Б. Липов - Приземленный Ад, или Вам привет от Сатаны
— Прекратите! Немедленно прекратите это безобразие! — На сцене, видимо, так и не успев переодеться, в халате, появилась Баламутрия.
— Что же это делается, внучка? — Утирая слезы, беспомощно обратился к ней бес…
* * *— Ну, что Яша, скажешь? Начальство на хвост наступило или сам пришел? — Подбоченясь, со скрытой издевкой спросила Баламутрия.
Пригласив в свою уборную Эльвирочку, на правах старой знакомой, ей поневоле пришлось звать и девушкиных провожатых.
В театральной уборной проксимоцентаврянки было не повернуться от тяжелых, шитых золотом одеяний, действительно достойных плеча королевы.
Ярило, отошедший от перенесенных нервных перегрузок, вновь обрел достоинство, спокойствие и с интересом осматривался по сторонам.
— Вот это одежа, так одежа! А не то, что показывали: плюнуть и растереть! Правильно поступаешь, внученька, нечего позориться. А то, ишь — распустились. Ходят, как в бане. Срамота, да и только. Вовремя ты меня остановила — показал бы, где раки зимуют… А на этого паршивца не серчай! Он тебя любит, сам по секрету выболтал. Просто дюже стеснительный по молодости лет, застенчивый. Да и ты — с налета — держи дите! Тут любой опешит, и сама должна понять, какое распутство кругом творится: у любого каждого мужчины измена от женского полу мнится. Но — у вас иной случай, из ряда вон выходящий, можно сказать… Вон, посмотри, как страдает по тебе, глаз со стыда поднять не смеет.
«Ужасно стеснительный и застенчивый по младости лет» Яша изо всех сил старался изобразить на своей нахальной физиономии высшую степень раскаяния и скромности. Для пущей убедительности он нервно теребил в лапах носовой платок и, время от времени, потупив глаза, воротил рыло под испытующим взором Баламутрии. Краснеть ему, к счастью, нужды не было, так как бес, с детства не страдал малокровием.
— Ну, что молчишь, обалдуй? — Обрушился на него Ярило. — Я что ли должен тут за тебя распинаться? Подойди, поцелуй невесту, сядьте рядком, да потолкуйте ладком… Чай, не чужие. А коль мы лишние — выйдем, мешать не будем.
— Нет-нет, — запротестовала Баламутрия. — Уходить никуда не надо! Очень даже хорошо, что вы здесь. Пусть при свидетелях согласится, что Яшенька — его сын. Признает свое отцовство, а там — скатертью дорожка! Может отправляться на все четыре стороны, к своим Мариночкам… Мне такой муж и даром не нужен, раз сам кроме пустой болтовни ни на что не способен. Слюнтяй! Вон, видите, сидит, двух слов связать не может, мальчика из себя корчит. Вот Яшенькины документы, пусть распишется, где надо, и — от ворот поворот.
Яков, не ожидавший подобного вердикта, от неожиданности мотнул гривой и располосовал платок на ленты.
— Ты чего на меня орешь при посторонних? Я к ней официально пришел просить руки и сердца, а она выпендривается, сцены закатывает. Оскорбляет! А ну, быстро собирайся, и пошли.
— Куда это еще? — Удивилась Баламутрия, утвердившись в своей роли матери-одиночки.
— На кудыкину гору! С бабулькой знакомиться. Представлять тебя буду. Иль ты думаешь, что я по современному свадьбу обстряпаю? Черта с два. Никакой спешки, как некоторые. В ЗАГС — галопом, в свадебное путешествие — с сотней в кармане… Не-ет. Ошибаешься, подруга! Я ведь не подкидыш какой то, да и древние обычаи блюду. Сначала явимся перед очами бабульки, пусть проклянет по родственному, а потом, как полагается, или во дворце, или на телестудии, под звуки возвышенной анафемы заслушаем панихиду известных священнослужителей, трехкратное проклятие и лишь тогда — свадьба. На весь ад! И — путешествие. Кстати, а где мой сын?
— Сын? Яша, ты действительно малышку сыном назвал? Я не ослышалась?… И ты серьезно делаешь предложение и хочешь на мне жениться?
Инопланетянка, подобно всем женщинам вселенной, расплакалась и бросилась обнимать одумавшегося черта. Эльвирочка при виде подобной идиллии тоже пустила слезу умиления и, наклонившись к Владимиру Ивановичу, прошептала:
— Я бы согласилась быть хоть стократно проклятой, лишь бы тебя не потерять! Ты не говорил с Сатаной?
Ахенэев понимал, что имеет в виду его любимая, но, к сожалению, порадовать ничем не мог.
На приеме у Властелина, который состоялся часа два назад, речь шла, в основном, о мздоимстве Антихриста и директора. Повелитель поинтересовался, как проходило ознакомление с кругами и в чем заключается помощь главы адова Преставительства. Под тяжелым, испытующем взглядом Сатаны Ахенэеву пришлось рассказать и про первую встречу и про остальные эпизоды попечительской деятельности Антихриста применимо к себе. У Якова тоже не заржавело, высказал накипевшее… Но дальше дело не пошло. Озабоченный дефицитом времени Сатана извинился и, сославшись на занятость, пообещал принять писателя, как только выдастся свободная минутка.
— Подготовьте краткий отчет о проделанной работе, а по прибытии на землю накатаете книгу. Рецензента обещаю. — На прощание предложил он. — А тебе, Загробштейн, даю пару дней на устройство личных дел. Оформишь брак и дуй с маркизой на Парасит. Да, не забудь на свадьбу пригласить. Вот на ней, писатель, и обговорим остальные детали…
… - Нет, дорогая, пока, к сожалению, нового ничего не скажу. Но, думаю, что все утрясется. Так что — выше голову!
За время беседы Владимира Ивановича с Эльвирочкой Баламутрия сменила халат — кимоно на подобающее случаю платье и, стоя посередине комнаты, как бы предлагала присутствующим оценить ее действительно внеземную красоту.
— А сыночка я оставила на время в посольстве у подруги. Но, если это необходимо, заберу его с собой.
— Забери, забери, внученька, — расслабленно посоветовал Ярило. — Пока вы с Яковом будете к свадьбе готовиться, я с мальцом побуду. Пусть с младенческих лет запомнит основное напутствие. Да и с говорящей птицей поиграется: та тоже плохого не присоветует. Ему у меня хорошо, вольготно будет… Да, а как твой батюшка поживает? Здоров ли? Я ему тут бальзам от радикулита приготовил. Зело целебный. Уж какое тысячелетие рецепт храню. Никому не доверяю.
— А разве вы и моего папу знаете? — Удивилась Баламутрия.
— Я, внученька, и с твоим дедом, и с батькой твоим, в свое время, знаешь, сколько дел наворотил! Мы с ним старые друзья. Ну да ладно, ступайте с богом… Так жду сорванца…
* * *— Спешите приобрести экстренный выпуск «Прейзподнеш пресс». Сенсация!
Маленький, метр с рогами, чертенок, вопя на весь Идол, вынырнул перед направляющимися в загс Баламутрией с Яковом и двумя свидетелями: Владимиром Ивановичем и Эльвирочкой.
Яков едва успел цапнуть его за ухо и выхватить свежий номер. Сыпанув разносчику газет горсть разменной монеты он впился глазами в передовицу.
