Дуглас Престон - Штурвал тьмы
Констанс взглянула на часы: час сорок пять. Пендергаст сказал, что намерен спать до трех, и она не собиралась ему мешать. Алоизу явно требовался отдых, хотя бы для того, чтобы выйти из этой странной хандры, в которую он как будто впал. Констанс никогда прежде не видела, чтобы опекун укладывался спать среди дня или пил алкоголь в столь раннее время.
С томиком Монтеня Грин примостилась на тахте, стараясь отвлечься от тревог. Но едва начала погружаться в изысканные французские обороты, как раздался негромкий стук в дверь.
Констанс пошла в прихожую.
— Это Мария, — послышалось из-за двери. — Откройте, пожалуйста.
Констанс отворила, и горничная поспешно вошла в каюту. Ее обычно опрятная форма была в беспорядке, волосы растрепаны.
— Пожалуйста, присядьте, Мария. Что случилось?
Горничная села, провела рукой по лбу.
— Там настоящий дурдом.
— Что, простите?
— Как это по-английски? Бедлам. Послушайте, у меня для вас новости. Очень плохие. На нижних палубах они распространяются как огонь. Молю Бога, чтобы это оказалось неправдой.
— Что именно?
— Говорят, будто новый капитан заперся на мостике и ведет корабль на скалы.
— Что?!
— На скалы. На Каррион-Рокс. Говорят, мы разобьемся меньше чем через три часа.
— Мне это кажется истерическим бредом.
— Может быть, — покачала головой Мария, — но вся команда в него верит. И на вспомогательном мостике творится что-то небывалое. Множество офицеров бегают туда-сюда, суматоха. И еще опять появился тот… как это… дымный призрак. На этот раз его видела целая группа пассажиров, вместе с круизным директором.
Констанс молчала, осмысливая услышанное. Лайнер содрогнулся на очередной мощной волне. Потом девушка посмотрела на Марию.
— Подождите здесь, пожалуйста:
Грин пошла наверх и постучалась в дверь комнаты Пендергаста. Обычно компаньон откликался немедленно, причем голос его бывал таким ясным и собранным, как если бы он вовсе не спал. Но на сей раз ничего подобного. Девушка постучала снова.
— Алоиз?
Изнутри раздалось негромкое, вялое:
— Я же просил разбудить меня в три.
— Возникла чрезвычайная ситуация, о которой тебе надо знать.
Долгое молчание.
— Я спущусь через минуту.
Констанс вернулась в гостиную. Через несколько минут появился и Пендергаст — в черных брюках от костюма, рубашка не застегнута, через руку перекинуты пиджак и галстук. Он бросил пиджак на спинку стула и обвел глазами комнату.
— Где мои яйца а-ля Бенедикт?
Констанс посмотрела ему прямо в глаза.
— Обслуживание в каютах отменено. Еда подается только во время обеденных смен.
— Без сомнения, присутствующая здесь Мария сумеет раздобыть что-нибудь, пока я бреюсь.
— У нас нет времени на еду, — раздраженно бросила Констанс.
Пендергаст отправился в ванную, оставив дверь открытой. Стянул рубашку с белого, скульптурно вылепленного тела, перекинул через стойку душа, включил воду и принялся намыливать лицо. Вытащил длинную прямую бритву и взялся за правку. Констанс хотела было закрыть дверь в ванную, но детектив жестом остановил ее.
— Я жду рассказа о том, что же такое важное помешало моему сну.
— Мария говорит, что капитан, принявший командование от Каттера, после того как он отказался сменить курс на ближайший порт, захватил капитанский мостик и ведет судно на рифы.
Бритва замедлила свое плавное движение вдоль белой щеки. Прошло почти полминуты, прежде чем бритье возобновилось.
— А зачем Мейсон это сделала?
— Никто не знает. Похоже, просто сошла с ума.
— Сошла с ума, — повторил Пендергаст.
— В довершение всего опять появилась та странная штука, так называемый дымовой призрак. Его видели несколько человек, в том числе директор круиза. Такое впечатление, что… — Констанс замолчала, пытаясь сформулировать пришедшую на ум мысль, потом махнула рукой. Определенно все это. лишь ее воображение.
Пендергаст продолжал бриться. Тишину нарушали отдаленный гул и удары волн да время от времени взволнованные голоса в коридоре. Констанс и Мария ждали. Наконец детектив закончил. Он ополоснул, вытер и сложил бритву, вымыл лицо, натянул рубашку, застегнул, вставил в манжеты золотые запонки, набросил на шею галстук, завязал. После чего вышел в гостиную.
— Куда ты собираешься? — спросила Констанс, одновременно и раздосадованная, и немного испуганная. — У тебя есть какое-нибудь представление о том, что происходит?
— Ты хочешь сказать, что сама еще не поняла?
— Конечно, нет! — Констанс почувствовала, что теряет терпение. — Не говори мне, что ты понял!
— Безусловно, понял. — Спецагент ловко и неторопливо надел пиджак и направился к двери.
— Так что же это такое?
Пендергаст задержался у двери.
— Все связано, как я и предполагал вначале. Кража Агозиена, убийство Джордана Эмброуза, исчезновения и убийства людей на борту, а теперь еще и безумный капитан, ведущий судно на рифы. — Он издал иронический смешок. — Не говоря уже о вашем дымовом призраке.
— Каким образом связано? — разозлилась Констанс.
— Ты располагаешь той же информацией, что и я. А объяснения так утомительны. Кроме того, сейчас все это уже не имеет значения. Если то, что ты говоришь, правда, то вскоре все это, — он неопределенно обвел рукой комнату, — опустится на самое дно Атлантики. И в данный момент мне нужно провернуть одно важное дело. Я вернусь самое большее через час. Возможно, тем временем ты сможешь организовать мне простой, незатейливый завтрак из яиц а-ля Бенедикт и зеленого чая.
Констанс уставилась на захлопнувшуюся за Пендергастом дверь и еще долго на нее таращилась. Затем медленно повернулась к Марии и молча посмотрела на нее.
— Да? — спросила Мария.
— Я хотела бы попросить вас кое о чем. Горничная молчала в ожидании.
— Я хочу, чтобы вы нашли мне врача, и как можно скорее.
— Вы заболели? — встревожилась та.
— Я — нет. Но вот он, думаю, да.
Глава 53
Гэвин Брюс и люди, которых он стал называть «своей командой», собрались в салоне восьмой палубы, в средней части судна, чтобы обсудить новую обстановку и дополнительные шаги, которые они могли бы предпринять. Недавно минул полдень, и для этого времени суток на «Британии» было необычайно тихо и спокойно. Несмотря на то что комендантский час распространялся только на ночные часы, похоже, многие из пассажиров предпочитали вообще не выходить из кают — либо из страха перед убийцей, либо от усталости после крайне неспокойного утра.
