Антон Фарб - Глиф
— Пошли! — потребовал он, беря Нику под руку.
— Куда? Зачем? — запротестовала Ника. — Да подожди ты… Надо же этого связать, сейчас очнется, гад…
— Не очнется, — уверенно сказал Рома. — А очнется — опять вырубим. Пошли, это важнее…
И была в его словах такая убежденность в собственной правоте, что Ника послушно двинулась за ним.
Рома завел ее в студию деда (она не заглядывала туда с момента приезда, дверь была заперта) и щелкнул выключателем.
Здесь все было знакомо и привычно: штативы, свет, зонтики-отражатели, светофильтры, матово-белый экран…
Все как всегда. Кроме одного.
Одну из стен студии занимала огромная карта Житомира, к которой были прилеплены сотни желтых бумажек-стикеров с нарисованными глифами. Тут были и vévés, и руны, и кельтские орнаменты, и алхимические символы, и знаки зодиака, и египетские иероглифы (они опоясывали Житомир по периметру), и множество других, знакомых и незнакомых глифов...
Был даже кадуцей, появление которого Ника наблюдала сегодняшним утром — и стикер был прилеплен именно там, где сегодня нарисовали кадуцей, напротив аптеки в двух кварталах от дома деда… Только вот стикер прилепили как минимум две недели назад, а кадуцей нарисовали только сегодня.
— Ты знала об этом? — спросил Рома.
— Нет. Хотя… Догадывалась.
— Значит, это все Аркадий Львович?..
— Не он один.
— А кто еще?
— Давай-ка спросим об этом у нашего пленного, — мрачно предложила Ника.
20
Тухлый на встречу не пришел.
Хрущ с пацанами приехали в назначенное место заранее и прождали там лишних полчаса, пока Свисток не сказал:
— Все, кинул нас Тухлый. Вот падла…
Хрущ, у которого опять нагноился отрезанный палец, выдавил струйку черной жидкости прямо на пол «Ниссана» — а фиг ли, тачку все равно придется бросить, на ней уже столько всякого дерьма висит, да и в салоне смердит паленым мясом — и сказал:
— Ждем еще десять минут — и разбегаемся.
Тут Макара приплющило не по-детски. И до того вел себя, как дебил, а тут его перемкнуло, и он начал тихонько подвывать как собака, глядя на луну, и поскуливать.
— Закрой хлебало, — скомандовал Хрущ. — Это что там за движуха?
Место, указанное Тухлым для окончательного расчета, было унылым сквером недалеко от центра города, в тени пары девятиэтажек. Ни людей, ни машин, ни даже собак здесь не было. И тут — нате здрасте! — заруливает здоровенная «Тойота», за рулем которой сидит гламурная фифочка. Из «Тойоты» вылазят три кренделя: два жирдяя и один бугай, и начинают что-то доставать из багажника.
— Это че там такое? — заинтересовался Свисток. — Че там делается?
— Тихо! — одернул его Хрущ, прильнув к лобовому стеклу.
Жирдяи натянули поверх одежды мешковатые батники с капюшонами и «кенгурухами», и замотали морды шарфами. Бугай же надел на жопу странную ленточную хрень, прицепил туда какие-то железяки и забросил за плечо моток веревки, после чего размотал шапочку, которая оказалась маской, как у ОМОНовцев.
Потом все трое упетляли в подъезд девятиэтажки.
— Домушники, — заявил Свисток. — Хату брать пошли.
— Ты че, какие, нах, домушники? — возразил Хрущ. — На такой-то тачке? С такой девахой?
Деваха в натуре была классная, Хрущ таких только в порнухе видел. Даже в темноте и через стекло он рассмотрел, что волосы у нее светлые, прямые и длинные. Хрущ аж облизнулся.
— Зря они ее одну оставили. И мотор не заглушили…
— Гы, — понял его замысел Свисток. — Заодно и машину поменяем. А что с этим делать будем? — Он кивнул в сторону подвывающего Макара.
— Ничего. Потом подберем. От него щас толку — как от козла молока…
Хрущ со Свисток выбрались из загаженного «Ниссана» и вразвалочку приблизились к «Тойоте». Хрущ зашел со стороны водителя и постучал в окошко. Загудел электроподъемник, стекло поехало вниз. Ну все, красавица, капец тебе…
— Добрый вечер, — глумливо поздоровался Хрущ.
— Что надо? — Блондинка за рулем смотрела на него брезгливо.
Хрущ вытащил из кармана выкидуху и картинно щелкнул лезвием.
— Вылазь, сучка, — спокойно приказал он. — А то волосы на хер отрежу.
Блондинка вздохнула, сунула руку куда-то под сиденье и ткнула Хрущу прямо в морду дуло пистолета.
— Вали отсюда, придурок, — посоветовала она.
Свисток у этому времени уже открыл заднюю дверцу «Тойоты» (лохи не захлопнули ее, поэтому даже фомка не понадобилась), и через багажник залез в салон.
— Бу! — сказал Хрущ и резко присел, а Свисток ударил фомкой по пистолету. Тот вылетел из руки взвизгнувшей блондинки и брякнулся на асфальт. Пока Свисток наматывал волосы фифы на кулак и тащил ее на заднее сиденье, Хрущ подобрал пистолет. Травмат…
Он сунул руку в окошко, отпер дверь и потянул ее на себя, собираясь сесть за руль — но не успел. Как раз в это время в сквер с рокотом и грохотом зарулила целая колонна байкеров. Ну, может, и не целая, и не колонна — но мотоциклов пять точно.
Во главе банды был двухметрового роста амбал с вислыми седыми усами и седой же косицей. За его спиной на мотоцикле сидела девка в шлеме, и когда девка шлем сняла, освободив гриву белых вьющихся волос, Хрущ ее узнал.
Именно это парочка обляпала его грязью на Корбутовке, когда Хрущ забирал клеймо у Чоппера.
А теперь банда заявилась сюда по их души. В этом Хрущ почему-то не сомневался. Даже Свисток замер на заднем сиденье, вломив от души трепыхающейся блондинке.
Седой вожак слез с мотоцикла, помог свой девице — та была в деловом прикиде с узкой юбкой, не самый подходящий наряд для катания на байке, потом что-то скомандовал бойцам и направился прямо к «Тойоте».
— Ну-с, — сказал он, подойдя поближе. — Что тут у нас?
Хрущ тихонько, чтобы не клацнуть, оттянул и вернул на место затвор травмата. Как он и ожидал, патрона в стволе не было. Дура блондинистая… Вожака точно положу, подумал он. А вот остальных…
Приступить к реализации плана ему помешали два жирдяя, которые вывалились из подъезда, будто за ними гнались менты. Один толстяк был весь обсыпан чем-то белым и зажимал шарфиком расквашенный нос, а второй нес черную коробочку.
— Ну что? — спросил седой байкер, сразу утратив интерес к Хрущу. — Удалось?
— Да, — задыхаясь, выпалил один из толстяков. — Только Вован там остался, вырубили его…
— Это — ключ? — уточнила беловолосая девка в деловом прикиде, показав на черную коробочку. — Это он?
— Наверное, — гундосо ответил толстяк с разбитым носом. — Что Анжела велела, то и принесли…
Пока они все это обсуждали, Хрущ бочком-бочком, да и отошел от «Тойоты». Мол, я не я, тачка не моя, просто мимо проходил. Свисток же, поняв, что дело дрянь, затаился внутри. Блонда очухалась и начала стонать.
