Александр Матюхин - Философия манекена
Евгений развел руками и решил, что проще отхлебнуть еще немного пива, нежели отвечать.
— Я еще не сказал, кто спонсирует манекенов по всей стране? — Арсений задумчиво уставился в темноту, — первый заместитель Президента, вот кто! Евгений не поверил.
— Я тоже сперва не верил, — поймав его взгляд, улыбнулся Арсений, — а вот видишь, как на самом деле произошло. Лично видел первого заместителя, как он общался с нашими братьями по профессии. А еще видел бумаги, которые он подписывает. Или ты думаешь, такие хорошие зарплаты у манекенов просто так, хохмы ради? Первый заместитель наш человек! Он из искусства, понимает и, значит, ценит. Он был актером в столичном театре, играл Гамлета одно время! А отсюда понимает, что нет ничего лучше в человеке, чем его душа. А если души не видно? Если скрылась она под коркой затвердевшего от непонимания жира? Если никто не хочет ни видеть, ни слышать о душе, а все печется о своем материальном благе? В этом случае мы и нужны. Люди, которые бы показывали остальным, что вот она — душа — есть, и что она в каждом из нас, нужно просто постараться вытащить ее из глубины и, может быть, тоже показать остальным. Вот оно как происходит!
Арсений замолчал, а Евгений не решался сказать того, что хотел. Поэтому несколько минут сидели в тишине, наслаждаясь пивом. Голова у Евгения кружилась, где-то на заднем плане плясали мысли о том, что все вокруг происходит не по настоящему, что он либо спит, либо свалился в обморок из-за своей непроходимой боли в пояснице. А если и правда, то скорее всего совсем для него невыгодная, а Арсений вовсе не добрый знакомый, аферист или ворюга, который хочет украсть остатки денег или заманить в свою секту. Или и то и другое одновременно. Как же еще зарабатывать в нашей стране деньги, если не воровством или обманом?
И все же что-то цепляло в словах Арсения. Может быть, непонятный в нынешнее время оптимизм? Или твердое убеждение в своих словах? Ведь не может человек так красиво врать? Евгений думал, что не может.
— В общем, так, — сказал вдруг Арсений, — культура людей-манекенов зародилась лет десять назад, стихийно и, как это обычно бывает, в студенческой среде. Сначала студенты занимались самовыражением, изображали манекенов на улицах, зарабатывали таким образом деньги. Да, признаться, культура основана на жажде заработка, но я не говорю, что деньги были первоцелью! Вовсе нет! Молодые люди стремились выразить свои чувства, свою внутреннюю сущность. Они становились манекенами, чтобы разобраться в себе, чтобы извлечь на свет свои желания и стремления!.. Евгений осмелился вмешаться:
— Похоже на цитату из какой-то книги, — сказал он.
— Это и есть цитата, — отозвался Арсений, — я вам как-нибудь принесу книжку. Великое творение двух великих умов. Мда. Но я не об этом. В общем, дорогой мой друг, мне кажется, общий смысл вы уже поняли. Быть манекеном — это великая честь. Ваша душа откроется миру, люди увидят в вас не бесчувственного пластмассового болвана, на которого цепляют одежду и выставляют в торговом зале, а увидят творца сущности, самих себя!
— А что если им это не понравится?
— Не бывало такого, — отмахнулся Арсений, — не бывало и не будет. Душа, она чистая и наивная. И если вы покажете человеку, объясните ему своим примером, что и он может открыть душу, то человек не будет злиться, человек придет в восторг и даже будет вам признателен. Но это достигается путем долгих тренировок и упорной работы. То, что ты, Евгений, стоишь с удочкой в витрине магазина — это уже работа. Но работа недостаточная. Нужно тренироваться, нужно поднимать свой уровень, нужно совершенствоваться! Арсений перегнулся через стол и произнес громким шепотом:
— Скоро я подыщу вам работку получше!
— Зачем? — тотчас насторожился Евгений. За свою жизнь он привык к тому, что всякий, предлагающий помощь, ищет в этом только свою собственную выгоду. Далеко за примером ходить не надо — сестра частенько помогала Евгению в бумажных делах банка, потому что умела хорошо складывать и умножать пятизначные цифры в уме, а за это всегда просила написать за нее сочинение или проверить университетские работы, потому что у Евгения была врожденная грамотность.
— Ты уже вырос из манекена-рыболова, — сказал Арсений, — я вижу в тебе огромнейший потенциал.
— Но я…
— Сразу скажу о личной выгоде, — расплылся в улыбке Арсений, вернулся к своей прежней позе и отпил пива, — мне нужны отменные манекены на работу в фабрику. Настоящие профессионалы своего дела. Да я бы побрезговал брать кого попало на такую должность. Сам был, как никак, в свое время…
— И что у вас за фабрика?
— Одежду шьем, — сказал Арсений, — для Европы. Рубашки, брюки.
— То есть вам нужны манекены…
— Именно, именно, — кивнул Арсений, — то, о чем вы подумали. Чтобы возить нашу одежду на премьеры во Францию, Англию, Италию и Германию. Мы проводим выставки по всему Старому Свету, у нас огромнейшие выставочные галереи. Нам просто жизненно необходимы профессиональные манекены!
— А чем же вам не угодили обычные?
— Душа! — пальцы Арсения с хрустом сжались в кулак, — душа, понимаешь, важна! Да ты не пугайся. Вижу в тебе ту самую жемчужину, которой мне не хватает. Вижу, что способен на многое.
— Ну, уж…
— Я совершенно серьезен! Держи визитку.
Арсений передал визитную карточку и Евгений, щурясь от неяркого света, удостоверился, что, да, Арсению действительно принадлежала фабрика по производству одежды. Причем, находилась она как раз напротив дома, где проживал Евгений, и, скорее всего, это ее кирпичные трубы в красно-белую полоску закрывали вид на город из окна и исторгали клубы серого дыма с утра до вечера.
— Я, безусловно, очень рад знакомству, — сказал Арсений, — однако, не смею больше задерживать. После напряженного дня стоит хорошенько отдохнуть. А про хвойную мазь подумай. Действительно помогает, поверь моему опыту.
— Я подумаю.
— И чтобы не оставить у тебя никаких сомнений, позволь в честь нашего знакомства сделать небольшой подарок.
— Я не думаю, что какие-либо подарки изменят мое дальнейшее решение… — начал Евгений, но в это мгновение на стол между ним и Арсением легла пачка денег. Арсений улыбался.
— Будем считать это авансом за то, что ты не перейдешь к конкурентам, — сказал он, — нынче кризис на дворе, специалисты всем нужны.
— Но ведь я еще даже не специалист.
— Я вижу в тебе потенциал, — сказал Арсений, — я не зря много лет проработал манекеном. Поверь мне, дорогой друг. Я вижу душу каждого человека, словно в микроскоп, и я знаю, за чью душу стоит браться, а за чью нет, — он выдержал паузу, достойную лучших театральных драм, и спросил, загнув вопросительно бровь, — ну, так, что, про рукам? Евгений посмотрел на деньги:
