Джим Батчер - Белая ночь
Я принялся набрасывать план здания, а Рамирес задавал мне кучу толковых вопросов про дом и его окружение, поэтому мне пришлось перевернуть страницу и нарисовать то, что я запомнил про территорию поместья.
— Не знаю точно, где вампиры собираются заседать, но дуэль точно будет проходить в Провале. Это такая пещера где-то у них на территории, — я очертил карандашом то место, где она находилась по моим представлениям. — Там у них замечательно глубокая расселина, в которую очень удобно сбрасывать тела, чтобы все было шито-крыто.
— Очень удобно, — согласился Рамирес. — Особенно в том случае, если сбрасывать будут нас.
Дверная ручка дернулась и начала поворачиваться.
Рамирес схватил пистолет и навел его на дверь почти так же быстро, как я — свой жезл. Кто-то налег на дверь, приоткрыв ее на пять или шесть дюймов. Я посмотрел в сторону и опустил жезл.
— Спокойно, тигр, — я положил руку Рамиресу на запястье. — Это свои.
Рамирес покосился на меня и опустил пистолет. Я продолжал следить за поведением Мыша, который встал и, виляя хвостом направился к двери.
— Кто это? — спросил Рамирес.
— Поддержка, о которой я тебе говорил, — негромко ответил я.
Дверь рывками отворилась еще на несколько дюймов, и в комнату скользнула Молли.
Она не оставила на себе почти ничего из готского прикида. И от пирсинга ее ничего не осталось: с точки зрения моды кольца в носу — это писк, но в драке они помеха. Она сменила и драную одежду. На ней были тяжелые, свободные джинсы, и они больше не угрожали соскользнуть с бедер при первой попытке выпрямить спину. Она даже разноцветные шнурки в своих тяжелых армейских бутсах заменила на обычные, цвета хаки. Еще в наряд ее входила черная футболка с логотипом «Металлики», пояс с ножом в ножнах и маленькой аптечкой — последнюю я видел уже у ее матери, когда та ходила в бой вместе с нами — и темно-зеленая бейсболка. Волосы она собрала в убранный под бейсболку хвост, чтобы кому-нибудь, пожелавшему схватить ее за шевелюру, было труднее это сделать.
Молли не смотрела на нас. Первым делом она поздоровалась с Мышом, пригнувшись и обняв его за шею. Потом встала и подняла взгляд.
— Э… Привет, Гарри. Добрый день, Страж Рамирес.
— Молли, — сказал я, стараясь говорить как можно более спокойно. — Скажи, это третий или четвертый раз, когда я велел тебе оставаться дома, а ты ослушалась меня?
— Я знаю, — отозвалась она, снова опустив глаза. — Но… я хотела с вами поговорить.
— Я занят.
— Я знаю. Но мне правда очень надо поговорить с вами, сэр. Пожалуйста.
Я медленно выдохнул. Потом покосился на Рамиреса.
— Сделай одолжение, заправь Жучка, а? Заправка в двух кварталах дальше по улице.
Карлос посмотрел на меня, на Молли, снова на меня, потом пожал плечами.
— Э… Ну да, сейчас.
Я достал из кармана ключи и кинул ему. Он с небрежной ловкостью поймал их, вежливо кивнул Молли и вышел.
— Закрой дверь, — сказал я.
Она повиновалась, прижавшись к двери спиной и отталкиваясь от пола ногами. Это далось ей ценой кряхтения и некоторой потери достоинства, но дверь она закрыла.
— Ты дверь с трудом закрываешь, — сказал я. — Но считаешь, что ты готова к бою с Белой Коллегией?
Она мотнула головой и открыла рот, чтобы сказать что-то, но я ей не дал.
— Ты опять ослушалась меня. Ты опять здесь, хотя я приказал тебе сидеть дома.
— Да, — пролепетала она. — Но…
— Но ты считаешь меня безмозглым идиотом, неспособным самостоятельно принимать подобные решения, и ты все равно хочешь идти со мной?
— Все не так, — сказала она.
— Правда? — я воинственно задрал подбородок. — Сколько бусин ты можешь поднять, двоечница?
— Но…
— Сколько бусин? — рявкнул я.
Она с жалким видом отпрянула от меня. Потом сняла с запястья браслет и подняла его так, чтобы тяжелые черные бусины скользнули вниз. Она уставилась на него усталым, загнанным взглядом и прикусила губу.
— Гарри? — тихо спросила она.
Голос у нее был совсем детский.
— Да? — отозвался я очень мягко.
— Почему это так важно? — спросила она, продолжая смотреть на браслет.
— Это важно, если ты хочешь пойти на это дело со мной, — так же тихо ответил я.
Она тряхнула головой и несколько раз моргнула. Это не помешало слезинке скатиться по ее щеке.
— Но я как раз об этом. Я… я не хочу идти. Я не хочу видеть это… — она покосилась на Мыша и поежилась. — Ну, крови и всего такого. Я не помню, что случилось, когда вы с мамой спасали меня из Арктис-Тора. Но я не хочу видеть ничего такого. Я не хочу, чтобы это случилось со мной. Я не хочу никому причинять боль.
Я издал негромкий, неопределенный звук.
— Тогда зачем ты пришла?
— П-потому, — пробормотала она, с трудом подбирая слова. — Потому, что мне нужно сделать это. Я знаю: то, что вы делаете — необходимо. И правильно. И я знаю: вы делаете это потому, что вы один это можете. И я хочу помочь.
— Ты думаешь. Ты достаточно сильна, чтобы помогать? — спросил я ее.
Она снова прикусила губу и на мгновение встретилась со мной взглядом.
— Мне кажется… мне кажется, не так важно, насколько сильна моя магия. Я знаю, я не… я не умею делать это так, как вы. Ну там, стрелять, и драться, и… — Она подняла подбородок и постаралась взять себя в руки. — Но я умею больше, чем большинство остальных.
— Ты кое-что умеешь, — признал я. — Но ты должна понять одну вещь, детка. Это мало что значит, когда дело пахнет керосином. Там не будет времени подумать или переделать все правильно.
Она кивнула.
— Все, что я могу обещать — это что я не брошу вас, когда буду нужна. Я сделаю все, что вы считаете, я могу сделать. Я могу остаться здесь и сидеть на телефоне. Или могу вести машину. Или идти сзади и светить фонариком. Все, что вы скажете, — она снова встретилась со мной взглядом, на этот раз увереннее. — Но я не могу отсиживаться дома, в безопасности. Мне нужно быть частью этого. Мне нужно помогать вам.
Послышался неожиданный, резкий звук — это лопнула нить браслета, и черные бусины полетели вверх с такой силой, что отрикошетировали от потолка и разлетелись по всей комнате. Даже Мистер оторвался от дареного мешочка кошачьей мяты и, настороженно навострив уши, следил на ними взглядом.
Я подошел к девочке, потрясенно глядевшей на свисавшую из ее пальцев пустую нить.
— Это ведь был вампир, правда? — спросил я. — Тот, который умер у тебя на глазах?
Она уставилась на меня и заморгала. Потом опустила взгляд на раскатившиеся бусины.
— Я… я ведь не видела его, Гарри. Я его чувствовала. Ну, не знаю, как это объяснить — чувствовала у себя в голове. Примерно так, как ту бедную девушку. Только это было ужасно.
