Роберт Киркман - Ходячие мертвецы: дорога до Вудбери
Мартинес и Лилли, контуженные и молчаливые, сидят на складных стульях у стены, в то время как Брюс и Гейб стоят рядом с оружием наготове. Напряжённость в комнате напоминает потрескивание и искрение зажжённого фитиля.
- Вы, ребята, кажется, забыли, что это место до сих пор существует по одной, и только по одной причине, - речь Губернатора дополняется нервным тиком и остаточным подёргиванием, вызванным применением электрошокера. Его лицо, одежда и спутанные волосы покрыты спёкшейся кровью, - Оно существует, потому что я заставляю его существовать! Знаете что там? Там продукты для меню, которое вы хотели бы на обед! Хотите райскую утопию, своего рода оазис приветливого и комфортного общения? Позвоните Норману, мать его, Роквэллу! Это грёбаная война!
Он делает паузу, чтобы позволить им осознать его слова, и комната погружается в тишину.
- Спросите любого ублюдка там, на трибунах, хотят ли они демократии? Хотят ли они дружелюбия и комфорта? Или они просто хотят, чтобы кто-то управлял этим местом... уберёг их от того, чтобы стать очередным завтраком для кусачих, - его глаза горят, - Вы, кажется, забыли, что было, когда Гэвин и его солдаты были у власти! Мы вернули это место! Мы вернули...
Стук в дверь прерывает напыщенную тираду Губернатора. Он оборачивается на звук.
- ЧТО?!
Поворачивается дверная ручка, и дверь со скрипом открывается. В дверном проёме появляется робкое лицо фермерского мальчика из Мейкона с AK-47 на плече.
- Босс, местные начинают беспокоиться.
- Что?
- Мы давным-давно потеряли обоих бойцов, там нет ничего кроме трупов и кусачих на цепях. Но всё равно никто не уходит... они просто напиваются и бросаются всяким дерьмом в ходячих.
Губернатор вытирает лицо, приглаживает свои усы в стиле Фу Манчу, - Скажи им, что через минуту будет важное объявление.
- А что насчёт...
- ПРОСТО СКАЖИ ИМ!
Фермерский мальчишка кивает и убегает, закрывая за собой дверь. Губернатор переводит взгляд на крупного чернокожего мужчину, сидящего в другом конце комнаты в забрызганной кровью джинсовке, - Брюс, приведи Стивенса и его маленькую болонку. Меня не волнует, чем они сейчас занимаются, я хочу, чтобы они притащили сюда свои задницы прямо сейчас! Шевелись!
Брюс кивает, прячет пистолет за пояс и выбегает из комнаты. Губернатор поворачивается к Мартинесу.
- Я точно знаю, где вы взяли этот проклятый электрошокер.
* * *
Время, понадобившееся Брюсу, чтобы привести доктора и Элис, кажется Лилли бесконечным. Сидя рядом с Мартинесом, покрытая слизким слоем крови и желчи, засыхающей на её коже, с пульсирующей в ноге раной, она готовится в любой момент получить пулю в лоб. Она ощущает за спиной Гейба. Она может чувствовать его запах и слышать его тяжёлое дыхание, но за всё время пока они ждут, он не произносит ни слова. Мартинес также сохраняет молчание. Губернатор, в свою очередь, молча мерит шагами пол.
Лилли больше не боится смерти. Что-то необъяснимое произошло с ней. Она думает о Джоше, гниющем глубоко под землёй, и ничего не чувствует. Она думает о Меган, висящей в той самодельной петле, и не испытывает никаких эмоций. Она думает о Бобе, погружающемся в забвение. Ничто больше не имеет для неё значения. Хуже всего то, что она понимает, что Губернатор прав. Им нужен сторожевой пёс на стене. Им нужен монстр, который смог бы остановить чуму.
В другом конце комнаты раздаётся дверной скрип, и Брюс возвращается со Стивенсом и Элис. Врач в измятом халате входит в комнату первым, следом за ним Брюс, направивший на Стивенса пистолет. Элис замыкает шествие.
- Заходите, присоединяйтесь к нашей небольшой компании, - приветствует их Губернатор с ледяной улыбкой. - Присаживайтесь. Расслабьтесь. Дайте ногам отдохнуть.
Врач и Элис молча пересекают комнату и садятся на складные стулья рядом с Мартинесом и Лилли, как дети, которых родители отправили в свою комнату. Врач не произносит ни слова, только молча смотрит в пол.
- Ну вот, вся банда в сборе, - произносит Губернатор, подходя к четвёрке. Он стоит совсем близко, как тренер, собирающийся прочитать занудную лекцию. - Вот что, мы с вами сейчас заключим сделку... назовём это устным контрактом. Всё очень просто. Посмотри на меня, Мартинес.
Мартинесу требуются титанические усилия, чтобы взглянуть на темноглазого человека. Губернатор вцепляется взглядом в Мартинеса.
- Соглашение заключается в следующем. До тех пор, пока я кормлю вас, набиваю ваши животы... вы не задаёте вопросы о том, как я это делаю.
Он делает паузу, стоя перед ними, руки на бёдрах, выжидая. Запёкшаяся кровь делает его черты лица особенно мрачными и жёсткими, он всматривается в измученные лица молчаливых собеседников. Никто не произносит ни слова. Лилли представляет, как вскакивает на ноги, опрокидывает стул, кричит изо всех сил, выхватывает одну из винтовок и выпускает целую обойму патронов в Губернатора. Она смотрит в пол. Тишина затягивается.
- Есть ещё кое-что, - говорит Губернатор, улыбаясь им, но взгляд его по-прежнему безжизненный и невесёлый. - Если хоть один из вас нарушит этот договор, сунет свой нос в мои дела, Мартинес умрёт, а остальные будут изгнаны из города. Всё ясно? - Он ожидает в тишине. - Отвечайте мне, вы, членососы! Вам понятны условия контракта? Мартинес?
Ответ слышится на измождённом выдохе.
- Да.
- Не слышу!
Мартинес смотрит на него.
- Да... я всё понял.
- А ты, Стивенс?
- Да, Филипп, - в голосе врача слышится презрение. - Отличное заключительное слово. Тебе следовало стать юристом.
- Элис?
Элис делает быстрый, нервный кивок.
Губернатор смотрит на Лилли.
- Как насчёт тебя? Тебе всё ясно?
Лилли молча смотрит в пол. Губернатор подходит ближе.
- Не слышу ответа. Я спрошу тебя снова, Лилли. Ты понимаешь суть нашего соглашения?
Лилли отказывается говорить. Губернатор вытаскивает свой армейский кольт с перламутровой рукояткой, снимает его с предохранителя и приставляет дуло к голове Лилли. Но прежде, чем он успевает сказать хоть слово или пустить пулю в её мозг, Лилли поднимает на него взгляд.
- Я понимаю.
* * *
- Дамы и господа! – раздаётся гнусавый голос фермерского парнишки из системы громкой связи над ареной, эхом разносясь над хаотическим зрелищем за сетчатым забором. Зрители заняли места по всей трибуне, и ни один из них не покинул стадион. Некоторые лежат на спине, пьяные, глядящие на безлунное ночное небо. Другие передают друг другу бутылку самогона, пытаясь заглушить ужасы схватки, которую они только что наблюдали. Кое-то из пьяных зрителей бросает мусор и пустые бутылки на арену, мучая пленённых кусачих, прикованных к арене цепями и бессильно размахивающих руками. С их гниющих губ стекают чёрные слюни. Оба мёртвых борца лежат вне досягаемости зомби. Толпа вот уже в течение часа заливается насмешками и свистом. Из громкоговорителя раздаётся голос.
