Дино Динаев - Дурная Слава
Бен опрокинул бочку, и в потоке воды куклу понесло по огороду, вываливая в грязи.
Бен присел на цементное крыльцо и попытался взять себя в руки, унимая тряску святого Витта в руках. Он умел и любил брать себя в руки. Сначала испугаться до чертиков, до мокрых штанов, а потом взять себя в руки. Привычка пошла с детства, любили они с братом пугать друг друга, выскакивать ночью в спальне из шкафа и орать до того, что прибегали испуганные родители. Доорались. с тех пор, стоит чего-нибудь по-настоящему испугаться, как начинают сильно заикаться и он, и брат.
Бен решительно отомкнул основательную дубовую дверь и вошел. Внутри дом смотрелся лучше, чем снаружи. Два этажа, восемь комнат, кухня, ванна, газовое отопление — в подвале стоял массивный котел с датчиком, если фитилек задувало, газ разом перекрывался. Плюс в подвале гараж минимум на три автомобиля. В холодильнике имелись продукты. Краюшкин предупредил, что ассортимент обновлен, и от покойного ничего не осталось. Все убрали.
Бен погремел бутылками со спиртным, потом выволок на свет бутылочку "Морского дьявола". Сначала его гнали в полста оборотов, потом опомнились, и стали давать нормальный градус. Как Менделеев учил. Бен хлопнул стопарь, пока не вспомнил, что «Ниагара» стоит на улице. Некоторое время он сомневался, не будет ли нарушением садиться за руль после принятого спиртного, но алкоголь уже брал верх над здравым смыслом, и ему было все нипочем. Бен загнал машину в подвал, когда запирал ворота, обнаружил снаружи новый сверкающий засов, расположенный гораздо ниже, чем полагалось, в полуметре от земли. Точно такой же засов на таком же уровне обнаружился на входной двери.
Бен стоял на кухне, заедая очередную рюмку "Морского дьявола" маринованным огурчиком, когда почувствовал спиной чей-то взгляд. Алкоголь помог ему обернуться почти сразу, а не стоять столбом. Сзади ничего не оказалось, кроме входа в подвал с откинутым допотопным люком. У него возникла твердая уверенность, что оттуда на него кто-то пристально смотрел, и нырнул вниз за мгновение до того, как он оглянулся. Бен торопливо захлопнул люк, замкнув на щеколду. Некоторое время Бен посвятил тому, что ходил по затихшему дому и закрывал все подряд замки и щеколды.
Включив свет по всему первому этажу, он вернулся на кухню с твердым намерением подкрепиться всерьез. На стол перекочевали ветчина купеческая из мяса индейки, банка балтийских шпротов, помидоры-огурцы, специальный грубого помола хлеб, ну и бутылочка. Глядя в быстро темнеющее окно, он стал обстоятельно это оприходовать.
За окном громоздился соседский особняк, явно бандитский, судя по ухлопанным на него деньгам. Над добротной кирпичной стеной высился баскетбольный щит с провисшей сеткой на кольце.
Задерганный нервотрепкой последних дней, вскоре Бен задремал сидя за столом.
Некоторые любят состояние дремоты, он терпеть его не мог. Голова становилась тяжелой, мысли мутными, дурацкое состояние, когда мало чего от тебя зависит, наоборот, ты зависим, ты борешься со сном, а кончится все головной болью и неприятным открытием, что тебе еще надо добраться до постели.
Пошевелив ногой под столом, Бен болезненно наткнулся на острый край. Боль была яркой как вспышка, он даже застонал. Наклонившись, он увидел приклеенный к нижней стороне стола некий предмет-пистолет в кобуре! Стоило ему вытянуть руку, как рука уткнулась в рукоятку. Точно рассчитано. В случае необходимости не надо тянуться. Бен вынул его из оставшейся висеть кобуры и стал разглядывать.
Пистолет был плоским и чрезвычайно легким. Понятное дело, композитные сплавы. На рукояти выгравировано "Мортал,68".Ясен пень, не отечественная машинка.6 целых и 8 десятых миллиметра, надо полагать, калибр.
И в этот момент за спиной Бена кто-то быстро пересек коридор. В окне отражалось все, что происходило за спиной, совершенно бесшумно в нем мелькнуло нечто. У Бена разом пересохло во рту, и на некоторое время он утратил способность двигаться. Бен застыл за столом, в голове метались отрывочные мысли. Он точно закрыл все двери, причем снаружи их открыть было невозможно — ставни-щеколды, все такое, стало быть, неизвестный находился в доме все это время. Он в шкафу прятался!
Бен поймал себя на том, что все это время держит в руках заряженное оружие.
Только здесь должен быть предохранитель. Он и был, крохотная «собачка» на два положения «on» и "of".В этом месте Бен задергался. Как это понять? Изготовлен пистолет к стрельбе или нет?
У Бена возникло подспудное желание направить ствол в стену и спустить курок, сняв, таким образом, всякое двоякое толкование с повестки дня.
Обретя через какое-то время, которое могло быть и поменьше, способность двигаться, Бен встал с кресла и подошел к двери. Выглянув в коридор, увидел лишь крышку люка. С его места было отчетливо видно, что щеколда продолжает надежно удерживать его на месте. У Бена появилась спасительная мысль, что ему показалось, и в этот момент боковое зрение засекло движение в противоположном углу. Он наставил туда дрожащий пистолет.
На лестнице, ведущей на второй этаж, на второй или третьей ступени стоял человек.
Был он грузный, неестественно большой, и длинный до пят плащ делал его еще больше. Незнакомец, видя, что его засекли, не испугался, не кинулся наутек или, наоборот, на хозяина, а стоял и ждал. Потом он медленно поднял руку и поманил Бена. Тот энергично затряс головой, а вообще ему больше всего на свете хотелось закричать, чтобы выпустить из себя, наконец, весь накопившийся ужас. Но он не был уверен, что, закричав, не упадет в обморок.
Незнакомец поднялся до середины лестницы и опять поманил. И Бен пошел. Как сомнамбула, как лунатик. Пистолет в руке дела не менял, потому что смотрел в пол, и было совершенно не важно, на предохранителе он или нет. Пока Бен доковылял до лестницы, незнакомец скрылся на верхнем этаже, напоследок сверкнув полами безразмерного плаща.
Бен заторопился, опасаясь, что чужак исчезнет, не объяснив тайны своего появления, не просто же так он здесь появился.
Бен суетливо взбирался по лестнице, неловко перехватывая руками ступени, оказавшиеся неприятно сырыми, и когда приблизился к верхнему проему, навстречу внезапно рванулась огромная косматая голова. Руки Бена разжались, и он сверзился вниз, где так приложился лбом, что из глаз брызнули искры.
Искры почему-то сыпались со стуком, неуловимым образом трансформируясь в ложки, вилки и вскрытые консервные банки. Бен протер глаза, не веря себе. Он по-прежнему сидел за столом. Лоб горел, вызревая свежим синяком, что и не мудрено, ведь он обнаружил буйную головушку в расколоченной вдребезги пластиковой тарелке.
