Георгий Песков - Злая вечность
Были здесь и свившиеся в отвратительной судороге обнаженные тела, были бородатые женщины и мужчины с женскими грудями, другие с непомерно развитыми половыми органами, уроды с невероятными горбами, крохотные головы на жирных телах и, наоборот, огромные на телах детских, но старчески-хилых. Бессмысленные улыбки идиотов сочетались на лицах всех этих чудовищ с выражением безмерного, экстатического ужаса в глазах. Словом, это был бред, создание потерявшего равновесие воображения. Но — и это больше всего поразило князя — в подлинной реальности этого бреда не оставалось сомнения. Так передать можно было, только увидев. Увидев глазами. Может быть, даже ощупав.
И еще — странная вещь — князю показалось, что все это он уже видел. Много раз. Знал с детства. Что все это копии каких-то известных, но забытых им картин.
Библиотекарь вернулся, неся поднос с двумя чашками.
— Чьи это картины? — спросил князь. — Я их, конечно, знаю, но не припомню автора.
— То есть как «конечно знаю»? — удивился библиотекарь. — Эти картины никогда не были ни на одной выставке. Это работы моей маленькой Нини. Покойной дочери.
— Неужели? — пробормотал князь. — Как странно, где же я мог их видеть? Но какой талант!
— Да, талант… талант у нее был. — Сказав это, библиотекарь как-то особенно плотно сжал свои длинные хамелеоновские губы. — Однако, прошу!
Князь сел на кушетку, поближе к камину. Хозяин поместился против него в кресле.
— Итак, дорогой князь, — заговорил он с не вполне естественным оживлением, — мы можем продолжать. Наш разговор, если не ошибаюсь, был прерван…
— Простите, — перебил князь. — У вас есть ее портрет?
— Чей? — притворно удивился библиотекарь.
— Вашей дочери.
Библиотекарь немного поколебался.
— Нет, — ответил он потом решительно.
Князю стало неловко за свою нескромность.
9. Трагическое будущее Европы
— Да, так вы начали?.. — поспешил князь обратиться к прерванному разговору.
— Мы говорили с вами о периодически происходящих в мире катастрофах. Это нуждается в мистическом толковании. Ибо мы с вами, слава Богу, не дети, князь: из узких штанишек рационализма успели вырасти. Не правда ли? — он засмеялся.
Князь тоже улыбнулся. Остановившись, библиотекарь занялся своим кофе. Он клал себе в чашку куски сахара один за другим. Он положил уже четыре, кофе пролился на блюдечко, но он, отхлебнув, опустил и пятый.
— Неужели вы пьете такой сироп? — удивился князь.
— Немцы, которые знают толк в кофе, говорят, что он должен быть черен, как ночь, горяч, как ад, и сладок, как любовь… Кстати, о любви! Я хотел спросить вас, князь… Впрочем, это после. Так вот, по вопросу о мистическом толковании мировых катастроф. Вы, русские, насколько я знаю, имеете склонность к мистицизму, а потому…
— Два слова! — опять перебил князь. Разговор до крайности интересовал его, но мимоходом брошенная библиотекарем фраза о любви дала его мыслям совсем иной оборот, уводя их куда-то в сторону, а может быть, напротив, к самому нужному и основному. — Вы так быстро переходите с предмета на предмет, что мне, откровенно говоря, трудно следить, — сказал он, смущаясь. — Что-то я хотел спросить вас? Да, неужели вы думаете, что и Европа…
— Дорогой князь, — с торжественным спокойствием, кладя свою руку на руку князя, сказал библиотекарь. — Европу ожидает участь Атлантиды и Гондваны. Это несомненно. Вопрос только во времени. Возможно, что мы и не доживем. А впрочем…
— Какие же основания? — спросил князь. При прикосновении библиотекаря он опять почувствовал себя несвободным.
— Основания? — переспросил библиотекарь. — А огненное кольцо вулканов и областей, подверженных землетрясениям, которое окаймляет материк Европы или, лучше сказать, Евразии? Евразией, как вы, может быть, знаете, ученые называют материк Азии вместе с его полуостровом Европой. Так вот, этот материк окружен совершенно таким же кольцом, как всем известное вулканическое кольцо Тихого океана. Проследите по любой карте эти вулканы и области землетрясений от Исландии, через южные полуострова — Пиренейский, Апеннинский и Балканский — Крым, Кавказ, горы Туркестана, Восточной Азии, через Японию и Курильские острова до сопок Камчатки. Факты, известные всякому лицеисту. Такие же роковые кольца были вокруг провалившихся материков и обусловили их гибель. Это линии разлома, князь, трещины в земной коре, происходящие от ее неравномерного сжатия. В момент катастрофы трещины внезапно разверзаются, окруженный ими материк проваливается, хлынувшее со всех сторон море заливает образовавшуюся обширную впадину, происходит так называемая трансгрессия. Иногда на поверхности остается ряд островов, как это мы видим в Тихом океане. Иногда не остается ничего.
— Вы находите мистическое толкование этому? — глухо спросил князь.
— Пытаюсь, во всяком случае. Впрочем, мысли эти принадлежать не мне. Но автор… До автора вам пока нет дела. Займемтесь толкованием и обратимся к наиболее в данном случае компетентному источнику.
10. Путь змия
Библиотекарь подошел к бюро и взял лежавшую на нем черную книгу. Нагибаясь к лампе, он прочел:
— «Нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши и вы будете как боги, знающие добро и зло». — Он обернулся и посмотрел на князя. — Что вы скажете?
— Я знал этот текст, — ответил князь. — Но какое отношение имеет он к нашему разговору?
— Да ведь в этом тексте и заключено мистическое толкование мировых событий! — вскричал библиотекарь, опять возвращаясь в свое кресло подле князя. — Это пролог. Нам же с вами выпало на долю быть персонажами последнего действия. Трагизм положения в прологе уже ясно определен. Первый человек зажат как в клещах. От него требуется выбор: смирение, покорность и в награду мирное райское житие в саду Эдемском. Или смелый протест, бунт и тогда — «станете как боги».
— Змий соблазнял Еву ложью, — сказал князь.
Библиотекарь улыбнулся своей двусмысленной улыбкой.
— Откуда вы знаете, что ложью?
— Ответ, мне кажется, дает библейский текст. Ева послушалась змия…
— И была вместе с Адамом, в наказание за это — заметьте, что именно в наказание — одета в «кожаные ризы». Не знаю, обратили ли вы внимание на эту деталь: до грехопадения Адам и Ева не имели «кожаных риз», т. е. грубоматериального тела. Из этого вы заключаете, что змий обманул их? Они не стали «как боги», а напротив, были наказаны? Совершенно верно, но не забывайте, милый князь, что они не все совершили, к чему призывал их змий.
