Ольга Бэйс - Тайна зеркального озера
Игорь Алексеевич был очень неплохим писателем. Его творческое воображение способно было изобретать самые неожиданные повороты в сюжетах его романов, но в реальной жизни он не слишком любил загадки и был далек от того, чтобы поверить в какие-то сверхъестественные явления и потусторонние силы. Поэтому то странное, с чем он столкнулся в последние дни, он пытался объяснить простым нервным переутомлением. Когда же у него появилась возможность поговорить о своих проблемах с врачом, который к тому же был его другом, оказалось, что описать происходящие с ним нелепости достаточно сложно. Но отступать было уже неудобно.
– Я хотел тебе кое-что рассказать, – в голосе Скальдина чувствовалось напряжение, – я и сам понимаю всю глупость того, о чем буду говорить, но сначала ответь, пожалуйста, на мой вопрос. Какие заболевания могут вызывать галлюцинации?
– Неужели все так серьезно? Знаешь, чтобы мне не загружать тебя медицинской терминологией, расскажи мне сначала, что тебя беспокоит.
– В том и дело, что это трудно объяснить.
– Хорошо, тогда я буду задавать вопросы, а ты постарайся ответить на них как можно точнее.
– Ну что ж, давай попробуем.
– Какие изменения за последнее время произошли в твоем физическом состоянии?
– Да практически никаких, во всяком случае, мне так кажется.
– Сон? Аппетит?
– Все как будто в норме, как обычно, – пожал плечами Скальдин.
– Тебе кажется, что ты видел или слышал, что-то такое, что не укладывается в твои представления об окружающем реальном мире?
– Думаю, что да. Именно так!
– Ты говорил о галлюцинациях, ты видел или слышал что-нибудь необычное?
– Не знаю, скорее у меня были необычные ощущения.
– Попробуй их описать. На что это было похоже? С чего все началось?
– Сначала у меня стало появляться чувство, что в своей квартире я как бы не один, я постоянно ощущаю чье-то присутствие. А теперь этот кто-то стал еще со мной спорить, стал… В общем, эта какая-то нелепость, нет, я никого не вижу и не слышу, но я знаю, что некоторые мысли, приходящие мне в голову, просто не мои, посторонние, чужие! Ты меня понимаешь? – Скальдин с надеждой посмотрел на своего собеседника.
– Во всяком случае, пытаюсь понять, – с некоторым сомнением ответил тот, – может, это как-то связано с твоей работой, возможно, ты слишком увлекся сюжетом своего нового романа?
– Если бы! Вот уже целый месяц я не могу написать ни одной строчки! Меня словно кто-то куда-то гонит. Я ведь всегда спокойно работал дома. А сейчас на меня буквально давят стены, мне мешают все звуки и все запахи, ерунда какая-то!
– Знаешь, я не думаю, что у тебя какие-нибудь серьезные нарушения психики, но совет я тебе все-таки дам. Тебе просто нужно на какое-то время сменить обстановку, пожить в каком-нибудь тихом месте подальше от города и от твоей квартиры.
– Да, пожалуй, ты прав, мне даже грезится этакий маленький уютный домик, а вокруг сосны и тихий шепот ветра.
– Ты, конечно, поэт. Я – человек более приземленный. Хочу тебе кое-что предложить. Я недавно купил небольшую избушку недалеко от Балтийского моря, сам смогу туда вырваться не раньше июля, может, обживешь ее первым? Там сейчас пока живет прежняя хозяйка, но места вполне достаточно, и старушка будет только рада гостю, женщина она немногословная, но вполне приятная.
– Мне твоя идея нравится. Думаю, ты прав! Необычный роман нужно писать в необычной обстановке!
– Значит решено? Сегодня же позвоню туда, чтобы тебя ждали. Когда ты сможешь выехать?
– Через два дня.
Глава 4
До нужного места Скальдин добрался удивительно быстро. Избушка, в которой он собирался пожить недели три-четыре, произвела на него довольно сильное впечатление. Это было двухэтажное строение, напоминавшее одновременно и сказочный терем, и современный коттедж, стилизованный под старину. Вокруг дома вместо ограждения был высажен аккуратно подстриженный кустарник. К дому вела узкая, выложенная каким-то круглым камнем дорожка, огибающая с двух сторон хорошо ухоженную цветочную клумбу. Игорь Алексеевич решил объехать дом вокруг, чтобы найти место для своей старенькой "Волги". Но в это время на крыльце появилась высокая пожилая женщина в длинном платье из плотной ткани синего цвета, белый воротник и манжеты делали это платье похожим на форму. Скальдин вышел из машины и пошел навстречу хозяйке. Проходя мимо клумбы, он почувствовал сладковато-терпкий аромат цветов, который показался ему необычно насыщенным и почему-то удивительно знакомым. У него даже слегка закружилась голова. Женщина смотрела на приближающегося к ней гостя спокойно и доброжелательно. Она была немолода, но возраст Скальдин не рискнул бы определить. У нее были яркие голубые глаза, морщинки вокруг которых были едва заметны, седые волосы уложены в замысловатую прическу, оставлявшую открытым высокий лоб, лишь слегка отмеченный тонкими мало заметными ниточками, которые начертало время. Прожитые годы не отняли у этого лица привлекательности, а лишь прибавили мудрости взгляду.
– Здравствуйте, – заговорил Игорь Алексеевич, – вас, наверное, предупредили о моем вторжении?
– Здравствуйте, да я вас жду, о машине не беспокойтесь, ее поставят на место, в доме есть подземный гараж. Идемте, я покажу вам дом и ваши комнаты.
В распоряжении Скальдина оказалось две комнаты: одна представляла собой небольшую, но очень уютную спальню, другую можно было назвать кабинетом. Массивный явно не современного дизайна письменный стол и кресло с высокой спинкой вызвали у Игоря Алексеевича странное чувство, словно он все это уже видел. Но самое удивительное было в том, что на столе стояла пишущая машинка, свою писатель забыл дома, разумеется, собирался за ней съездить, но теперь в этом не было необходимости. Кроме того, здесь же на отдельном маленьком столике стоял компьютер. И все же один предмет в этой комнате смотрелся странно, во всяком случае, на первый взгляд. Почти всю стену, перпендикулярно которой стоял стол, занимало большое зеркало в тонкой кружевной раме.
На зеркала Скальдин обратил внимание еще тогда, когда гостеприимная хозяйка показывала ему все комнаты этого удивительного дома. Ему показалось, что здесь просто не было ни одного места, где бы вы ни натолкнулись на свое отражение. Зеркала были в столовой, в библиотеке, на кухне и даже в коридорах. Причем расставлены они были таким образом, что, глядя в отражение, за спиной всегда можно было видеть длинный тоннель, иногда довольно причудливой формы – то восьмиугольной, то треугольной, а то и круглой, как труба, уходящая в неизведанные дали параллельных миров. Стоишь перед зеркалом, смотришь на себя и каждое мгновение словно ждешь, что кто-то вот-вот появится сзади. Как ни странно – подобное ощущение не пугало и не настораживало.
