Сергей Алексеев - Кольцо «Принцессы»
– И это ваши высокие технологии? – проворчал он и все-таки сел за компьютер, поскольку никакой реабилитации без тестирования не могло быть, а значит, пройти через это придется. Он знал, что в этой игре есть много хитростей и каверз и что вопросы будут усложняться и иметь двойное и тройное дно: создатели программы намеревались всецело изучить его личность и вывернуть все, что есть на душе и в подкорке. Игнорируя джинна, под его отчаянные ругательства, он нащелкал десятка три вопросов, в общем-то, уже знакомых по прежним тестам, и внезапно споткнулся на очередном. Ему предлагалось назвать, а точнее, выбрать одно из трех блюд, пристрастие к которым было с детства и сохранилось на всю жизнь. И шло перечисление – домашний сыр, мясо по-французски, парное молоко с горячим хлебом. Увлеченный игрой, он сначала автоматически вывел стрелку на последнее блюдо – и чертенок заблажил, дескать, хочу мяса по-французски! – однако спохватился и первый раз удовлетворил аппетит джинна. Тот немедленно выдернул билетик с новым и незначительным вопросом, однако Шабанов включил паузу и вскочил из-за стола.
Все эти блюда появились в тесте не случайно, значит, напичканный какой-то дрянью, под наркозом, он выдал козлобородому первую встречу с Агнессой возле хутора и вторую – на горнолыжной базе. Мало того, сейчас он совершил прокол, и компьютер зафиксировал его колебание, и исправить ничего невозможно…
И аналогичных рифов впереди будет еще множество, это не тест и не игра – детектор лжи, и без опытного товарища Жукова нечего к нему и подходить. Придет ночью, тогда можно и продолжить… Шабанов выключил компьютер, выдернул шнур из розетки и тут заметил, что от системного блока под ковер у стены уходит серый кабель. Он проследил его до прихожей и, когда кабель нырнул в свежепросверленное отверстие в полу, стало ясно, что его игрушка подключена к компьютерной сети и сейчас кто-то где-то сидит, отслеживает все его ответы и по необходимости может вмешиваться в процесс тестирования, подбрасывая нужные вопросы.
– Вот суки! – искренне и взволнованно изумился он. – Как с пленным обращаются! Как во вражеском стане! А балалайку вам!
Пользуясь столовым ножом вместо отвертки, он вывернул шурупы крепления и вытащил разъем кабеля: если ночью этот компьютерщик пойдет искать разрыв в сети, значит, за ним организован круглосуточный контроль. И это тогда уже не реабилитация, а заховаевские тайные дела, секретные способы работы с личным составом…
Особист был легок на помине. Он пришел в начале тихого часа, набросив халат на плечи, и выглядел повеселевшим, взбодренным и не таким упертым, как при первом разборе полетов. А самое неожиданное и странное (что это значит?!), принес пакетик с тремя крупными апельсинами – передачу!
– Ну, как ты тут устроился? – по-свойски спросил он, озираясь. – Тебя, как генерала, содержат! Поди, и обед привозят?
– А также завтрак, полдник и ужин, – уточнил Шабанов.
– Я не надолго, – непривычно засуетился Заховай. – Уточню несколько вопросов. Понимаю, тихий час…
– Да ради бога! Всё веселее!
– Пуля, извлеченная из твоей ноги, от натовского патрона калибра 7,62, – сообщил он. – В рапорте ты описал перестрелку и попытки перехвата лодки некими людьми в камуфляжной форме. Одного ты застрелил в упор… Скажи, какое оружие было у них?
– Зачем надо было вытаскивать эту пулю? – пробурчал он. – И таким зверским образом?.. Теперь вон, говорят, нога загниет!
– Да ну уж, загниет, – утешил особист. – Здесь все предупреждены, чтоб по высшему классу!.. Так что за оружие было?
– Автоматическое, но точно не разглядел, – осторожно сказал Герман. – Боевая ситуация, не до того…
– Понятно… На каком языке они говорили?
– Вы представляете, что такое порог на горной реке? И какой грохот?
– Как же, я рыбак!
– Тем более…
– Лица европейские?
– Который в лодку заскочил – европеец.
– Почему они вдруг прекратили преследование?
– Думаю, отстали. Там скорость реки такая, берегом да по горам не догнать. – Шабанов еще не понимал, куда он клонит, но компьютер уже научил быть осторожным.
– Как же ты на дюральке, без мотора прошел через такие пороги? – между делом спросил Заховай, очищая апельсин. – У нас однажды движок заглох, так знаешь, что от лодки осталось?
– Мне повезло! Бог пронес.
– А нам нет, сами едва спаслись… Погоди, ты в рапорте писал, какая-то лодка впереди появилась?
Он врал не моргнув глазом: Шабанов в рапорте не писал о белой шлюпке. Если только под наркозом козлобородому проговорился…
– Какая там лодка! – отмахнулся. – Летел – небо с овчинку…
Особист настаивать не стал, словно тут же и забыл о водном слаломе.
– «Принцессу» уничтожил до перестрелки или во время нее?
– После нее, на горнолыжной базе.
– Ни в Бурятии, ни в Иркутской, ни в Читинской областях на подобных реках горнолыжных баз нет, – заявил особист уверенно. – Есть одна частная на Алтае, но там нет подъемника. Эта штука, как известно, дорогая.
– Значит, я был в предгорьях Тибета.
– Вполне возможно, – походя бросил Заховай. – На чем же тогда добирался до Пикулино? Через несколько границ?
– В семимильных сапогах и шапке-невидимке, – усмехнулся Шабанов. – На чем же еще?
– Только это и остается… – Он положил несколько фотографий, полученных по электронной почте. – Посмотри сюда. Не этот за тобой гонялся?
На всех снимках был один и тот же труп, лежащий на галечнике в остатках камуфлированной одежды, полурастерзанный, вспухший и почти без головы.
– Кто его знает, может, и этот… Где его выловили?
– На реке Лене… Камуфляж был такой?
– Нет, тут слишком яркий.
– Это за счет искаженной цветопередачи. А по рисунку?
– Примерно такой… Он потом плыл за лодкой.
– Кто плыл?
– Убитый… Я отталкивал, а он все равно, как наказание.
– Страшно было? – участливо спросил Заховай.
– Ну конечно… я же первый раз стрелял.
– В этом трупе найдена девятимиллиметровая пистолетная пуля, – он собрал снимки. – И позарез нужен твой «Бизон». Если это ты его… Значит, мы найдем обломки.
И как недавно в компьютерном тесте, Шабанов на миг замер, ощутив подвох и одновременно будто услышал в себе голос джинна-искусителя: разгадка, где он упал, была так близка! Стоит выдать, где спрятан пистолет, и после баллистической экспертизы все встанет на свои места. Но зарытый «Бизон» потянет за собой целые гроздья вопросов, и даже одной мысли о самоубийстве будет достаточно, чтобы его больше на выстрел не подпускать не то что к боевой машине, а к аэродрому. А вдруг еще окажется, что этот неизвестный убит из другого оружия?
