Евгений Кусков - Вымирание
Нужно возвращаться. Да, это выход, только что она будет делать снаружи? Там ночь, метель — неизвестность.
Она начала подниматься по лестнице обратно, когда услышала шаги.
Преследователи были близко — она не успевала шмыгнуть даже на ближайший этаж. Девочка поняла, что пути к отступлению отрезаны и вернулась к «телефонной будке». Как же открыть её?
Ксения увидела кнопку над своей головой и, встав на цыпочки, едва-едва смогла дотянуться.
Существа миновали последний пролет, и теперь жертва находилась в прямой видимости. Глухо рыча, они направились к ней.
Девочка нажала кнопку и юркнула в кабинку. Прозрачная дверь закрылась за её спиной, послышался отчётливый щелчок замка и на косяке вспыхнул красный индикатор. Это мало успокоило Ксению — стеклянные стенки не внушали доверия, да и противники вполне могли случайно нажать на ту же кнопку. Правда, не сразу — судя по раздавшемуся оглушительному шипению воздуха и вибрации от каких-то механизмов, шлюз начал выполнять свою функцию.
Монстры достигли прозрачной преграды и принялись колотить по ней изо всех сил. Стекло (явно необычное) пока выдерживало. Девочка вжалась в дверь, ведущую наружу, расширенными глазами глядя на монстров, бывших совсем недавно медсёстрами.
Через полминуты процесс завершился, красный индикатор сменился зелёным, и раздался щелчок замка. Наружного.
Ксения не хотела выходить, слыша завывания вьюги и уже здесь чувствуя холод. Но и оставаться в шлюзе не могла, поскольку кнопка его открытия снова работала, и в любую секунду существа могли её случайно нажать.
Девочка повернула ручку, и бешеный ветер тотчас воспользовался этим. Ксению увлекло за резко распахнувшейся дверью, и она рухнула в наметённый рядом с какими-то ящиками сугроб. Дыхание перехватило от всепоглощающего холода. Пропитанная испариной пижама, прилипшая к телу, заледенела. Девочка пыталась встать, но тело, сведённое судорогами, отказывалось её слушаться.
* * *Отпущенное ей время стремительно истекало. Татьяна уходила прочь от своей комнаты и двух лежащих людей — медсестры и доктора, которые уже никогда не очнутся. Как бы жестоко это ни звучало, она надеялась, что они просто умерли.
Женщина понятия не имела, где находится сама, и уж тем более не представляла, как отыскать Ксению. Жива ли девочка вообще? Ведь она болеет, у неё повышенная температура, она наверняка спит — а, значит, этим существам не составит труда найти и убить её.
Бесполезно было отгонять эти чудовищные мысли и образы, сдавливающие грудь невидимым обручем с такой силой, что становилось трудно дышать. Зато и рвущийся наружу крик удавалось сдерживать. Иначе стоит только начать…
Татьяна кралась по неосвещённому коридору — лишь отблески света от лампы на столе дежурной, ещё долетающие сюда, позволяли ориентироваться. Справа располагались окна, от которых тянуло холодом, несмотря на их герметичность. Слева: одинаковые двери, ведущие наверняка в палаты вроде той, в которой женщина очнулась. Помня о словах медсестры, что Ксения в другом крыле здания, она не проверяла их.
Через несколько метров Татьяна остановилась у чёрного квадрата лестничного проёма в той же стене. Коридор уходил дальше.
Она размышляла, покинуть этот этаж или нет, когда где-то впереди послышался скрип петель, сменившийся гулким топотом. Походка уверенная — может, это люди? Но почему тогда они идут в темноте без фонариков? Почему молча и, в то же время, не таясь?
Доверившись чутью, женщина юркнула к лестнице и принялась быстро спускаться, по пути боязливо обойдя одного из сотрудников учреждения, которого беда настигла на ступеньках. Вроде бы мёртв.
Оказавшись внизу, она увидела прозрачный отсек. В отличие от Ксении, она не знала, для чего эта конструкция нужна, поэтому нажимала на кнопку с опаской, готовая отскочить в сторону.
Стеклянная дверь плавно открылась. Женщина нерешительно шагнула в шлюз и сразу подошла к другой двери, уже не прозрачной, но с небольшим окошком на уровне глаз. Увидев кружащийся снег, Татьяна нахмурилась.
«Выходить на улицу? В одной пижаме и тапочках? Безумие!»
За спиной щёлкнул замок. Она резко развернулась и убедилась, что отступать поздно. Раздалось немного надрывное гудение за стеной, а затем перекрывшее его громкое шипение воздуха.
Через полминуты всё закончилось. Татьяна попыталась слегка приоткрыть наружную дверь — и едва удержала её. В образовавшийся узкий проём ворвался обжигающе холодный ветер, несущий с собой колючие снежинки. Женщина закрыла дверь, поняв, что это не выход. Она не протянет там и нескольких минут. Нужно хотя бы найти тёплую одежду для начала. Да и рано уходить — Ксения где-то в здании.
Татьяна обернулась к стеклянной двери и отпрянула.
С другой стороны прозрачного барьера стоял тот самый мужчина, которого она обошла на лестнице. Серая кожа тускло поблескивала в неровном свете. Какое-то время он молча смотрел прямо ей в глаза, а потом зарычал и принялся колотить по преграде. Его кулаки обрушивались на стекло в пугающей близости от кнопки открывания.
Женщина метнулась к наружной двери. Выбора нет!
Открыв её, она выскочила наружу, сразу провалившись в мягкий свежий снег по щиколотку. Задохнувшись от холода, Татьяна оступилась и упала. В последний момент она умудрилась развернуться, благодаря чему относительно безболезненно приземлилась на ягодицы, поблагодарив судьбу, что никогда не была худышкой.
Ветер играл дверью, раскачивая её, но не давая закрыться. Глаза женщины слезились, и всё же она не сомневалась, что противник как минимум дважды случайно нажал на кнопку.
И ничего.
«Наружная дверь, — догадалась Татьяна. — Пока она открыта, эта тварь не сможет зайти в шлюз!»
Ошеломляющий холод, которого она прежде никогда не испытывала, сковывал каждое движение, снег летел прямо в лицо, не позволяя ничего рассмотреть вокруг. И всё-таки женщина нашла в себе силы идти. Она держалась стены, надеясь найти дверь (и что там не будут ждать другие существа), и медленно продвигалась вперёд. Конечности стремительно немели, она уже не чувствовала пальцев и знала, что это только начало. Скоро, несмотря на все усилия и мысли о Ксении, она просто не сможет двигаться дальше. Просто не сможет. Упадёт и отдастся на волю непобедимой стихии. Татьяна слышала, что лучше умереть от холода, чем от жары. Может, и так, но она не хотела умирать. Если на то пошло, она и права такого не имела!
«Так что двигайся, ДВИГАЙСЯ! — мысленно приказала она себе. — Боже, как больно!.. Не думай об этом, думай только о следующем шаге! Здесь должны быть другие двери, ОБЯЗАНЫ!»
