Ольга Бэйс - Тайна зеркального озера
Солнце, действительно, было в зените. Из-за плеча Шена испуганно смотрела на меня Анна, и, увидев её, мне стало хорошо на душе. Стив тоже приехал. Но его взгляд был скорее осуждающим. Ещё бы, ведь я пробыла в небытии столько времени, и неизвестно, каких усилий стоило Шену вытащить меня в реальность.
Но подчиняться благоразумию я не хотела. Увиденное так поразило меня, что я чувствовала необходимость как можно быстрее закончить начатое.
Неведомая сила все-таки не отпускала меня полностью из мира призраков. Мое запястье по-прежнему сжимали чьи-то тонкие пальчики и тянули вперед, тянули, но робко, несмело, словно боясь, что я откажусь от помощи и останусь сидеть на лужайке перед замком.
По дорожкам, посыпанным белым песком, ходили туристы. Они поглядывали на нас искоса – наверняка думают, что мы какие-то сумасшедшие… Да и пусть думают.
Я вскочила на ноги и бросилась к замку. Я знала, куда идти.
Шен вздохнул обреченно, а Анна и Стив уже бежали следом за мной. Мы проскочили мимо удивленной бабушки билетерши (кажется, Стив даже успел купить билет на осмотр замка), по широкой лестнице спустились в полуподвал… Вслед нам кто-то крикнул:
– Эй, туда нельзя!... Это подсобные помещения!…
Мне показалось, что Стив и тут предотвратил скандал: что-то сказал крикнувшему, что-то сунул ему в кулак… Какой он все же милый и надежный – мой Стив!
Сердце стучало громче наших шагов по старым камням.
Я кружила по длинным коридорам, которые вели все глубже под землю. Невидимая ручка тянула меня вперед…
Наконец, я очутилась перед дверью – точно такой же, какую открывала в своих видениях. Разбухшая, склизкая деревянная дверь была плотно закрыта и не открывалась, видимо, не одну сотню лет. Чтобы открыть её, нам пришлось навалиться всем вместе.
Заскрипела старая дверь, поддалась неохотно… Потянуло сырым подвальным воздухом.
Я вошла первая. Большая комната с низким потолком, узкие окошки глядят во двор. Постель, стол у окна, нехитрый скарб… Именно так, как было в моем сне!
Деревянное кресло с высокой спинкой…
Я медленно подошла к нему. Анна взволновано дышала мне в плечо…
В кресле сидела молодая женщина. Казалось, будто она спит: закрытые глаза, легкий румянец на щеках, тонкие руки мирно сложены на коленях, длинное голубое платье полукругом разложено у ног. Но она не дышала.
– Леди Орвик! – выдохнула я…
Анна пискнула.
Шен вдруг что-то произнес и мир погрузился в тень. Закружилась голова, захотелось спать, но я упрямо шагнула вперед и взяла женщину за руку…
– Яра Орвик, проснитесь!
Мимо моих глаз пронеслась тень. Анна!
Она бросилась к женщине…
– Мама, мама! – закричала она, падая перед ней на колени. – Мамочка!...
Леди Орвик открыла глаза.
Анна была не той Анной, которую я знала. Черты её лица резко изменились, стали более женственными, тело округлилось, а короткие шорты и откровенный топик сменились старомодным бархатным платьем…
– Анна! – сказала леди Орвик. – Наконец-то ты пришла ко мне!
Я поняла всё сразу же! Мать и дочь искали друг друга, и, распознав во мне и моей сестре медиумов (теперь я была уверена, что мы обладаем даром видеть невидимое), делились с нами своими воспоминаниями. Только Анна отвергала эти видения, сопротивляясь неизбежному, и, видно, этим можно было объяснить её ночные стоны и внезапные обмороки. Бедная моя сестренка! Она сражалась с памятью своей далекой родственницы.
А я не сражалась. Я приняла душу Яры Орвик, её эмоции и сомнения, её стремление во что бы то ни стало получить ещё один шанс увидеться с дочерью. И моя собственная память пострадала именно из-за этого. Слишком мала была я, когда графиня Орвик воспользовалась моим сознанием…
– Анна, дорогая моя, прости меня! – Яра Орвик залилась слезами. Анна тоже рыдала, уткнувшись ей в колени.
– И ты! И ты! Мама, я должна была спасти тебя, когда спаслась сама!
Я тоже заплакала. Но с облегчением. Анна поднялась с колен и потянула мать из кресла.
– Пойдем! Нас ждут, мама…
Они направились к распахнутым дверям, прошли прямо сквозь меня и обернулись на пороге…
– Спасибо, – сказала Яра Орвик. – Спасибо вам, дорогие мои!
И я очнулась.
В деревянном кресле никого не было. Под руку меня поддерживал Стив, Шен похлопывал по щекам обмякшую Анну.
Я улыбнулась, и, хотя чувствовала чудовищную слабость, подошла к креслу и увидела листок белой бумаги, исписанный красивым женским почерком.
«Милая Анна! Я знаю, что скоро умру и только тогда смогу стать свободной. Этот подвал и эта комната стали моей темницей. Безумие овладевает мною по ночам, и сопротивляться ему я не могу. Но безумие – не самое страшное. Страшнее всего – отчаянье. Боль рвет меня на части, но я не могу даже дать тебе знать, что жива. Я вижу тебя во дворе, милая Анна, я мучаюсь оттого, что не могу ничем помочь тебе. Люди считают меня ведьмой, и если я покажусь им в свете дня, меня ждет костер, а тебя – гонения и несчастья. Я прошу только об одном: прости меня за то, что не была рядом с тобой в тяжелые дни, что не заботилась о тебе все эти годы. Но знай, что Бога я молю только об одном – послать тебе счастья и веры в лучшее».
Стив укоризненно сказал мне:
– Ты добилась того, чего хотела?
– Конечно! – ответила я радостно. – Теперь они вместе!
– Кто – они? – недоуменно спросил Стив.
– Разве ты ничего не видел? – удивилась я.
Конечно, он не мог видеть! Скорее всего, перед его взором возникла всего лишь пустая убогая комната подвала, с серыми ошметками паутины по углам.
Анна, наконец, очнулась.
– Ты в порядке? – спросил Шен.
– В полном, – откликнулась моя сестренка. – Джекки, как это здорово!
Я кивнула. Мы покинули полутемный подвал. Стив спросил только тогда, когда мы поднялись наверх, к солнечному свету:
– Вся эта авантюра, вижу, доставила тебе огромное удовольствие! Как твоя память?
Нет, память ко мне не вернулась, должна признать. Скорее всего, и не вернется. Но теперь я чувствовала, как растет моя уверенность в моем исключительно радужном прошлом, в том, что я была любима и необходима, что была сильна и умна. Страха больше не было, его унесла с собой в мир теней леди Яра Орвик. Остался свет в моей душе. И никакой пропасти.
Шен сказал, прищурившись на солнце:
–Цепляясь изо всех сил за прошлое, мы иногда не видим будущего. Кажется, – он повернул ко мне свое умное лицо, – это не про тебя.
– Спасибо, Шен! Ты очень помог мне, – искренне ответила я.
– Для этого мы и живем, – по его губам скользнула улыбка.
