Крис Грин - Восход ночи
А потом Доун услышала Голос — и в ухе, и в телефоне Брейзи:
— Вам придется впустить Робби, миссис Пеннибейкер. Друзья сообщили мне, что всем вам лучше оставаться внутри.
От завораживающей интонации по телу побежала знакомая дрожь. Гипноз. Доун тут же попыталась выставить ментальный барьер, и в немалой степени потому, что внезапное изменение в планах ее совсем не радовало. Пригласить Робби войти? Почему? Потому что Иона знает, что вампир одерживает верх над его «друзьями»? Или ему откуда-то стало известно, что вот-вот появятся Стражи?
К тому же, если впустить вампира, то придется защищаться от него самого. И держать его на расстоянии от матери.
— Нет! Я не хочу находиться с ним рядом! — Видимо, эта мысль пришла в голову и самой Марле.
Доун растерянно моргнула. Почему на Марлу не действует гипноз? Но потом она вспомнила слова Кико — Голос может войти в сознание, только если ему откроют некую дверцу.
Сознание Марлы было закрыто наглухо, и Иона не имел над ней никакой власти.
Неужели и с Робби будет то же самое? Хреновы тогда их дела.
Оставив рыдающую от ужаса клиентку, Брейзи встала рядом с Доун.
— Думаешь, Робби примет то обличье, о котором ты говорила? — спросила она. — Ангел смерти… Тогда справиться с ним будет труднее.
— Ага. Если он к тому же будет здесь, с нами…
— Черт, Стражи могут появиться в любой момент. И потом… — Брейзи показала на окно. — Через стекло Робби не услышит голос босса.
Заговорил Голос:
— Раз Марла отказывается его впускать, придется попробовать вам. Стражи уже близко.
Значит, это действительно произойдет — они действительно пригласят монстра зайти на огонек.
И что босс имеет в виду под словом «попробовать»? Разве это так сложно — впустить вампира в дом?
Робби постучал в окно, и нервы Доун натянулись до предела.
Тук-тук-тук.
Ни с того ни с сего, вампир дернулся, а потом начал извиваться, словно пытался высвободиться из чьих-то рук. Что-то с шумом врезалось в стену дома, прозвучал пронзительный вопль, и — тишина.
— Друзья Ионы? — спросила Доун, чувствуя, как колотится сердце.
Голос промолчал. Брейзи кивнула и покосилась на коллегу. В ее взгляде читалось нечто вроде — «если не ошибаюсь, ты с ними уже знакома».
Ну надо же… Портреты из коллекции Лимпета. Получается, что в них обитают духи? Которые то покидают холсты по поручению своего — э-э-э — друга, то возвращаются?
— Долго они не продержатся. — заметила Брейзи. — Его сопротивление слишком велико, а их силы ограничены.
Углубиться в эту тему они не успели: Марла Пеннибейкер беспокойно завозилась под курткой.
— Что он делает? — спросила она.
Доун подошла к окну и осторожно выглянула. Слабое шевеление листвы во тьме, лунный свет над верхушками деревьев… Затишье перед бурей.
— Исчез… — Она потянулась задернуть шторы, но ничего похожего на занавеску на окне не обнаружилось. Чертов минимализм.
— Когда Робби снова появится, — сказала Брейзи, — нужно сделать так, чтобы он попал в дом. Босс начнет его обрабатывать, а мы прикроем его от Стражей.
— Нет! — Марла мелко дрожала под курткой. — Не смейте его впускать! Отомстить — вот все, что он хочет. Он — гадкий, злопамятный дух. Он знает, что мне известно…
Доун стиснула револьвер.
— Что вы несете?
В ответ Марла глухо прошептала:
— Робби… я… бросила его на отца. — Ее спина, прижатая к стене, скользнула ниже. — А когда я узнала про «встречи» и гулянки, было уже поздно. Прошлого не вернешь… Боже, спаси и помилуй…
Доун тупо пыталась осмыслить услышанное. Эта женщина — вовсе не невинная жертва? Не обманутая сторона?
Хотя… Черт, за всеми этими вампирскими приключениями она чуть было не забыла одну старую истину: безгрешных людей не бывает.
В рыданиях Марлы сквозила горечь вины, но ее больная совесть занимала сейчас Доун меньше всего.
«Что, Иона, все слышал? — думала она. — Понял теперь, кому ты взялся помогать? Почему ты выбрал именно ее?»
— Я не знала, что и делать, — продолжала женщина, — поэтому просто закрывала на все глаза. «Сделай же что-нибудь», — повторяла я себе, но сколько ни пыталась собраться с духом и заговорить с Натаном о своих подозрениях, ничего не получалось. А потом… Робби умер. — Она с усилием перевела дух. — Но теперь-то он вернулся, и мне бы радоваться, что появился шанс искупить свою вину, правда? Я пыталась заставить себя посмотреть правде в глаза, но и не могу. Не могу, и все! Если я впущу его, он меня уничтожит — и будет прав!
— А мы-то старались уберечь вас от потрясения, скрывали от вас все грязные тайны… — произнесла Доун.
— Я просто хотела, чтобы вы его нашли. — Голос миссис Пеннибейкер звучал пристыжено. — Из объяснений мистера Лимпета я поняла, что Робби, возможно, окажется не… человеком. Но я-то готовилась к тому, что увижу призрак! И потом, я не думала, что, когда вы его найдете, он придет сюда, ко мне. Я думала, вы им займетесь. Ведь специалисты по паранормальным явлениям именно этим и занимаются — уничтожают привидения, правда?
Брейзи нахмурилась.
— Вам обещали, что мы поможем ему обрести покой. У нас сложилось впечатление, что вы хотите вернуть своего сына, миссис Пеннибейкер. Что вы ищете утешения — и для него, и для себя. А теперь, когда Робби стучится в ваше окно, вы ударяетесь в панику и рассказываете о том, о чем должны были рассказать с самого начала. Так вы не спасти его хотели, а уничтожить? Да?
— Да. Нет… — Она замотала головой под курткой. — Может быть.
Доун с горечью вспомнила о том, с каким сочувствием отнесся Кико к несчастной матери. Он тоже ни на миг не усомнился в ее искренности, в том, что она отчаянно хочет вернуть сына. Отчаяние-то он уловил, а вот его причины, как выясняется, истолковал совершенно превратно.
Узнай телепат об этом промахе, он был бы просто убит, ведь он так гордится своими способностями. Доун старалась не думать о том, какие еще из его предсказаний окажутся неверными.
— Робби всего лишь хотел, чтобы у него были отец и мать, — сказала она. — И в сущности ни первого, ни второй у него никогда и не было.
Марла сжалась, словно ее ударили. В отличие от Доун, которая кипела от гнева, Брейзи сохраняла невозмутимость.
— Помимо образа жизни вашего сына, что еще вам известно? — спросила она. — Знали ли вы о Подземелье, куда Натан отправил Робби? В котором ему, якобы, должны были помочь возродить свою карьеру?
— Подземелье. — Из-под куртки вынырнуло заплаканное лицо Марлы. В ее глазах читалось раскаяние и смятение человека, который знает о том, что поступил не лучшим образом, и теперь пытается искупить свою вину. — Какое Подземелье?
