Дейкр Стокер - Дракула бессмертен
— Артур!
Холмвуд оттолкнул пожарников и, пошатываясь, сошел по ступенькам к ней. В его глазах стояли слезы, на побледневшем лице читалось поражение. Мина лишь однажды в жизни видела его таким.
— Что тут произошло? Где мой сын? Где Квинси?
Еще не бывало такого, чтобы Артур Холмвуд уклонился от брошенного вызова. Но сейчас ему не хватало смелости даже посмотреть ей в глаза. Дрогнувшим голосом он проговорил:
— Прости, Мина. Квинси погиб.
Глава XL
Говорят, для отца или матери нет большего горя, чем пережить своего ребенка. Артур Холмвуд наследниками не обзавелся и потому считал, что ему никогда не придется проверить истинность этих слов. И вот теперь он беспомощно смотрел на Мину, потерявшую сына. Словно жена библейского Лота, она застыла на месте, не в силах оторвать взгляда от горящего театра. Глаза ее потускнели. Сердце этой женщины только что обратилось в камень. Как бы Артур ни злился на Мину Харкер, такой участи он ей не желал. Квинси стал ему дорог — больше, чем хотелось. Порой юноша вел себя безрассудно, но Холмвуд в его возрасте был таким же. Он надеялся, что судьба убережет Квинси от страшного жребия, выпавшего его отцу и Джеку. Жребия, который ждал их всех.
Пожарники оттеснили притихшую толпу назад, выключили насосы и принялись сворачивать рукава. Теперь оставалось только дождаться неминуемого конца.
Холмвуд взял жеребца за поводья и повел Мину прочь от театра. В голову ему пришла пугающая мысль: вдруг ей хватит безрассудства кинуться в огонь, чтобы погибнуть вместе с сыном? Лорд краем глаза поглядывал на спутницу, пытаясь понять, о чем она думает.
Не прошли они и дюжины шагов, как Мина указала на вход в «Лицей» и крикнула:
— Квинси!
Поначалу Холмвуд решил, что несчастная мать тронулась умом, но, обернувшись, увидел то же поразительное зрелище. Из-за стены огня показался Квинси.
С крыши донесся жуткий треск, по стенам здания поползли трещины. Театр на глазах рушился.
Мина соскочила с лошади. Холмвуд одним прыжком взбежал по ступеням и очутился у входа одновременно с Квинси. Юношу с ног до головы покрывала копоть, пальто тлело. Вид у него был ошеломленный.
Лорд ухватил Квинси за отвороты пальто и потащил на улицу.
— Беги!
Столкнув юношу с лестницы, он прыгнул следом — и в тот же миг обвалились остатки крыши. Из толпы донеслись испуганные крики. Над развалинами поднялось удушливое облако дыма. Уцелел только фасад в греческом стиле.
— Сынок, ты не ранен? — вскричала Мина.
Квинси, явно потрясенный чудесным спасением, не ответил, но этого и не требовалось. На его коже не было ни единого ожога.
Холмвуд изумленно покачал головой. В жизни ему довелось повидать немало битв и ужасных отметин, которые оставались на телах храбрых молодых мужчин. Но с таким он еще не сталкивался. Не просто удача — настоящее чудо.
Из толпы вышел человек с докторским саквояжем, за ним пыхтели взволнованные пожарники.
Мина с испугом посмотрела на Артура.
Холмвуд бросился им навстречу.
— Не подходите! Назад! — Мужчины в нерешительности замялись. Холмвуд обернулся к Мине и крикнул: — Надо убираться отсюда!
На глазах Квинси навернулись слезы.
— Он умер… Басараб умер.
Лорд помог юноше встать, и толпа ахнула: те, кто стоял поближе, разглядели, как ему повезло. Душераздирающих сцен Артуру не хотелось. Он потащил Квинси прочь от развалин театра. Мина тем временем снова залезла на жеребца. Зеваки могли сколько угодно дивиться везению Квинси, но Артур Холмвуд знал истинную его причину. Вкусив крови Дракулы, Мина перестала стареть — и передала эту кровь сыну, когда он рос в ее чреве.
Они двинулись по улице, подальше от толпы. Холмвуд впервые почувствовал проблеск надежды. Дракула допустил тактическую ошибку. Если его кровь наделила Квинси способностью к самоисцелению, то мальчик вполне мог унаследовать и его физическую силу. Дракула сам вложил им в руки мощное оружие, которое поможет в грядущей битве.
Котфорд выругался себе под нос. С тех пор как два года назад закрыли пожарную часть Ватерлоо, на депо Скотленд-Ярда легла двойная нагрузка. Теперь их повозки беспрестанно раскатывали по улицам, оглушая прохожих невыносимым звоном колоколов. Два полицейских экипажа без помех мчались по Уайтхоллу в сторону Стрэнда, пока кучер инспектора не ушел в сторону, пропуская пожарную бригаду. А полыхало, видимо, на славу: казалось, весь Лондон собрался поглазеть на увлекательное зрелище. Главные улицы кишели пожарными и зеваками, ехать дальше стало практически невозможно. Чтобы не опоздать на рандеву с Потрошителем, Котфорду, Ли и горстке вооруженных констеблей требовалось отыскать обходной путь к «Лицею».
Нервничая и быстро теряя терпение, Котфорд высунулся из окна и отыскал глазами второй экипаж. Тот тоже завяз в людском потоке. Инспектор стал орать на прохожих, заполонявших улицу:
— Расступитесь! Ну же!
Ли последовал его примеру и просунул голову в другое окно.
— Полиция, пропустите!
Котфорд снова чертыхнулся: мост Ватерлоо в очередной раз закрыли на ремонт. Он крикнул кучеру:
— Сворачивай на Кинг-Уильям-стрит. Объедем столпотворение.
Инспектор откинулся на сиденье. В животе у него возникло знакомое — слишком знакомое — чувство. Как в тот вечер двадцатипятилетней давности, когда он споткнулся о бордюр и позволил Потрошителю скрыться. Отправившись в объезд, они потеряют не меньше двадцати минут. Если сегодня что-то пойдет не так, другого шанса склонить весы в свою сторону ему может не выпасть никогда.
Пробиваясь через толпу, Мина глядела на Квинси и с трудом сдерживала слезы. Больше всего ей сейчас хотелось утешить сына. Сегодня она чуть его не потеряла — и все-таки не могла выразить своих чувств.
— Что она тут делает? — спросил Квинси у Холмвуда. — Я думал, тебе можно доверять!
Не в силах больше этого терпеть, Мина схватила его за руку.
— Я все еще твоя мать! Другой у тебя не будет, и я люблю тебя!
— Оставьте семейные склоки на потом! — отчеканил Артур. — Нужно срочно найти ван Хелсинга.
Квинси открыл было рот, чтобы возразить, но Холмвуд подтолкнул его вперед. Они и так уже потратили много времени, пытаясь пробраться к началу Веллингтон-стрит. Перекресток был забит пожарными повозками и зеваками. Грести на лодке против течения и то легче. Им пришлось вернуться к горящему театру. При виде дымящих развалин конь встал на дыбы, чуть не сбросив Мину. Холмвуд сдернул галстук, прикрепил его к уздечке и завязал животному глаза. Они двинулись дальше на север, слушая рассказ Квинси о случившемся.
