Дэннис Крик - Судьба вампира
– Все, что найдете, несите в кузницу Забинны!
– А кто будет ковать? – крикнул кто-то из толпы усталых воинов.
– Да, кто будет ковать? – вторил ему голос позади.
На миг задумавшись, Галба ответил.
– Я.
И в этом слове не было ни корысти, ни лукавства. Лишь толика самонадеянности, но это было простительно начинающему воину. И пусть прозвучало оно несколько неуверенно, и первое впечатление от него было двояким, он поспешил подкрепить его фразой, чье пронзительное сумасбродство уже не казалось бахвальством или глупостью. Фразой от сердца, со смелостью которого не смог бы поспорить ни один из собравшихся.
– Ковать их буду я!
День девятый. Исчадие
– Почему ты выбрала меня, Анна? – спросил отец свою дочь, когда они возвращались в Менкар.
– Я послушала свое сердце, – девушка пожала плечами. – Мне кажется, так всегда надо поступать, когда перед тобой нелегкий выбор. Да, Магда действительно была мне матерью, настоящей матерью. И я обязана ей многим. Но я не хочу жить с вампиром. И каждый день бояться за свою судьбу.
– Тэо, – Виктор обратился к водителю.
– Да, я тебя слушаю, – орнан повернулся к нему в пол оборота.
– Знаешь, я ощущаю себя гораздо лучше, чем раньше.
– Это радует, Виктор. Изначально мы шли по правильному пути и теперь пожинаем плоды наших действий.
– Мне кажется, я снова возвращаюсь к жизни.
Наступала ночь. Объятый шалью чернеющего неба Менкар готовился ко сну.
Тэо сказал Виктору, что у него есть дела, которые требуют немедленного завершения и предложил писателю на время разделиться. Пусть он останется с дочерью, а орнан в одиночестве доделает то, что считает нужным.
– К тому же, – напомнил он, – тебе ведь надо расплатиться за информацию об Анне с матерью того парня, с которым ты сидел в тюрьме.
Виктор поблагодарил орнана за прекрасную память и в мыслях отругал себя за забывчивость.
Договорившись встретиться у дома Фабиански, они разделились. Писатель вместе с Анной отправился в Унылый Грот, а Тэо Брукс поехал в «Эдем».
Пробравшись в номер, мудрец не обнаружил там сторожа. На полу он нашел размотанную веревку, которой связывал Холумбека. Он обошел всю комнату в поисках других следов. На глаза ему попались остатки еды на белой скатерти, грязная пластиковая посуда, потертости от подошв тяжелых ботинок на коричневом линолеуме и еще кое-какие мелочи, на которые при беглом взгляде и не обратишь внимания.
Тэо был полон разочарования. Упустить такого важного свидетеля! Теперь сторож, скорее, пустится в бега, чем вернется в дом на бульваре или на ферму.
Орнан не знал, где искать беглеца, а ведь тот мог оказать писателю неоценимую услугу, рассказав о том, как задумывалось убийство братьев Бриль (в том, что Холумбек еще многое знает, Тэо не сомневался). Быть может, тогда писатель вспомнил бы все от начала до конца.
В частности, мудрец хотел выяснить, действительно ли Виктор приезжал в Менкар восемь лет назад и пытался похитить свою дочь. Или же это был плод разыгравшегося воображения супружеской пары из дома на бульваре, попытка оправдать свои преступные действия. Сам же он склонялся ко второму варианту.
Теперь он вынужден будет вернуться ни с чем на место назначенной встречи.
История Виктора Мурсии подходила к концу. И хоть виновник всех несчастий писателя был найден и наказан, Тэо прекрасно понимал, насколько еще велика опасность, таящаяся в Менкаре.
Оставались вопросы, на которые пока не было ответов. Но он надеялся получить их в ближайшее время.
Однако даже он, орнан, потомок великой династии охотников, хранитель вечных тайн, не знал о том, что ответы эти сами найдут его. И случится это очень скоро.
Отыскать в небольшом городе конкретного человека – задача вполне посильная для простого смертного, а уж если ты вампир, это не представляет для тебя никакого труда.
Навыки плюс интуиция, плюс большой профессиональный опыт с чутьем, весьма обострившимся с приходом магических способностей. Вот и весь секрет.
Эдди знал, что в Менкаре есть одна женщина, которая видела в ту злополучную ночь все, что происходило у озера в Парке Солнечного Света. Та самая единственная свидетельница, о которой обмолвился Антон Варга в телефонном разговоре с ним.
Ее звали Злата Гевал.
Он выяснил, где она живет, и в этот день решил нанести ей визит.
Старое убогое строение в один этаж высотой с окнами, наполовину утопленными под землей, больше похожее на лачугу, чем на жилой дом, произвело на него удручающее впечатление.
В последний раз Эдди Вис был в подобном месте лет двадцать назад по пустяковому делу, когда служил в маленькой адвокатской конторе и не помышлял о том статусе, который обрел сейчас.
Он представился следователем, приехавшим из Кьяры специально для расследования убийства братьев Бриль. Женщина выслушала его и впустила в дом.
Внутри его поразила скудность убранства и бедный интерьер. Тот социальный слой, к которому принадлежала Злата Гевал, относился к самым низам общества, и поначалу ему трудно было свыкнуться с мыслью, что в этой затхло пахнущей лачуге ему предстоит провести какое-то время. Ведь даже такое легкое прикосновение к нищете вызывало у него дикое отвращение.
Когда они уселись на кухне – крохотном чулане с квадратным окном, занавешенным грязной тряпкой, он спросил.
– Мисс Гевал, у вас есть дети?
Она подняла на него свои черные глаза.
– А вы разве не знаете? – ее руки перебирали клубок старой шерсти, из которого она вязала какую-то вещь. – Разве вас не посвятили в тайну моей биографии? Обычно вас посвящают.
– Нет, еще не успели, – нашелся Эдди. – Я ведь как приехал, сразу к вам, на допрос, – он улыбнулся, подумал, что своевременное проявление добродушия наверняка сгладит ситуацию.
– Значит, это будет допрос?
– Скажем так, я бы не хотел, чтобы это был допрос. Называйте нашу беседу разговором по душам. Идет?
– Хорошо.
– Тогда скажите, колыбель, что стоит у вас в прихожей, – адвокат долго искал слово, подходящее для закутка метр на метр при входе в лачугу, – сейчас пуста?
– А вы не видели?
– Я туда не заглядывал.
– Я думала, мы с вами будем разговаривать на другие темы.
– Я просто хочу услышать ответ на свой вопрос.
– В колыбели нет ребенка.
– А где же он?
Ее пальцы остановились, впились в клубок.
– Вы видите, как я живу?
Эдди старался не встречаться с ней взглядом – он знал, что при взгляде в такие глаза уверенности у него не прибавится.
– Мне ничего не остается делать, как просить милостыню. Как вы думаете, много ли дадут одинокой, пусть и пожилой, но с виду здоровой женщине?
