Дженнифер Арминтраут - Превращение
— После одной из операций.
— Вот когда ты стала вампиром. Когда я дал тебе свою кровь, твое сердце… — он отвел взгляд и прочистил горло. — Ты уже ушла, но, кажется, нет никакой разницы. Процесс повторился, как будто ты не была вампиром изначально. Думаю, теперь я твой создатель.
Мой рот пересох, и в первый раз в своей жизни я потеряла дар речи. Но не из-за недостатка слов. У меня было в избытке чего сказать, но слишком много мыслей вертелось в моей голове. Одна из них — облегчение, что кровь Кира больше не течет в моих венах. Но это не слишком утешало, когда пришла вторая, и я вспомнила, что знаю о Натане так же мало, как и раньше. И даже он сам был о себе не очень высокого мнения.
Конечно, я знала, что не в характере Натана развлекаться манипулированием людьми, ради которого, казалось, живет Кир. Но между нами существовало влечение с той ночи, как мы встретились.
Это время словно было давным-давно, и Натан стал почти полнейшим незнакомцем. Тогда он был осторожным, но временами я могла видеть проблески настоящего Натана.
А теперь он стал моим создателем.
— Я не понимаю, — мое горло было таким сухим, будто я только что пересекла пустыню без единой капли воды. — Кир умер в отделении скорой помощи. Как он выжил, не будучи создан вновь?
Натан сжал переносицу большим и указательным пальцами и закрыл глаза.
— В зависимости от нашего возраста и силы мы можем быть мертвыми в течение нескольких часов, пока исцеляемся, если сердце остается неповрежденным, — он споткнулся на этих словах, затем откашлялся. — Если бы ты была такой же старой, как он, ты без проблем смогла бы выжить сама по себе.
— Так вот значит что? — я сделала глубокий вдох. Моя грудь была как в тисках, и вдох причинил боль. — Ты мой создатель? — слезы хлынули так внезапно, что у меня не было времени сдержать их.
К сожалению, Натан не принимал участия в моем внутреннем диалоге, предшествовавшему слезам, и неверно понял мои истерические рыдания. Он выругался и встал, и прежде чем я смогла остановить его, вылетел из комнаты.
Я отбросила одеяла и последовала за ним, благодарная его футболке за ее длину. Паркет в коридоре был холодным, так что я попыталась бежать на кончиках пальцев. После двух недель без движения ноги с трудом держали меня. Я запуталась в них и ударилась о стену.
Натан появился рядом со мной через две секунды, грубо прижав к груди. Он бросил меня на кровать немного менее нежно, чем я ожидала от кого-то, кто лечил почти разрезанного надвое человека, затем снова направился к двери.
— Подожди чертову минуту! — Мой голос звучал не так сурово, как я хотела бы, отчасти потому что лицом я ткнулась в подушку. Я приподнялась на локтях, чтобы посмотреть на Натана. — Ты не сделаешь это снова, Натан. Просто не сделаешь!
Он ответил на мое яростное выражение лица таким же.
— Сделаю что?
— Уйдешь! — я попыталась встать на колени, не обнажив при этом слишком много. — Ты не можешь просто уйти. «О, кстати, я твой создатель, и эй, ты счастливица, я такой мрачный и унылый, и слишком погружен в собственные проблемы, чтобы беспокоиться о твоих чувствах!» Это несправедливо!
— Жизнь вообще несправедливая штука, милая. Мне действительно жаль, если это ранит твои чувства, но я не хочу стоять здесь и слушать, как ты разбираешься со своими проблемами, — Натан сделал шаг по направлению к двери.
— Ты даже не знаешь, в чем мои проблемы! — Не считаясь с тем, что я знала, что он тут же уложит меня обратно, я вскочила с постели и последовала за ним.
— О, думаю, я могу догадаться, — сказал он, влетая в кухню и открывая холодильник.
— Можешь? — Я смотрела на него в течение секунды, пока он пытался снять крышку с пивной бутылки. После того, как он сделал несколько неудачных попыток открутить ее, я со злостью вырвала у него бутылку. — Тогда у тебя преимущество. Потому что я понятия не имею в чем твоя проблема.
Я порылась в ящике со столовыми приборами:
— Где, черт возьми, твоя открывалка для бутылок?
— Прямо здесь, — сказал он, и его лицо трансформировалось. Он выхватил у меня бутылку и поддел край крышки одним из клыков, срывая ее и выплевывая в раковину, пока черты его лица возвращались к нормальному состоянию.
— Не могу поверить, что теперь привязана к тебе на клеточном уровне.
Это замечание только еще больше разозлило его.
— Прости, я не слишком образован. Я смотрю ПБС. Я ради развлечения вскрываю людей. Так будет лучше? Тогда тебе будет менее стыдно оказаться моим потомком?
Я, вероятно, могла бы прояснить недопонимание прямо сейчас, но его позиция в целом беспокоила меня. Я очень нелестно назвала его и протопала в спальню, где начала вытаскивать одежду и бросать ее на кровать.
Натан последовал за мной.
— Что ты делаешь?
— Одеваюсь. Я ухожу.
— Черта с два! — своей рукой он накрыл мою, и я отдернула ее.
— Прости меня, я не твоя пленница. Ты не можешь силой заставить меня остаться, — я была так зла, что все мое тело тряслось. Я обнаружила, что мне очень трудно сохранять человеческое лицо.
— Отлично. Убирайся отсюда, и пусть тебя убьют. В этот раз я не собираюсь лезть на рожон, чтобы помочь тебе, — адамово яблоко дернулось, когда он сглотнул. Взгляд его глаз был таким напряженным, что жег меня.
Мое сердце грохотало, я сделала шаг назад. В то же время Натан двинулся вперед. Ногами я ударилась о кровать, но он продолжал приближаться. Я уперлась ладонями ему в грудь, чтобы оттолкнуть назад, и он схватил меня за запястья.
Волна эмоций, пронзившая меня благодаря узам крови, была поразительной. Там не было гнева. Только невероятный страх. Страх, что я уйду, страх, что меня убьют, или хуже, что я вернусь к Киру.
Еще более пугающим было неприкрытое желание, которое вспыхнуло между мной и Натаном.
Я знала, что могу бороться с ним. По крайней мере, какое-то время. Я сопротивлялась Киру достаточно долго. Но я хотела Натана, прежде чем мы разделили кровь, и мои разбушевавшиеся гормоны не приняли бы «нет» в ответ.
Очевидно, также как и его. Он дернул меня вперед, накрывая мой рот жадным поцелуем.
Хотя Натан не был нежным, его поцелуй не вызвал у меня того страха, который вызывал Кир. Мне не надо было готовиться к удару или вздрагивать от прикосновений Натана.
Он прочел мои мысли, и раздражающая боль завибрировала через узы. Его руки отпустили мои запястья и обвились вокруг талии, прижимая меня к нему, пока его язык скользил по моей нижней губе.
«Верь мне», — прозвучал его шепот в моей голове. Но он не доверял себе. Я уловила его попытку заблокировать эмоции, не чувствовать ко мне ничего, кроме физического желания. И почувствовала его смущение, когда это оказалось невозможно.
