Антон Фарб - Глиф
Обложили. Гады. Вывернули пробки на площадке, а теперь открывают замок. Ника закрыла только на нижний. Секунд тридцать у них это займет... Нащупать сумку. На голову падает дедово пальто. Отмахнуться. Руку внутрь. Зарядка для мобильника. Вспышка. Объектив для «Кэнона». Запасной аккумулятор. Где же этот проклятый фонарик?!!
— Блядь! — раздалось от дверей спальни. Там что-то сломалось с сухим деревянным треском, и кто-то кого-то ударил. Зашуршала ткань, затопали башмаки по паркету.
Ника удвоила усилия по поиску фонаря, и ремень сумки тут же соскочил с крючка. За миг до того, как сумка упала вниз, пальцы Ники сомкнулись вокруг шершавого корпуса «Шурфайра».
Развернуться, нажать на кнопку. В ярком пятне света, будто актеры в лучах софитов, сцепились Ромчик и здоровенный мужик в черном комбинезоне и черной же лыжной маске. На бедрах — скалолазная система с пристегнутыми карабинами. С крыши спустился…
Мужик прижал Ромчика к стене и душил, а тот, в свою очередь, пытался выдавить оппоненту глаза — до тех пор, пока Ника не включила «Шурфайр», направив луч прямехонько Роме в лицо. Ослепленный подросток хрипел и задыхался.
Сжать «Шурфайр» покрепче. Три быстрых шага. Короткий замах. Удар по темечку. Попадание — точно в узел-навершие вязаной маски («балаклава», совершенно некстати вспомнилось название). Из-за этого удар пришелся вскользь, но дело сделал: мужик отпустил Ромчика и обернулся к Нике. Посветить в глаза — две белых прорези в маске. Пнуть коленом в пах. Еще раз ударить «Шурфайром» по голове. И еще. И еще…
— Сзади! — истошный вопль Ромчика.
В азарте драки Ника упустила момент, когда щелкнул замок входной двери. Девушку схватили сзади за талию, оттащили от оглушенного противника, и легко, как котенка, отшвырнули в столовую. Ника упала на пол, больно ударившись головой о мешок изогипса, тот лопнул, и ее обдало облаком белой пыли. Она громко чихнула, и от этого чиха сразу прошел эффект нокдауна. Фонарик Ника выронила, а тот, кто ее швырнул — толстяк в батнике с капюшоном, низ лица замотан пестрым шарфом — уже входил в столовую, нависая над лежащей Никой.
Схватить пустое ведро, швырнуть во врага. Обрезок ламината, под ноги ему. Длинный и гибкий металлический уголок, хлестнуть по лицу. Все без толку: толстяк с легкостью отмахнулся от строительного мусора, медленно, но неуклонно приближаясь к Нике. Нога его пошла на футбольный замах, грозя переломать девушке ребра, когда Ника запустила руку в дыру в мешке и швырнула горсть белого порошка в глаза обидчику.
Это дало ей полторы секунды, чтобы успеть встать (из коридора доносились глухие удары чьего-то тела об стенку; Ромчик дрался еще с одним незваным гостем) и подскочить к толстяку. Она схватила его за нижний край мешковатого батника и резко дернула вверх, натягивая ткань на замотанное шарфом и обсыпанное изогипсом лицо.
Излюбленный прием хоккеистов: натянуть футболку противника ему же на голову.
А потом Ника с хрустом впечатал локоть туда, где, по ее расчетам, был нос оппонента. Толстяк хрюкнул и сел на задницу.
Два–ноль в нашу пользу.
Ника нагнулась, чтобы подобрать фонарик, а когда выпрямилась, прямо у нее на глазах летящее тело Ромчика вышибло дверь в студию.
Поправка. Два-один.
Если грабителей (или кто они там) было трое, то Ника осталась тет-а-тет с последним. Она выключила фонарь и на цыпочках вышла в коридор. В кабинете возились, мелькали тени на фоне включенного монитора, и жалобно подвизгивал бесперебойник.
Аккумулятор все еще держит, значит, драка заняла не больше пары минут. А усталость, как после часовой тренировки… Но ничего. Чуть-чуть осталось.
Под ногой брякнула какая-то железяка. Ника нагнулась и пощупала ее. Ага. Телескопическая дубинка. Ромчик все-таки до нее добрался. Жалко, воспользоваться не успел. Ника переложила фонарик в левую руку, а в правую взяла дубинку.
Что бы ни искал третий в кабинете, рано или поздно он оттуда выйдет. Посветить в глаза, дубинкой сперва по ноге (голову он будет защищать инстинктивно, поэтому первый удар — в колено), потом — куда придется…
План был хорош. Единственное, чего Ника не учла — так это того, что толстяк очухается раньше, чем номер три выйдет из кабинета.
Он ударил ее по затылку. Несильно, но хватило, чтобы она стукнулась лбом в открытую дверь ванной. Сознания не потеряла, только искры из глаз, что называется, полетели, и замаячили разноцветные круги. Тело сразу обмякло, потяжелело. Ника сползла вниз по стенке, безвольно наблюдая, как толстяк и номер три (тоже весьма упитанный мужчина в камуфляже и черной «балаклаве») на пару убегают через входную дверь, бросив товарища-скалолаза возле обмякшей Ники.
В руках у третьего номера была маленькая черная коробочка. Жесткий диск, который Ромчик выкрутил из ноутбука Белкина. Так вот зачем они приходили…
Хотелось закрыть глаза. Всего на секунду. Ну вот на малюсенькую такую секундочку…
Отставить!
Ника мотнула головой (к горлу подкатила тошнота), и встала на колени над неподвижным телом скалолаза. Вроде дышит… Лыжная маска на макушке промокла от крови. Преодолев брезгливость, Ника стащила «балаклаву» (голова скалолаза безвольно бумкнулась об пол) и посветила фонариком в залитое кровью лицо.
Эге! А я ведь тебя знаю, подумала Ника. Мысли были тяжелые, ржавые и слипшиеся. Точно знаю. Но откуда?..
Автоквест! Вова. Из команды «Бегущие кабаны». Угрюмый пролетарий-молчун, которого Ника использовала как барьер между собой и похотливым краеведом Русланом. Заднее сиденье древнего «Форда-эскорта». Первая ночь Игры…
— Ника! — сипло позвал ее Ромчик из студии деда. — Ты в порядке?
— Вроде того, — пробормотала Ника себе под нос, пытаясь встать на ноги. Колени подламывались. Ромчик был уже рядом, поддерживал под локоть, заботливо заглядывал в лицо. Хороший мальчик… Синяк под глазом, еще один — на скуле, разбитая губа, глубокие царапины на лбу (последствия выбитой лбом двери), ссадины на шее. Досталось парню. Но очнулся первый и поспешил на помощь слабой женщине.
Не мальчик. Мужчина.
— Спасибо, Рома, — Ника кое-как встала. Ее пошатывало.
— Пошли, — сказал Ромчик настойчиво. — Ты должна это увидеть.
— Не могу, — честно ответила Ника. — Что — увидеть? — переспросила она, когда до нее дошел смысл Роминых слов.
— Так. Ты постой пока, хорошо? Подыши. Я сейчас.
Он прислонил Нику к стене и метнулся к входной двери. Ника закрыла глаза, на три счета вдохнула, еще на три — задержала дыхание, и на четыре — выдохнула. Помогло. Она повторила процедуру еще раз, и в голове чуть-чуть прояснилось. А тут и свет загорелся. Умничка Рома, догадался ввернуть пробки на место…
