Дин Кунц - Сумерки
– Здорово! Будь она ведьмой, она могла бы превратить меня в лягушку или во что-нибудь вроде того.
– Что ж, может, быть лягушкой не так уж и плохо, – поддразнила Кристина. – Сидишь себе в пруду на кувшинке и поплевываешь.
– Лягушки едят мух, – гримасничая, сказал Джой. – А я даже телятину терпеть не могу.
Она рассмеялась и поцеловала его в щечку.
– Даже если бы она была ведьмой, – продолжал он, – со мной, наверное, ничего бы не произошло, потому что у меня есть Брэнди, а он не потерпит рядом никакой кошки.
– На Брэнди можно положиться, – согласилась Кристина и обратилась к собаке, вид которой был несколько шутовским:
– Ну что, длинноухий, ты у нас гроза всех кошек и ведьм, правда?
При этих словах, к удивлений Кристины, Брэнди ткнулся мордой ей в шею и лизнул ее.
– Что за хулиганство, длинноухий? – спросила она. – Я совсем не уверена, что целоваться с тобой – это лучше, чем есть мух.
Джой довольно захихикал и обхватил собаку руками.
Кристина вернулась в кабинет. Ей показалось, что за то время, пока ее не было, работы прибавилось.
Не успела она сесть за стол, как зазвонил телефон.
Она подняла трубку.
– Алло?
Никто не отвечал.
– Алло? – повторила она.
– Ошиблись номером, – произнес мягкий женский голос, после чего повесили трубку.
Кристина снова взялась за работу. Она не придала звонку никакого значения.
Глава 3
Ее разбудил лай Брэнди. Это было странно, поскольку Брэнди практически никогда не лаял. Следом послышался голос Джоя:
– Мама! Быстрее! Мамочка!
Он не просто звал ее, а пронзительно взывал о помощи.
Она сбросила одеяло и вскочила на ноги. Взгляд упал на мерцающие красные цифры электронных часов-будильника. Двадцать минут второго.
Через открытую дверь Кристина кинулась в холл, оттуда в детскую. Вбежав, сразу зажгла свет.
Джой сидел, прижавшись к спинке кровати, словно хотел спрятаться, раствориться в ней. Он был бледен, руки нервно теребили простыню и одеяло.
Брэнди, положив передние лапы на подоконник, лаял на что-то там, в ночи, за окном. Когда появилась Кристина, собака замолчала и вернулась к кровати, вопросительно глядя на мальчика, будто ожидая от него дальнейших указаний.
– Там кто-то был, – произнес он. – Кто-то заглядывал в окно. Это была та сумасшедшая старуха.
Кристина подошла к окну. На улице было темно. Желтоватый свет от фонаря, стоящего на углу улицы, сюда не доходил. Луна была ущербной и бросала лишь слабый молочный свет, который ложился на дорожки и серебрил стоявшие вдоль улицы машины, но его было недостаточно, чтобы высветить тайны этой ночи. Лужайка и кусты перед домом были погружены во тьму.
– Она еще там? – спросил Джой.
– Нет, – ответила Кристина.
Она повернулась, подошла к нему и присела на краешек кровати.
Он все еще был бледен и дрожал.
– Дорогой, ты уверен... – начала она.
– Это была она!
– Опиши мне точно, что ты видел.
– Ее лицо.
– Этой женщины?
– Да.
– Ты уверен, что это была она, а не кто-то еще?
Он кивнул:
– Она.
– Но на улице так темно. Как ты можешь быть уверен...
– За окном кто-то был, будто какая-то тень. Тогда я включил свет и увидел ее. Это была она.
– Но, миленький мой, мне кажется, она никак не могла выследить нас. Я уверена в этом. А как еще она узнала бы, где мы живем. Во всяком случае, так быстро.
Джой молчал. Он уставился на свои стиснутые кулачки, медленно выпуская из них одеяло и простыню. У него вспотели ладони.
– Может, все это тебе приснилось, а?
Он решительно покачал головой.
– Нет.
– Иногда, – сказала она, – когда снится какой-нибудь кошмар, ты просыпаешься и первые несколько секунд не можешь сообразить, что реальность, а что – лишь остаток сна. Понимаешь? В этом нет ничего особенного.
Время от времени это случается с каждым.
Он встретился с ней взглядом.
– Мама, все было не так. Я проснулся потому, что Брэнди залаял, и тут я увидел за окном эту сумасшедшую женщину. Если это был сон, тогда почему же Брэнди лаял?
Он же не станет лаять для того, чтобы себя послушать. Такого с ним не бывает. Ты же знаешь его.
Она посмотрела на Брэнди, который как раз плюхнулся на пол рядом с кроватью, и ей опять стало не по себе.
Она встала и снова подошла к окну.
Там, за окном, было множество мест, куда не проникал никакой свет и где злоумышленник мог спрятаться и переждать.
– Мама?
Она посмотрела на него.
– Это не так, как было раньше,. – сказал он.
– Что ты хочешь сказать?
– Это не то, что ва-бражаемая белая змея под кроватью. Это взаправду. Чтоб мне провалиться.
От внезапного порыва ветра загремели карнизы и водосточные желобы.
– Пойдем, – сказала Кристина, подавая Джою руку.
Он встал с постели, и она отвела его на кухню.
Брэнди поплелся следом. Мгновение он стоял в дверях, размахивая пушистым хвостом, потом вошел и лег в углу, свернувшись калачиком.
Джой в синей пижаме с красными буквами "SATURN PATROL" сидел за столом и испуганно посматривал в окно над раковиной, а Кристина тем временем звонила в полицию.
На крыльце у входной двери стояли двое полицейских, участливо слушая рассказ Кристины, хотя сказать ей было особенно нечего. Рядом стоял Джой. Стэтлер, тот, что помоложе, с самого начала не поверил ей и быстро пришел к заключению, что этот злоумышленник всего лишь призрак, плод воображения Джоя; но другой полицейский, постарше, Тэмплтон, склонен был поверить ей. По его настоянию они потратили десять минут, прочесывая территорию вокруг дома с фонарями, осмотрели каждый куст, заглянули в гараж и даже в соседние дворы, но так никого и не нашли.
Вернувшись к дому, где их ждали Кристина с Джоем, Тэмплтон уже не был так уверен в подлинности этой истории.
– Ну что же, миссис Скавелло, если эта женщина и была здесь, теперь ее нет. Либо у нее на уме не было ничего зловещего.., либо ее испугала патрульная машина. Возможно, и то и другое. Скорее всего она безобидна.
– Безобидна? Сегодня днем у "Саут-Кост-Плаза" она не производила такого впечатления, – сказала Кристина. – Мне она показалась очень даже опасной.
– Что ж... – он пожал плечами. – Вы же знаете, как это бывает. Пожилая женщина.., вероятно, не вполне здорова.., возможно, говорит, не отдавая себе отчета.
– Мне кажется, дело не в этом.
Тэмплтон старался не смотреть ей в глаза.
– Так что.., если вы еще встретите ее или у вас будут какие-то неприятности, непременно звоните нам.
– Вы уходите?
– Да, мэм.
– И вы ничего не предпримете?
Он почесал затылок.
– Я не представляю, что еще мы можем сделать. Вы говорите, что не знаете ни имени этой женщины, ни где она живет, так что мы даже не можем побеседовать с ней.
