Фрэнсис Вилсон - Кровавый омут
— Кевин.
— А меня Джек. — Они обменялись рукопожатиями. — Ты тут новенький?
— Да.
Один — ноль в мою пользу. В прошлый раз догадался, что новичок.
— Ну, желаю удачи. Хороший магазин. Кстати, — притворно спохватился он, бросив брелок на прилавок, — вот это я тоже возьму.
Кевин взял брелок, повертел, разглядывая со всех сторон.
— Никогда его раньше не видел.
Джек с облегчением выдохнул. Предположение оправдалось: даже если бы парень давно здесь работал, едва ли обратил бы внимание на содержимое запертого шкафа, который невозможно открыть.
— Вон там лежал на полке.
— Где?
— Дальше справа.
— М-м-м... На нем ценника нет. Вообще впервые вижу подобную вещь...
— Я бы дал десять баксов.
Продавец потянулся к телефону.
— Пожалуй, посоветуюсь с мистером Беллито. Джек напрягся:
— Зачем дергать Илая? Ему наверняка нужен покой.
— Ничего страшного. Он сам велел звонить, если возникнут вопросы.
Парень принялся набирать номер, Джек сдержал стон. Сначала хотел просто сунуть брелок в карман и уйти беспрепятственно. Теперь это уже невозможно. Впрочем, если придется, он его унесет вопреки возражениям Кевина. Без Роджера не уйдет в любом случае.
Видно, звонок был сделан прямо в палату.
— Алло, мистер Беллито, это Кевин. Извините за беспокойство, у меня тут товар без ценника, хочу спросить...
Даже за прилавком в трубке слышались гневные вопли.
— Да, сэр, но, понимаете...
Снова крик.
— Ясно. Да, сэр. Хорошо. — Он положил трубку. — Боюсь, потребуется время. Я должен заглянуть в опись и выяснить цену товара. — Кевин покачал головой, глядя на брелок. — Проблема в том, что я точно уверен...
— Давай я ее облегчу, — перебил Джек. — Плачу за часы и даю за брелок десять баксов. Если окажется что он стоит дороже, потом доплачу. Если дешевле — вернешь разницу. Справедливо?
— По-моему...
Он покачал брелоком у парня перед глазами.
— Согласись, речь идет не о китайской вазе эпохи Мин. Возьми листок бумаги и запиши: «Брелок с кроликом Роджером — десять баксов — Джек».
— Я в книгу запишу. — Кевин открыл гроссбух, покорно записал, поднял голову. — Просто Джек?
— Да. Илай поймет.
Возможно, не сразу, мысленно оговорился он, вытаскивая бумажник, но скоро. Очень скоро.
Пусть заметит пропажу брелока, начнет задаваться вопросами и беспокоиться.
Ему еще о многом придется побеспокоиться.
6
Илай Беллито снова нажал кнопку капельницы. Морфин снимает боль, но раздражение не облегчает. Чертов Кевин ничего лучшего не придумал, как звонить в больницу с такими вопросами. Не мог сам разобраться?
Может, не следовало его так сурово отчитывать. Герт сегодня выходная, на звонки не отвечает, он один в магазине. Нечего и говорить, сколько вреда может наделать обиженный продавец.
Он потянулся к телефону, чтоб перезвонить, но тут во второй раз за день явился детектив Фред Стросс в зеленой рубашке гольф под мятым бежевым костюмом, умудрявшийся выглядеть одновременно худым и пухлым. Закрыв за собой дверь, снял широкополую соломенную шляпу, продемонстрировав поредевшие темные волосы.
— Можно тут говорить без опаски? — тихо спросил он, пододвигая стул ближе к кровати.
Илай кивнул.
— Что-нибудь выяснил?
Стросс служил в полиции нравов в Южном Мидтауне и вместе с Адрианом принадлежал к Кругу.
— Проверил все отделения «Скорой» от Бэттери до Бронкса. Никто с таким ранением, как ты говоришь, никуда не обращался. Ты его точно достал?
— Конечно. — Илай отлично знает, как нож входит в плоть. — Может быть, он решил, что сам справится, но ему непременно понадобится профессиональная помощь.
— Если у него есть знакомые доктора, для чего идти в «Скорую»?
Все было бы иначе, если бы незнакомец не увернулся в последний момент. Нож вонзился бы в легкое раз, другой, много раз, Илай спокойно сидел бы себе дома, а Строссу оставалось бы лишь убрать тело.
— Что еще?
— Нашли свидетельницу, которая видела бежавшего со свертком парня, да в дождь в темноте даже цвета волос не разглядела.
Илай безуспешно старался припомнить какие-нибудь отличительные приметы агрессора. Скудный свет шел из-за его спины, лицо скрывалось в темноте. Волосы намокли под дождем. Сухие были бы темными или черными.
Голос помнится, холодный ровный голос, сказавший после удара ножом в пах:
Вспоминай об этом, прежде чем в другой раз посмотреть на ребенка, каждый раз, как посмотришь на мальчика.
Илай заскрежетал зубами. Он принял меня за насильника над детьми! За простого извращенца! Эта мысль просто бесит. Несправедливо, нечестно!
— Могу только сказать, что он не блондин.
Стросс придвинулся ближе, еще понизил голос:
— А местным ребятам ты сказал, что блондин.
Илай откинулся на подушки, чтобы не слышать запах лука у него изо рта. Местным детективам он не сказал ни слова правды. Описал нападавшего ростом шесть футов три дюйма, весом двести пятьдесят фунтов, с длинными обесцвеченными волосами, не упоминая, что ранил его.
— Правильно. Нам же не надо, чтобы его поймали, правда? По крайней мере, чтобы поймали люди, не принадлежащие к Кругу. Вдруг он начнет болтать об агнце? Вдруг на моей одежде, на одежде Адриана, в машине остались волокна от покрывала?
— Кстати, та самая свидетельница видела, как он положил сверток у двери и побежал к машине.
Илай замер, чувствуя болезненный укол сквозь морфин.
— Номеров, конечно, не заметила...
— Заметила и записала. Только оказалось, что это номер машины Винни Донато.
— Кто это?
— Винсент Донато. Бруклинский умник.
— Ты имеешь в виду мафию? — испугался Илай.
— Не беспокойся. Это не он.
— Откуда ты знаешь?
— Винни свидетелей не оставляет. Скорее всего, дамочка в темноте пару цифр перепутала. Я перебрал другие возможные комбинации, да ничего не вышло.
— А телефон? Кто-то звонил в «Скорую» насчет агнца. Наверняка он. У них на коммутаторе определителя нет?
— Есть. Номер установили. Казалось, хорошая ниточка, пока не выяснилось, что у него «тракфон».
— Это еще что такое?
— Сотовый с поминутной оплатой. При подключении сообщается только почтовый индекс района, откуда ты будешь чаще всего звонить. Он указал индекс Таймс-сквер.
Проклятье!
— Не парень, а прямо какое-то привидение.
— Не привидение, уверяю тебя. Номер можешь узнать?
Стросс пожал плечами:
— Конечно. Зачем?
— Пока сам не знаю. Просто хочу иметь. Это у нас единственная к нему ниточка. — Илай очень осторожно шевельнулся в постели. — А Адриан что видел?
— От Адриана никакого толку. У него при малейшем движении голова кружится, вдобавок он не верит, что сейчас август. Последние воспоминания за июль.
