Дэннис Крик - Судьба вампира
Просто пройти немного и взять ее, нагую…
– Эй, Люций, очнись! – кто-то толкнул его в плечо.
– Нам пора уходить отсюда, – поэт обернулся и увидел перед собой лицо Галбы Тарота.
Когда он взял себя в руки, похоть отступила. Но на ее место стали претендовать два не менее ярких чувства.
Месть и Злоба.
Уж кто-кто, а он знал, что бывает, когда они пересекаются. Смесь, сдобренная жаждой убийства, чрезвычайно опасная смесь.
– Да, подожди немного, – Люций бросил последний взгляд на Анику, и в этот момент ее любовник выпрямился и застыл. В мерцающем свете свечей поэт увидел лицо мужчины позднего среднего возраста. Хищная улыбка играла на его тонких губах. В черных глазах прятался зверь.
Даниэль.
Имя застряло в горле и едва не сорвалось с языка.
В этот момент любовник оживился и стал вертеть носом в разные стороны. Словно унюхал что-то. Быть обнаруженным здесь и сейчас в планы Люция явно не входило. Поэтому он тут же скрылся из поля зрения вампира, скользнув в щель в дверном проеме.
Через какое-то время его вынудила заглянуть обратно тишина, возникшая в спальне. Продолжительная тишина. Он снова был первым из троицы, кто протиснул голову в приоткрытую дверь.
Взгляду поэта предстала картина, которую подсознательно, быть может, он и ожидал увидеть, но, увидев ее воочию, невольно перекрестился, тем самым вызвав боль в отмершем сердце.
Женщина лежала вдоль пуховой перины, раздвинув ноги, а мужчина, склонившись над ней, пил ее кровь. Он прокусил ее левое бедро с внутренней стороны и плотно припал губами к молочно-белой плоти с паутиной синих вен. Красные струйки залили всю ее ногу и образовали маленькую лужицу под ней. Она то запрокидывала голову, то выпрямлялась. Стоны сладострастия едва ли отличались по своей звериной нежности от тех любовных, что эта парочка производила несколькими минутами ранее.
Поэт почувствовал, как внутри него жажда соперничает с тошнотой.
В последний раз Люций пил кровь несколько дней назад и уже успел позабыть ее волшебный вкус. Он знал, что примерно такие же муки испытывает сейчас и Хлоя, которая впервые после своего перерождения увидела алую жидкость. Но он понимал, что должен не только сам воздержаться от необдуманных действий, но и воспрепятствовать всяческим попыткам девушки кинуться на первого попавшегося человека и прокусить его шею, дав волю чешущимся клыкам.
Хлоя вместе с Галбой наблюдала за кровавой оргией вампиров из-за спины поэта.
– Что ты чувствуешь?
– Тошноту. Тошноту и жажду, – Люций присел на корточки у стены и опустил голову.
– Ощущения, будто я в аду. Только огня рядом нет.
– А ты, Хлоя? – Галба Тарот посмотрел на свою девушку.
Ее глаза приобрели металлический блеск, лицо еще больше побледнело. Пальцы впились в юбку, длинные когти разорвали ее в нескольких местах. Но она продолжала елозить руками по своим бедрам.
– Не могу сказать, что только жажду, – с сарказмом произнесла она, руки ее в ту же секунду потянулись к писарю. – Здесь и сейчас… – прошептала она так тихо, что услышать ее мог только он.
– О чем ты, милая? Нам пора выбираться отсюда.
– Здесь! – она обхватила его шею и притянула к себе. – И сейчас… – Отпусти, – как можно спокойнее сказал он и отдернул ее руку.
К его удивлению девушка послушалась. Казалось, его просьба на миг рассеяла серую дымку в ее глазах. Но Галба знал, что это ненадолго.
– Пора уходить, – он шагнул в темноту коридора, увлекая за собой подругу. На этот раз желание как можно быстрее покинуть этот каменный мешок было у всех троих.
Когда они оказались на заднем дворе театра, одинокую луну на темном небосклоне сменило начинающее свое новое рождение далекое солнце. И тогда, смотря на то, как его первые лучи касаются земли и леса, поэт сказал.
– Галба, я хочу, чтобы ты знал.
Писарь шел впереди, обнимая за плечи Хлою, но вдруг остановился и посмотрел на Люция.
– Если вдруг я не выдержу и нападу на человека, кто бы это ни был… Убей меня.
– Может, лучше ты сам сдашься скобрам?
– О, нет! Только не скобрам я предоставлю шанс вершить мою судьбу.
– Тогда Священному собранию…
– Священному собранию я не доверяю. Эта организация давно уже дискредитировала себя.
– Ну да, – кивнул Галба. – Глупо было бы думать, что ты веришь в бога!
– Не путай, писарь, веру в бога и церковь. Это две разные вещи.
– Но Священное собрание и церковь неотделимы…
– Так было раньше, писарь. Теперь все по-другому.
Если раньше люди охотно шли к ним на поклон, не боясь быть схваченными и обвиненными во всех смертных грехах, то теперь им страшно переступать порог церкви. Люди уже не находят там успокоение и милость. И виной тому священники Собрания, потерявшие связь с народом.
Прикрываясь Крестом, они больше заботятся о том, как бы потуже набить собственные карманы на войне с галаверами, чем о прекращении этой самой войны. Своим лицемерием и жестокостью они превратили религию в фарс! Они подмяли под себя всех и вся. Теперь любой, кто имеет мнение, отличное от священников Собрания, считается предателем и еретиком. Так что, лучше смерть, чем плен к церковных казематах.
– Как скажешь, – писарь пожал плечами.
Поначалу он подумал, что поэт несет чушь, но, призадумавшись, решил, что разумное зерно в его словах все же есть. Однако долго размышлять на эту тему он не стал.
– Означает ли это, что ты выполнишь мою просьбу?
Галба посмотрел на Люция, потом на Хлою.
– Да, – ответил он. – Но, надеюсь, что до этого не дойдет.
– О чем вы говорите? – наконец, в разговор вступила Хлоя. – Мы должны оповестить людей о готовящемся массовом убийстве!
– Да, но кто нам поверит?
– Я надеюсь, в городе еще остались здравомыслящие люди.
– Их слишком мало. Певица из театра постаралась на славу. Теперь все, кто побывал на ее последних концертах, готов исполнить любую ее волю, – сказал писарь.
– Господи, но откуда у нее такая власть? – изумилась Хлоя, адресовав свой вопрос Люцию. – Просто диву даешься. Как легко у нее получается управлять толпой!
– Толпой управлять не сложно, когда у всех единая цель. А силу она получает от своего любовника, – вздохнул поэт. – Теперь, что бы мы ни делали, люди все равно придут на ее свадьбу.
– Тогда нам нужно собрать всех, кто остался в нормальных отношениях с разумом и волей, и рассказать им о готовящемся отравлении, – резюмировала Хлоя.
– Хорошо, – согласился Галба. – Предположим такое развитие событий – те, кого нам удалось собрать, поверили в нашу историю. Что дальше? Чем они будут убивать вампиров? У нас на весь город только один клинок из серебра!
– Не забывайте, – Люций покосился на атам, – что всех вампиров подпитывает волшебная сила Даниэля, их прародителя и властелина.
