Василий Шахов - Душехранитель
Саша выдержал длинную паузу, и девушка уже решила, что отвечать он не собирается, но наконец губы его разомкнулись:
– Тут недалеко «зона», ИТУ… Наверное, кто-то сбежал, раз такой сыр-бор…
– Только этого не хватало… – проворчала Рената. – Мало нам своих проблем, так еще в тюрьму ни за что ни про что засунут…
На этот раз телохранитель не счел нужным отвечать.
Машину снова стало швырять из стороны в сторону. Конечно, ведь ее сделали для западного бездорожья, не для нашего. Джип болтало, как лоханку в бурном море, и зуб у Ренаты снова начал ныть и кровить. Она почти плакала от боли. Сашу, видимо, это немного тронуло. Он поглядел на подопечную с сочувствием и покачал головой:
– Лучше бы мы полетели на самолете…
На ее лице отразилось еще большее страдание. Она уставилась на него полными от слез глазами:
– От вашего черного юмора мне легче не станет!
Телохранитель сбавил скорость. Рената молча молилась, чтобы поскорее началось шоссе или хотя бы асфальтированная дорога. Саша одной рукой вытащил из кармана пачку сигарет и щелкнул зажигалкой. Только тут от запаха дыма девушка поняла, насколько голодна: пустые внутренности свело, и её начало тошнить.
– Откройте окно посильнее, или меня сейчас вывернет!
Телохранитель тут же выбросил сигарету и кистью руки развеял дым:
– Извините, я не учел этого…
Такой послушный! Пока он чувствует себя виноватым, нужно, пожалуй, этим воспользоваться, не то он совсем надуется от самодовольства и будет помыкать ею, как хочет, точно она маленькая девочка.
– Ужасно хочу есть! – сообщила Рената.
– Грудное вскармливание мною не предусмотрено.
Угу, воспользовалась! Да, на этого типа, похоже, где сядешь, там и вокзал…
Рената, постанывая, согнулась в три погибели. Если уж взять верх не удастся, то нужно хотя бы давить на жалость. Внезапно машина дернулась и резко встала, а девушка по инерции пребольно стукнулась головой о панель. Зато хоть зуб прошел – как рукой сняло!
– Да что сегод… – она осеклась. Прямо перед ними, упираясь обеими руками в капот, стоял коротко стриженный парень в мешковатой серой одежде. Выражение лица у него было такое же, как у «киношного» Геракла, который пытался удержать стену, рушившуюся под напором содержимого Авгиевых конюшен.
Саша открыл дверцу:
– Гарик, а ты не мог выбрать другую машину, чтобы бросаться ей под колеса?
Глаза незнакомца буквально полезли из орбит, и он оттолкнулся от джипа.
– Саня?! Черт! Это ж Санька!
Надо же, открытие! Рената, мало что понимая, настороженно следила за подозрительным «камикадзе». А тот продолжал разоряться:
– Да ну, ты брось! Саня?! – и ринулся к телохранителю обниматься.
Стоически выдержав бурный натиск Гарика, Саша осведомился:
– И что мы тут делаем?
– Да… так…
– Гуляем, – подсказал телохранитель, и Гарик радостно кивнул. – Твой утренний моцион будет омрачен рейдом нашей доблестной милиции…
– Ты их видел? – Гарик даже присел.
– Их – видел. А ты еще никого из сбежавших маньяков не встречал? Не боишься?
– А чё нас бояться? – буркнул стриженный незнакомец, так не понравившийся Ренате. – Хуже не бывает… Можно в тачку? – он скользнул оценивающим взглядом по фигуре девушки, и она ответила неприветливой миной. – Что, с дамочкой будут напряги?
– Залазь! – Саша взашей подтолкнул его внутрь, и тип в грязной серой одежде забрался на заднее сидение, распространяя вокруг себя омерзительный запах не то псарни, не то отхожего места. От этих миазмов Рената сморщилась и брезгливо отодвинулась как можно дальше.
– Это ваш знакомый?! – пытаясь убить Сашу взглядом, спросила она.
– Да вы, дамочка, меня не бойтесь, хотя вполне вас… это… разделяю… Я, когда побритый и вымытый, лучше смотрюсь, эт самое… сексапильнее!
Саша фыркнул и завел машину. Гарик обтер ладонь о свою рубаху и протянул руку девушке.
– Да уйдите вы! – взвизгнула она. – Не смейте!
– Извиняйте… Я ж только познакомиться… ну, хотел.
– Рассказывай, раз пришел, – потребовал Саша.
– А выпить у вас не найдется?
– Попить или выпить? – уточнил телохранитель.
– Согреться… ну, и для затравки…
– Увы.
– Ну-у-у, народ! На пикник собрались, а пол-литруху забыли, блин!.. Или вы ее уже того?..
Саша и Рената многозначительно переглянулись.
– Ты долго будешь зубы заговаривать? – не выдержал телохранитель.
– Ну, надо ж отдышаться! Я прогорел на том предприятии с сыром… Эти козлы в контейнер паленую водяру запихнули заместо указанного сыра… Ну, а когда это вскрылось, подставили меня. Кинули, короче… Три года.
– И сколько не досидел?
– Десять месяцев оставалось.
– Ну и дурак. Не будешь соваться туда, в чем ни черта не понимаешь…
– Ты ж меня знаешь: вечно лезу на рожон, порода такая.
Саша неопределенно пожал плечами, помолчал. Гарик пытался счистить пятно на рукаве. Рената, высунув нос в окно, мысленно проклинала своего телохранителя.
– И что собираешься делать дальше? – наконец вымолвил последний.
– Да… шут его знает!.. На юга, скорей всего, махну. Не здесь же отстаиваться.
– «На юга» – это куда?
– Да в Ростов, поди… Я ж там четыре года проторчал, еще до всей этой заварухи… Кое-какие связи отладил… Ну, и тепло там… Кавка-а-аз!..
– Как у тебя с документами? – Сашу интересовал только материальный аспект этого дела, движения души Гарика его не затрагивали.
– Нормалек. У нас там мастера сидят. Все как надо, зуб на мясо.
Рената сжала губы. Её безумно бесил и его голос, и его манера говорить. Не принимая уже во внимание то, что таких мужчин она вообще не считала людьми, и даже до животных в ее глазах они не дотягивали. Шушера. Ничтожество.
– А сейчас? – не унимался Саша.
– Тут скоро городишко будет, у меня в нем родичи проживают, братан двоюродный…
Саша бросил на него взгляд через плечо. Наконец-то началась нормальная дорога.
– Как твой брат отнесется к тому, что мы попросимся к нему на ночь?
– Так вот вы что… эт самое… тоже в бегах, что ли?! – догадался Гарик.
– Неважно. И ему тоже этого знать не обязательно.
– Ну, скажу, что вы – со мной. Прогнать – не прогонит, он мужик свойский…
* * *«Свойский мужик» был в отъезде. Незваных гостей встретила его жена, сутуловатая женщина с высветленными волосами. Лицо у нее было не страшным, но очень уж портили его широкие десны и Короткие, как попало наросшие друг на друга зубы. Даже когда она не улыбалась (а не улыбалась она вообще), а просто говорила, эти зубы выпирали изо рта. Рената испытывала бессознательную, не поддающуюся объяснению антипатию к людям с такими деснами и такими зубами. Впрочем, хозяйке Рената тоже не понравилась, так что их чувства были обоюдны. Она мрачно оглядела приехавших, ничего не сказала и куда-то ушла, предоставив им самим разбираться, где что находится. Дома осталась только полупарализованная бабка, ее мать, да вскорости ожидалось возвращение из школы сына.
