Дуглас Престон - Реликт
— Я тоже. И кажется, понимаю. Помните, мистер Пендергаст, что еще было на выставке?
Агент ФБР неторопливо кивнул.
— Конечно. Статуэтка Мбвуна.
— Вот именно, — сказал Фрок. — Статуэтка, изображавшая его самого. Единственная связь с родными местами, безвозвратно утраченными.
— Вам, кажется, понятно все, — сказал Смит-бек. — Но как Райт и Катберт, если им было известно об этом существе, догадались, что оно имеет отношение к экспедиции Уиттлси?
— Пожалуй, на этот вопрос смогу ответить я, — сказал Пендергаст. — Они, разумеется, знали, почему судно, везшее ящики с материалами экспедиции из Белена в Новый Орлеан, так задержалось — думаю, выяснили тайком, как и вы, мистер Смитбек.
Журналист внезапно занервничал.
— Видите ли, — заговорил он, — я...
— К тому же прочли журнал Уиттлси. И легенды эти знали не хуже, чем кто бы то ни было. Потом, когда Монтегю — человек, которому было поручено обследовать эти ящики, — исчез, и неподалеку от них оказалась лужа крови, то не требовалось быть семи пядей во лбу, чтобы обо всем догадаться. К тому же, — лицо его помрачнело, — Катберт, в сущности, это подтвердил. Насколько был в состоянии, разумеется.
Фрок кивнул.
— Поплатились они страшно. Уинстон и Лавиния погибли. Иен в психиатрической лечебнице... слов нет, до чего прискорбно.
— Это так, — сказал Кавакита, — однако всем ясно, что теперь вы первый кандидат на должность директора музея.
Именно ему это должно было прийти в голову, подумала Марго.
Фрок покачал головой.
— Сомневаюсь, Грегори, что мне ее предложат. Когда страсти улягутся, предпочтение отдадут рассудительному человеку. Я слишком несговорчив. К тому же директорство не привлекает меня. При таком количестве открывшегося материала я не могу больше медлить с новой книгой.
— Только доктор Райт и остальные не знали, — вновь заговорил Пендергаст, — да, собственно, не знает и никто из присутствующих здесь, что череда убийств началась не в Новом Орлеане, а раньше — в Белене, на складе, где ящики ждали отправки. Я узнал об этом, когда расследовал убийство на судне.
— Видимо, это была первая остановка существа по пути в Нью-Йорк, — сказал Смитбек. — Полагаю, теперь в этой истории пробелов нет. — Отвел Пендергаста к дивану. — Мистер Пендергаст, думаю, теперь ясно и что случилось с Уиттлси.
— Это существо почти несомненно убило его, — отозвался Пендергаст. — А теперь, с вашего разрешения, я возьму кусок торта...
Смитбек не отпускал агента ФБР.
— Откуда вы знаете?
— Что оно убило Уиттлси? Мы обнаружили в его логове некий сувенир.
— Вот как?
Журналист поспешно достал из кармана микрокассетный магнитофон.
— Уберите его, пожалуйста, мистер Смитбек. Да, вещицу, которую Уиттлси, видимо, носил на шее: медальон в виде сдвоенной стрелы.
— Ее изображение было вытиснено на журнале! — воскликнул Смитбек.
— И на письме, отправленном Монтегю! — добавила Марго.
— Видимо, это было что-то вроде фамильного герба Уиттлси. Для чего зверь притащил его с Амазонки, мы никогда не узнаем, но медальон находился там.
— В логове находились и другие артефакты, — сообщил с набитым ртом д’Агоста. — Вместе с семенными коробочками Максуэлла. Это существо было прямо-таки коллекционером.
— Какие же? — спросила Марго, подойдя к одному из окон и глядя наружу.
— Совершенно неожиданные. Набор ключей от машины, множество монет и жетонов для входа в метро, даже прекрасные карманные золотые часы. По фамилии на внутренней стороне крышки мы отыскали их владельца, он сказал нам, что лишился их три года назад. Был в музее, и его обокрали. — Д’Агоста пожал плечами. — Может, одно из неопознанных тел принадлежало этому воришке. А может, мы никогда его не найдем.
— Существо повесило их на гвозде в стене логова, — сказал Пендергаст. — Оно любило красивые вещи. Очевидно, это еще одно свидетельство его разумности.
— Все было взято в стенах музея? — спросил Смитбек.
— Насколько можно судить — да, — ответил Пендергаст. — Ничем не подтверждается, что существо могло — или хотело — найти выход из него.
— Да? — сказал Смитбек. — А как же тот выход, к которому вы вели д’Агосту?
— Он нашел его, — простодушно ответил агент ФБР. — Вам очень повезло.
Смитбек повернулся, чтобы задать вопрос д’Агосте. Пендергаст воспользовался этим, встал и направился за тортом.
— Благодарю вас, доктор Фрок, за угощение, — сказал он, возвратившись на место.
— Вы спасли нам жизнь, — сказал ученый. — И я решил, что маленький торт вполне уместен как способ пожелать вам доброго пути.
— В таком случае, — сказал Пендергаст, — пожалуй, я нахожусь здесь не по праву.
— Как так? — спросил Фрок.
— Возможно, я не навсегда покидаю Нью-Йорк. Видите ли, меня собираются перевести на должность директора нью-йоркского отделения ФБР.
— Значит, Коффи она не достанется? — усмехнулся Смитбек.
Пендергаст покачал головой.
— Бедный мистер Коффи. Надеюсь, он доволен своим положением в Уэйко[20]. Во всяком случае, мэр, воспылавший симпатией к капитану д’Агосте, считает, что я вполне могу рассчитывать на этот пост.
— Поздравляем! — воскликнул Фрок.
— Это еще не решено, — ответил Пендергаст. — И я еще не уверен, хочу ли остаться здесь. Хотя у Нью-Йорка есть свои прелести.
Он встал и подошел к окну, из которого Марго глядела на Гудзон и зеленые холмы Палисейда за ним.
— Какие у вас планы. Марго? — спросил он. Она повернулась к нему:
— Решила остаться в музее, пока не закончу работу над диссертацией. Фрок засмеялся:
— Говоря по правде, я отказался ее отпустить.
Марго улыбнулась:
— Я получила приглашение из Колумбийского университета. Предлагают должность доцента с будущего года. Колумбийский университет — альма-матер моего отца. Так что, сами понимаете, я должна защититься.
— Замечательная новость! — сказал Смит-бек. — Мы должны это отпраздновать сегодня за ужином.
— За ужином? Сегодня?
— Cafe des Artistes[21], семь часов, — сказал журналист. — Я всемирно известный писатель или вот-вот стану им. Шампанское согревается, — спохватился он и потянулся за бутылкой.
Все собрались у стола, Фрок достал бокалы. Смитбек направил горлышко бутылки в потолок и громко выстрелил пробкой.
— За что выпьем? — спросил д’Агоста, когда бокалы были наполнены.
— За мою книгу, — не утерпел Смитбек.
— За особого агента Пендергаста и его благополучное возвращение домой, — произнес Фрок.
— Помянем Джорджа Мориарти, — негромко сказала Марго.
— Помянем. Воцарилось молчание.
— Благослови нас всех, Господи, — нараспев протянул Смитбек. Марго шутливо ущипнула его.
Эпилог
63
Лонг-Айленд, полгода спустя
Кролик дернулся, когда игла вонзилась ему в бедро. Кавакита наблюдал, как темная кровь наполняет шприц.
Он бережно посадил кролика обратно в клетку, потом перелил кровь в три пробирки. Открыл центрифугу, вставил их в барабан и закрыл крышку. Щелкнул выключателем и стал слушать, как гудение переходит в вой, свидетельствовавший, что сила вращения разделяет кровь на компоненты.
Поначалу все давалось очень трудно: найти подходящее место, собрать оборудование, даже оплачивать помещение. За полуразвалившиеся склады в Куинсе дерут невероятно много. Труднее всего оказалось обзавестись компьютером. Вместо того чтобы купить его, Кавакита в конце концов ухитрился подключиться по телефону к большому компьютеру в медицинском колледже Соколова. Место для прогонов экстраполяционной генетической программы вполне надежное.
Кавакита заглянул через грязное окно в полу в лабораторию, расположенную этажом ниже. Помещение было темным и почти пустым, только свет от аквариумов, стоявших вдоль дальней стены на железных стеллажах, отбрасывал на пол легкое зеленоватое сияние. От фильтровальных систем исходило легкое бульканье. Резервуаров уже около двух дюжин. Скоро потребуются еще. Но деньги становились все меньшей и меньшей проблемой.
Поразительно, думал Кавакита, самые изящные решения вместе с тем и самые простые. Но вот само видение ответа отделяет гениального ученого от просто выдающегося.
Так вышло и с загадкой Мбвуна. Он, Кавакита, единственный, кто усомнился в очевидном, стал искать другой ответ и — теперь — нашел.
Вой центрифуги стал затихать, вскоре замерцала красная надпись “ЗАВЕРШЕНО”. Кавакита открыл крышку и достал пробирки. Кровь разложилась на три компонента: сверху сыворотка, посередине тонкий слой белых кровяных клеток и на дне толстый слой красных. Он аккуратно высосал шприцем сыворотку, потом поместил по капле на несколько предметных стекол. Добавил несколько ферментов и реактивов.
Одно из стекол покраснело. Кавакита улыбнулся. Все очень просто.
