Вики Филдс - Ад на земле Книга II
— Что… Лиам?
Он сел поближе ко мне, я услышала, как он облокотился об кровать и зашептал:
— Я хочу, чтобы ты попросила Рэна исправить ситуацию, и найти выход. Он послушает тебя. Он всегда слушает. Я хочу, чтобы ты придумала что-нибудь, Аура. Моя Кристина находится в опасности из-за его ошибок. Ты знаешь это? Ты знаешь, что часть твоей души, находится в теле твоей подруги? Знаешь, скольким Кристина пожертвовала ради тебя, ради нас? Мы должны что-то сделать… как-нибудь помочь.
— Лиам… — я разлепила сухие губы, сглатывая. — Расскажи… о Кристине.
— Аура, я бы не стал тебя просить об этом. Я чувствую себя как последняя сволочь сейчас. Но Кристина помогла мне. Нам. — Лиам набрал в грудь воздуха. — Я должен теперь защитить ее, понимаешь? Я знаю, как ты дорога Рэну. Ради тебя он сделает все, что угодно…
— Почему? — выдавила я. Я была удивлена, что мое сердце еще помнит, как биться о ребра, как ускорить ритм от волнения, когда речь зашла о запутанных, непонятных, но интересных чувствах Экейна ко мне.
— Потому что Рэн тебя любит. — В голосе Лиама была усмешка недоверия. — Я не знаю, как называется это чувство, что он испытывает, но Кэмерон называет это чувство любовью, и когда я смотрю на своего брата, я понимаю, что доля правды есть в этих словах. Ты знаешь, он становится сумасшедшим, когда дело доходит до тебя. Поэтому я хочу, чтобы ты сделала то, о чем я тебя прошу.
— Почему Кристина? — прошептала я. Лиам взял мою безвольную руку, в свою и стал медленно массировать ладонь.
— Она была единственной, кого выбрал Рэн. Кристина была его жертвой, сосудом для твоей души: она стала вместилищем твоей темной стороны. Ваша с ней связь была очень-очень сильной, поэтому она ушла, когда узнала, что мы солгали ей о твоей смерти. Она ушла к главе ОС, и чтобы они оставили тебя в покое, она сказала, что ты сейчас чиста, что в ней заключена частичка тебя. Она думала, что отец ее пощадит, но она опять ошиблась.
Мне захотелось плакать.
Нет, отец ее не пощадил, наверное, он решил убить нас обеих, — свою дочь, на всякий случай, и меня, отравив демонской кровью.
Я уже решила, что уйду. Я уже смирилась с тем, что умру, так или иначе, и лучше раньше, чем позже. Теперь, я узнаю о том, что в Кристине часть моей души, и она решила пожертвовать собой, чтобы спасти меня.
Но что я теперь могу сделать? Чего хочет от меня Лиам? Я не могу двигаться. Я не могу говорить. Я не могу ничего сделать с самой собой, и Рэн не станет меня слушать.
Лиам вновь напомнил о своем присутствии:
— Рэн не хочет возвращать тебе твою частичку души, но, если он не сделает этого, ОС убьет Кристину, потому что они верят ей. Не зря они отравили тебя кровью Кэтрин. Это все не зря, ты понимаешь? Если Рэн не вернет тебе твою темную сторону, вы обе умрете.
Я слушала Лиама затаив дыхание. Оно скапливалось в моей груди, и вырывалось хрипами.
— В течение тринадцати дней, ты должна вернуть свою душу, иначе ты умрешь, от яда. Но если ты умрешь, Кристина умрет вместе с тобой. Я хочу, чтобы ты повлияла на Рэна, заставила его понять, что теперь дело не только в нем, в его чувствах, теперь, дело в тебе, Аура. В тебе и твоем выборе…
Лиам не договорил. Я вздрогнула и внутренне сжалась, когда услышала, как дверь в комнату распахнулась и ударилась об стену.
— Что ты ей сказал? — голос как из самого ада. Если бы я не знала, что это Экейн, решила бы, что это демоны пришли за моей душой. Я приоткрыла глаза. Сначала я не могла сфокусировать взгляд на чем-то одном, но потом разглядела Экейна и стоящего напротив него Лиама.
Не надо.
Прошу не ссорьтесь, не сейчас. Я хочу все узнать. Я хочу все понять, пока не поздно.
— Что ты ей рассказал? — с нажимом спрашивал Экейн, наступая на Лиама. Тот не сдвинулся ни на шаг.
— Я сказал ей то, что ты боялся сказать. Я рассказал Ауре про Кристину. Я не стану, как ты, сидеть и ждать, пока все уляжется само собой! — заорал Лиам в лицо брату. К моему ужасу, Рэн в этот раз не стал себя сдерживать: он с размаха ударил Лиама кулаком в лицо. Светловолосый ангел отступил на шаг, от изумления, и пошевелил челюстью.
— Ты недоумок, — выплюнул он с отвращением. — Ты уже должен, наконец, понять кто ты, и что ты должен сделать! Как ты не поймешь, Рэн, ты больше не посторонний наблюдатель, ты тоже должен принять решение!
Я хотела защитить Рэна, и тихо прошептала:
— Он каждый день делает это. — Наверное, все же, эти слова так и не слетели с моих губ, потому что ни один из парней не отреагировал на них. Экейн молчал. Его молчание было больнее, чем, если бы он напал на брата с обвинениями. Мне было так жаль этого парня, которого все вокруг обвиняют в том, в чем он не виновен, требуют от него решений, на обдумывание которых требуется время, что мои глаза наполнились слезами. Экейн бросил на меня взгляд, словно знал, что именно в этот момент я заплакала, словно почувствовал мои слезы. Затем он перевел взгляд на брата, и сказал:
— Уходи.
Лиам не стал упираться, или спорить. Он вообще не произнес ни слова, чему я была благодарна, потому что я не хотела, чтобы он сказал еще что-нибудь, о чем потом пожалел бы…
Когда Лиам ушел, Рэн немного расслабился. Его губы растянулись в привычной усмешке, немного виноватой. Глаза же остались холодными.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, медленно, и с трудом, словно пересиливая себя, приближаясь к моей постели.
— Хорошо, — удалось выдавить после нескольких секунд размышлений. Рэн опустился на колени перед постелью, глядя мне в глаза, выискивая, должно быть, новые симптомы болезни. — Все хорошо, — добавила я.
Как давно мы стали такими? Мы никогда не были близки, особенно на словах, но внутренне, мы словно всегда чувствовали друг друга.
— Аура… что тебе сказал Лиам? — наконец спросил он. Я посмотрела в потолок, закрыла глаза. Я вспомнила то, что сказал Лиам. В Кристине моя душа. В ней та темная часть, которая нужна мне, чтобы выжить. А Кристине нужно избавиться от нее, чтобы выжить самой.
Я медленно вздохнула, и Экейн наклонился ко мне, приготовляясь слушать.
— Я хочу свою душу назад.
Я посмотрела на Рэна, когда он ничего не ответил. Он не двигался, словно мои слова повергли его в шок. Я повторила:
— Я хочу назад свою душу, Рэн. — Как все же приятно называть его по имени. Его имя нравится мне. Он нравится мне.
— Нет, — категорично заявил он. Как я могу справиться с его упрямством, и нежеланием выслушать мои слова?
Я вздохнула. Снова эти ужасные хрипы в моем горле. За неделю я превратилась в развалюху. В самоубийцу.
Я перевела взгляд на Рэна, и осторожно взяла его за руку. Его пальцы сдавили мои, и я с усилием прошептала:
