Ф. Коттэм - Темное эхо
— Что, милочка, не сумели остановиться после восьмой?
— Не знаю, Элис. Я потеряла счет на шестой, — печально усмехнулась Сузанна.
Не говоря уже про «Мальборо», она почти полностью извела пачку. Тут не помешала бы дублинская пепельница Джейн Бойт. Сузанна заполнила бы ее доверху.
— Женщина, чью биографию вы расследуете, — сказала Элис Донт, — обладала крайне мятежным характером. Она поддерживала суфражисток с момента, когда научилась читать. В политике она не разбиралась, однако высоко ценила внешние проявления. Швыряние кирпичами в оконные стекла. Голодовки протеста. Сидячие демонстрации в Уайт-холле. Такого рода вещи ее заводили. — Сузанна кивнула. — Кстати, это не мое личное мнение. Я унаследовала его от матери, которая была женщиной доброй и судила о людях беспристрастно.
— Да-да, прошу вас, продолжайте.
— Джейн Бойт разочаровалась в движении суфражисток, когда Кристабель Панкхерст начала выступать с патриотическими речами в самом начале Первой мировой.
— Но ведь в ту пору она была лишь девочкой-подростком?
— Разочарованным подростком. Впрочем, ее следующее «дело всей жизни» не заставило себя долго ждать. Пасхальное восстание тысяча девятьсот шестнадцатого года привело к разрушению значительной части центра Дублина. И, добавила бы я, вызвало крайнее неудовольствие большинства жителей. Однако наша мисс Бойт нашла себе очередной боевой стяг.
— Стала фенианкой, — кивнула Сузанна.
— Совершенно верно. В возрасте девятнадцати или двадцати лет она повстречалась с Майклом Коллинзом. Кажется, выполняла для него какую-то работу. Ходили слухи про любовную интрижку, но то же самое говорили и про всех прочих женщин в его окружении.
Сузанна вновь кивнула.
— На мой взгляд, тут он переборщил, — продолжала Элис. — Я имею в виду, что таким способом Коллинз пытался скрыть свою истинную привязанность к мужчинам.
— Сомневаюсь, — сказала Сузанна.
— Вот как?
— Как вы сами выразились, Элис, это мнение не мое. Но источник информации абсолютно надежный. Коллинз действительно предпочитал девушек.
— Хм. Что ж… Джейн Бойт того заслуживала. Здесь я с вами спорить не буду.
— Семья страдала от такой ее преданности Коллинзу?
— Пожалуй, нет… Уж во всяком случае после войны, когда этот факт стал общеизвестным. Движение фениев всегда нашло бы себе сторонников в Ливерпуле, стоило ему только опереться на жителей Дублина. В те дни в Ливерпуле проживало много католиков ирландского происхождения. Даже больше, чем сейчас. И Патрик Бойт, отец Джейн, принадлежал к их числу. А Коллинз всегда пользовался популярностью в Англии. Когда его поезд прибыл в Лондон для проведения мирных переговоров с Черчиллем, толпа его чуть ли не на руках понесла.
Сузанна и так все это знала.
— Элис, а что еще вы можете о ней рассказать?
Старушка задумчиво повертела в руках стакан с ледяным кофе.
— Наверное, ничего. После гибели Коллинза и братоубийственной кровавой бани ирландской гражданской войны Джейн разочаровалась в прежних своих привязанностях.
— А вчера вы намекали, что много чего про нее знаете.
Элис Донт поерзала на стуле.
— В самом деле?
— Да.
На секунду Сузанна подумала, что ее собеседница ничего не добавит к своим словам, но та вдруг пробормотала почти неслышно: «Пожалуй, вреда от этого не будет… Все-таки восемьдесят лет прошло…»
Она разговаривала сама с собой. Именно себя пыталась убедить. Затем старушка вскинула глаза на Сузанну, и та поняла, что внутренняя борьба увенчалась успехом.
— У Джейн были какие-то неприятности с полицией. Она вдруг сделала очень резкие и серьезные заявления в адрес одного известного и богатого иностранца.
— Которого звали Гарри Сполдинг.
Элис Донт действительно передернуло при упоминании этого имени или Сузанне так просто показалось?
— Да. Про него. Выступила с обвинениями.
— А вам известно, о чем шла речь?
— Нет. В ту пору я была совсем маленькой. Мне никогда не рассказывали. Это вам придется выяснять самой.
— Я уже пыталась, — сказала Сузанна и махнула рукой в сторону библиотеки. — Ничего я там не нашла. Все угодило под бульдозер, как вы сами вчера уполлянули, когда рассказывали про снос биркдейловской библиотеки.
Элис Донт допила свой кофе. Ледышки звенели и побрякивали при ударах о ее вставную челюсть. Она опустила стакан.
— Есть одно место, где вы могли бы попытать счастья. Музей в черчтаунском Ботаническом саду. Если у Джейн Бойт имелось что сказать, и я в этом ни капли не сомневаюсь, она вполне могла оставить там на хранение кое-какие документы. Думаю, вам стоит попробовать там покопаться.
— Элис, а что с ней вообще случилось?
— Сломали ее, — просто и без обиняков заявила Элис. — Этот случай с американцем сломал ее окончательно.
— Я вижу, вы не хотите произносить его имя?
Элис Донт натянуто улыбнулась. Надела солнечные очки и взяла в руки сумочку.
— Никогда и ни за что. До последнего моего вздоха.
— Говорят, нам следует прямо смотреть в лицо своим страхам, — заметила Сузанна.
— Моего сына звали Дэвид. Он был замечательным мальчиком, который превратился в замечательного мужчину. И мудрым, несмотря на то, что творила с ним опухоль, практически до самой последней минуты. Но когда он произносил эту же фразу, то, как мне кажется, имел в виду страхи земные.
Элис подарила ей свою последнюю улыбку, развернулась и пошла прочь сквозь пляшущие солнечные зайчики и тени, которые отбрасывали кроны деревьев и навесы по обеим сторонам бульвара. Сузанна следила за ее величественной и немного деревянной походкой, пока светлый плащ старушки не затерялся среди вереницы туристов и покупателей. Тогда она тоже встала, пересекла дорогу и в турбюро спросила, в котором часу открывается музей при Ботаническом саду. Снаружи и внутри турбюро напоминало гигантскую теплицу, неизвестно почему возведенную в центре города, однако местные работники оказались весьма любезны. Девушка за информационной стойкой не знала часы работы музея и была вынуждена обратиться к справочнику, наводя тем самым на мысль, что искомое учреждение было, пожалуй, одной из самых непопулярных достопримечательностей этого курортного города. Сузанна решила, что это даже хорошо. Новый, интерактивный, «дружественный к пользователю» тип современного музея был ей неприятен и вместе с тем бесполезен. По мнению Сузанны, хранилище фактов о прошлом должно быть как раз старомодным. Ей распечатали карту-схему. Дорога к музею проходила по Лорд-стрит, затем сворачивала на восток по Роу-лейн. Она спросила, можно ли туда добраться пешком. Девушка скорчила гримаску, задумавшись над ответом. Туда мили три-четыре. Сузанна решила, что есть смысл прогуляться. Физическая нагрузка накажет ее за вчерашнюю выпивку и заодно поможет, наверное, избавиться от ее последствий.
