Сергей Шведов - Инкуб
– Значит, вы готовы сотрудничать с нами? – вежливо полюбопытствовал Годунов.
– Всегда готов помочь органам, – пожал плечами Дятлов.
– Мы не исключаем, что вас оклеветали завистники, но закон требует от нас проведения всестороннего расследования по столь важному для страны вопросу. Так вы говорите – мистерия?
– Именно так, господин офицер, – кивнул Дятлов. – Игры на свежем воздухе взрослых людей, откровенно скучающих в каменных коробках.
– Нам остается только выяснить подробности этих игр, – согласился с задержанным Годунов. – Вы согласны наведаться с нами в Дубосеково?
– Если вы настаиваете, – потряс скованными руками Николай Васильевич. – У арестованного выбор невелик.
– Вы пока задержанный, – возразил Годунов. – Но если вы искренне готовы сотрудничать со следствием, то я обещаю вам в ближайшее время изменить меру пресечения на подписку о невыезде.
– Буду вам очень благодарен, – криво усмехнулся чиновник. – Меня уже, наверное, хватились на службе.
– Не волнуйтесь, Николай Васильевич, мы поставили в известность ваших руководителей, – успокоил Дятлова подполковник. – Зубов, завяжите глаза задержанному.
Протесты начальника управления были решительно отклонены расторопным подручным Годунова. Завадский мысленно одобрил действия подполковника. Дятлову незачем знать, где находится штаб-квартира его похитителей. Правда, Аркадия Савельевича беспокоила охрана, на въезде в элитный поселок. Чего доброго этим молодцам вздумается заглянуть в салон «Бентли», и тогда похитителям не помогут даже тонированные стекла забугорного автомобиля. К счастью, Годунов предусмотрел такую возможность, он просто столкнул Дятлова себе под ноги и накрыл сверху подвернувшейся под руку газетой. Однако охрана не стала задерживать автомобиль финансового директора ЗАО «Осирис» и услужливо распахнула перед ним ворота. Завадский облегченно вздохнул и погнал своего железного коня в усадьбу, ставшую для обоих почти родной.
Пленного, во избежание контактов с Ириной, пришлось поместить в кладовую без окон. Дверь заперли на задвижку, после чего приступили к обсуждению плана, вчерне уже набросанного подполковником Годуновым. План показался Аркадию Савельевичу откровенно авантюристическим, а по своим последствиям даже жутковатым, но, к сожалению, борцам с нечистой силой приходилось рисковать во избежание очень крупных неприятностей. Завадский нисколько не сомневался, в способности Змея отомстить обманщику, нарушившему его строгий приказ. Не говоря уже том, что нового объяснения с ископаемым монстром сердце финансиста могло просто не выдержать. А мозги и подавно. Аркадий находился на грани нервного срыва, и любое потрясение могло погрузить его в пучину безумия.
– Ты думаешь, гроб сохранился? – спросил Завадский у подполковника.
– Прошло только два года, – пожал плечами Годунов. – Почва на вершине кургана песчаная, дерево не могло сгнить так быстро.
– Боюсь, Ирина не согласиться лечь в гроб добровольно, – засомневался Аркадий Савельевич.
– Значит, придется уложить ее насильно. Зуб, проверь, чем там занимается наша красавица.
Самое обидное, что Завадский, несмотря на все старания, не смог за весь день не только надраться в зюзю, но даже толком захмелеть. Выпитого им спиртного вполне хватило, чтобы свалить с копыт быка, а вот российский финансист не чувствовал ничего кроме головной боли и легкого покалывания в боку. Конечно, рано или поздно, отравленная алкоголем печень отомстит Аркадию Савельевичу, но это будет завтра или послезавтра, до которых Завадскому еще надо дожить.
– Спит, – доложил Зуб, спустившись по лестнице.
– Может, умерла? – не на шутку перепугался финансист.
– Жива, – покачал головой посланец. – Думаю, это фокусы Змея, который не доверяет больше своей непостоянной женушке и опасается ее новых встреч с инкубом.
– Нам меньше хлопот, – резюмировал Годунов и, взглянув на часы, добавил: – Нужна машина. «Бентли» сейчас, скорее всего, разыскивают по всему городу. И не только милиция.
– Я могу вызвать служебный «Мерседес», – предложил Завадский.
– Слишком приметен. Нам бы что-нибудь попроще. «Газель», скажем, для перевозки продуктов.
– Я сейчас распоряжусь, – схватился Завадский за мобильник. – Все будет в лучшем виде.
«Бентли» решено было отправить в город для отвода глаз. Водителя, пригнавшего «Газель» посадили за руль иномарки и выпихнули за ворота. Завадский был почти уверен, что до офиса он не доедет, но в данном случае его это обстоятельство нисколько не волновало. Главное сейчас прорваться в Дубосеково, дабы перебросить на курган ценный груз, от сохранности которого зависела жизнь финансиста. Ирину погрузили в фургон и прикрыли простынею. Следом вывели Дятлова с завязанными глазами. Николай Васильевич вел себя паинькой и не доставил своим похитителям никаких хлопот. Повязку с его глаз Годунов снял уже на трассе. Николай Васильевич тряхнул волосами, повел плечами и с удивлением уставился на сидящего рядом Завадского:
– А вы как сюда попали, Аркадий Савельевич?
– Так же как и вы, – нелюбезно буркнул финансист. – Жена-ведьма способна даже приличного человека довести до тюрьмы.
– Преувеличиваете, господин Завадский, – смущенно улыбнулся Дятлов.
– Да ладно тебе, Коля, – возмутился Аркадий Савельевич. – Чистосердечное признание, это лучшее, что мы можем сделать в создавшемся положении. Я вот сам сообщил товарищам из спецслужб, что встречался со Змеем в подземном капище.
– С каким еще Змеем? – с удивлением глянул на соседа Дятлов.
– С хахалем твоей жены, Коля, – вздохнул Завадский. – Я был свидетелем на их свадьбе. Жуткая образина, доложу тебе. Я вот только не знаю, товарищ подполковник, статья за двоемужество у нас есть?
– Черт его знает, – пожал плечами Годунов. – Тут ведь не факт важен, а документ.
– Вот видишь, Коля, как опасно подписывать бумажки даже чернилами, не говоря уже о собственной крови. Ирка не подписывала, а потому чиста как девственница, а ты сдуру подмахнул. Там, брат, тоже учет ведется строгий.
– Где это там? – обиженно поджал губы Дятлов.
– В аду, Коля, где же еще, – вздохнул Завадский. – Ты ведь за Светкой Кобяковой числишься?
– Что значит, числюсь, – возмутился чиновник. – Вы выбирайте выражения, Аркадий Савельевич.
– Ты мне невинность из себя не строй, – повысил голос Завадский. – Проститутка в штанах. Продался нечистой силе, так помалкивай.
– Он сумасшедший! – возмутился Дятлов. – Прошу нас рассадить, товарищи офицеры. От него же за версту разит алкоголем.
– Струсил, – печально констатировал Аркадий Савельевич. – Простого российского психопата испугался. А я с Люцифером разговаривал, как сейчас с тобой. Стоит, понимаешь, на раскоряку, гад, рогами луну щекочет, а копытами землю бьет. А я один как перст. Червь, говорит, ты, Завадский. А у меня ведь высшее образование, Коля. Мне сам президент руку жал. А тут чмо ископаемое… Отдай, говорит, жену мою разлюбезную. Хочу, говорит, сам ее покарать за измену. Между нами, Коля, она ему действительно изменила с его же собственным сыночком. Прямо древнегреческие страсти. А я говорю, берите, господин хороший, не жалко. Тем более жена-то не моя. Я вот думаю, Коля, как бы он тебя к ней не приревновал. Конечно, у тебя прав больше. Опять же отметка в паспорте. С другой стороны – кто ты, а кто он? Ты в адской иерархии даже не червь, а прах под ногами ведьмы Кобяковой. А он родитель. Ему обидно от собственного чада такое поношение терпеть. Родил, понимаешь, сукиного сына, теперь сам не рад.
