимы 1811–1812 годов почти не упоминалось в специальной литературе. Август Шербах, капитан гессенской армии, известный историограф войн наполеоновской эпохи, уделил этой трагедии всего лишь полторы строчки в своей монографии об испанской войне. Доктор Герман Шварце, профессор истории дармштадтского лицея, тщательно изучивший участие гессенских войск в походах Наполеона, вообще не упоминает о факте поголовного уничтожения двух полков Рейнского союза. Вопрос об этом обойден молчанием и в обстоятельных трудах Ф. Краузе, Г. Лейстиков и Фишер-Тюбингена; и только одна, изданная анонимно и, вероятно, принадлежащая перу отставного баденского офицера — участника испанской войны, — историко-критическая статья «Рейнские войска в Испании. Вклад в стратегию безумия» (Карлсруэ, 1826 г.) содержит подробное описание катастрофы в Ла Бисбале, но и в ней нет ни единого свидетельства очевидцев, а только материалы переписки французских штабов. Только в этой статье названо имя командира соединения из двух полков, с которым мы встретимся в мемуарах Йохберга, — его звали полковник Лесли.
