Александр Галиновский - КОЖА.Коллекция рассказов
Джереми так и затрясся при виде этой вещицы.
- Тебе знакома эта коробка? — Осведомился доктор Гиллс с тихой насмешкой.
Джереми ничего не отвечал. Даже в этом кабинете, который надежно закрывался на ключ, и выглядел безопасным, их могли слышать.
— Тебе знакома эта вещь? — повторил свой вопрос доктор.
Дерез силу Джер кивнул. Пот выступил у него на лбу и висках, и это не укрылось от внимания Гиллса. Откинувшись на спинку стула, тот чуть ухмылялся.
— Да… — Чуть слышно выдавил из себя Джереми. — Это моя коробка.
— Хорошо… В руках у доктора неизвестно откуда возникла ручка. Это был «паркер», очень дорогой. Его золотое перо сверкало как отточенный меч.
Джереми не отрывал взгляда от доктора, пока он что-то записывал в свою тетрадь. Наконец тот поднял голову.
— Ты говорил, что голос из коробки сообщал тебе что-то.
Не было смысла скрывать это, и в результате Джереми опять кивнул.
— Чей это был голос? — Настаивал на своем доктор. Джереми пожал плечами.
— Не знаю, — ответил он. — Просто голос.
- Он кому-нибудь принадлежит? Кому-нибудь, кого ты встречал в своей жизни?
Джереми на минуту задумался, а потом вновь пожал плечами, как и за минуту до этого.
— Значит, ты не знаешь?
— Нет. Доктор вновь углубился в свою тетрадь. Он писал быстро, и острый конец пера неприятно скрипел по бумаге.
- Ты слышал этот голос у себя в голове, или он шел из коробки?
Джереми неуверенно поерзал на стуле.
— Это важно?
— Конечно.
— Голос шел из коробки, он говорил мне… разные вещи…
— Какие вещи?
— Разные. Гиллс на минуту замялся, быстро что-то записал и
вновь уставился на пациента.
— И этот голос приказывал тебе убивать всех этих людей?
Джер промолчал.
— Джереми, я задал вопрос…
- А вы не хотите узнать, откуда у меня эта коробка?
Доктор уставился на него, затем вновь откинулся на спинку кресла, поправил галстук, и приготовился слушать. Джереми перевел взгляд на врачебный халат, который висел на крючке в углу кабинета. Странно было видеть доктора без его обычной униформы.
— Хорошо, продолжай, — подбодрил его Гиллс. Джереми вновь поерзал в кресле, было видно, что коробка его смущала. Заметив это, Гиллс переставил коробку за книги, но со стола не убрал.
— Около шести месяцев назад, — начал Джереми срывающимся голосом, — Я в составе научной экспедиции отправился в Индию.
Гиллс кивнул, изображая на лице понимание. Очевидно ему доставляла удовольствие эта беседа. Джереми продолжал:
— Мы с коллегами жили в гостинице, окна которой выходили на рынок. Часто мы ходили туда за продуктами — это было чуть ли не единственное место во всей округе, где продавали свежие фрукты и воду. Обычно мы ходил по-двое, по-трое, одако в тот день я пошел на рынок в одиночку… Не знаю, как я оказался у палатки старьевщика, помню лишь то, как уже входил внутрь.
Он сделал паузу, собираясь с мыслями.
— На полках было много разной всячины. Полудрагоценные камни, масляные светильники, старые вещи. В отдельном ряду располагались статуэтки индуистских духов и божков. Я не сразу заметил старика, продавца. Он возник из темноты и притянул меня к себе за локоть. «Интересуетесь чем-то особенным?», — спросил он…
Доктор Гиллс посмотрел на часы и сказал недовольно:
— Джереми, пожалуйста, ближе к делу.
— …Мы отошли в дальний конец палатки. Там на полках стояло множество коробочек, и все они различались по размеру, цвету и характеру рисунка. Он снял с полки и протянул мне одну. «Очень редкая вещь, — сказал он на ломаном английском, — Коробок для праха. В нем прах очень святого человека. Хороший защита от зла». Я выложил за эту вещицу сумму почти недельного заработка… А через месяц голос из коробки зазвучал в первый раз.
- Так это коробка для праха? В смысле, после кремации?
- Ага. Человека сжигают, собирают его прах, затем отдают родственникам. Прах монахов, священников и просто святых людей иногда продают. Как амулет.
— Понятно. — По лицу доктора было видно, что ему неприятно, что такая вещь находится у него на столе. Подумать только прах сожженного человека… Гиллса еле заметно передернуло от отвращения. Ну, и дикари же эти индийцы…
— Мне продолжать? — Спросил Джереми.
— Да, конечно… Как ты услышал голос в первый раз, Джереми?
Джер напряг лоб, видимо вспоминая. За несколько секунд, пока он думал на его лице отразилась вся гамма чувств — от испуга до апатии.
— Я брился, — наконец сказал он, — И порезал кожу на горле. Мне кажется… это привлекло его.
— Его?
— Обладателя голоса.
— И ты считаешь, что тот, чей прах сейчас лежит в этой коробке, говорил с тобой?
— Да.
— Но старик в лавке сказал тебе, что это добрый талисман, так?
— Да.
— Тогда как ты пришел к мысли об убийстве? Он приказывал тебе делать это?
Джереми опять ответил утвердительно. Доктор взял в руки целлофановый сверток.
- Если я открою эту коробку, ты не будешь против?
Джереми протестующе затряс головой.
— Он все еще там!
— Но я только попробую… Гиллс начал разворачивать целлофан. При виде этого Джереми прямо-таки пришел в бешенство:
— Не делайте этого, доктор! Он все еще там!
Но Гиллс не слушал его, разворачивая обертку слой за слоем с неким садистским удовольствием.
— Нет, не надо!
Джереми вскочил со своего кресла и ринулся к доктору с протянутыми руками. Гиллс в ужасе отшатнулся, роняя на стол коробку. Однако она уже не интересовала сумасшедшего: его руки сомкнулись на шее доктора. Гиллс захрипел, лицо его покраснело. Глаза Джереми Хорна оказались на одном уровне с его глазами… и в них доктор прочитал холодную решимость… и на минуту поверил во все то, что говорил недавно его сумасшедший пациент.
Под столом у доктора располагалась кнопка вызова медперсонала, предназначенная для экстренных случаев. Как только пальцы доктора оказались рядом, он тут же надавил ее, истратив на это последние силы и дыхание.
В палату тут же ворвались два санитара. Они ожидали за дверью, и потому появились быстрее пули. Оба в считанные секунду оттянули разбушевавшегося пациента от доктора и скрутили ему руки за спиной.
- Ее нельзя открывать! Он все еще там! — орал Джереми.
- Заприте его в мягкой комнате на три часа, — распорядился Гиллс, все еще не в силах стравиться с одышкой. Верхняя пуговица его рубашки болталась на одной нитке, растрепанные волосы торчали во все стороны.
Джереми увели, и санитар, который шел последним, захлопнул дверь. Только тогда доктор смог расслабиться. Обессиленный он рухнул обратно в кресло. Пот катил с него ручьями, ноги трясло. Он больше не думал о работе: ему хотелось выпить.
