Пепел Снежной Королевы - Хакимова Эля

– Хм-хм… Мы с вашим отцом по очереди дежурим у вас. Вам не повезло прийти в себя во время моего дежурства. Думаю, вам было бы приятнее первым увидеть отца, – извинился Тревеллиан.

– Мне ужасно приятно прийти в себя. Пусть ночью и без отца. А… знаете, зимой чаще умирают. Большинство ночью.

– Рождаются большинство тоже зимой, и тоже ночью. Вы не знали? – Сержант задумался.

Как странно. Странно было разговаривать здесь, с этим человеком. В такой час…

– Да… а, собственно, что со мной?

– Она вас отравила. Не знаю, как, но вам удалось выбраться. Мы проявили пленки, снятые вами в парке в ту ночь. На них была Труди. Это она начала стрелять, чтобы полиция, ну… убила Питера. – Он оглянулся в сторону двери, в которой появился отец Куки.

– А теперь отдыхать, – докторским голосом сказал сержант. – Для вас сейчас это самое важное.

– Я буду в коридоре, – подмигнул ей отец, недовольно проворчав что-то в адрес щенков, только и знающих, что отдавать распоряжения.

На следующее утро она была все еще очень слаба. Голова кружилась, правда, уже не с такой амплитудой, и подташнивало только слегка.

Капельницы вынули из вен, и Куки могла вволю шевелить руками и ногами, всякий раз как ей вздумается. Этим она и занималась, когда в палату, не постучав, влетела Роузи. Цветущая, живая и яркая, как всегда.

– Ой, какая ты смешная! – воскликнула она, только после этого Куки вспомнила про свое выражение лица и сменила его. – Надо же, как всегда!

– Ничего подобного! – буркнула Куки. – Обычно я еще смешнее.

– А мы решили навестить тебя вместе. Джеймс, – «Ого! да они уже на короткой ноге…» – не захотел отдыхать после ночного дежурства. Какая ты у нас героическая девушка!

– Кто бы мог подумать! – саркастично заметила Куки.

– У нас дурное настроение? Ну да это позволительно. – Роузи присела на край кровати и взяла Куки за руку. Та сразу же устыдилась своего поведения. Тем более что она все никак не могла понять его причины.

– Нет, просто голова болит, – соврала Куки и тут же пожалела, так искренне распереживалась Роузи.

– Я принесла тебе альбом и акварель, чтобы не скучала. – Роузи вынула из сумки обещанное.

– Довольно, Роузи, давай оставим Куки одну. Я думаю, ей надо отдохнуть. – Сержант взял девушку под локоть.

– Полицейские все такие зануды? – невинным голоском спросила у Куки Роузи, подчинившись и даже не пытаясь спорить. Куки, не удержавшись, прыснула в подушку. Она все еще продолжала улыбаться, когда все вышли из палаты.

Следующая неделя была одной из самых лучших за все последние годы жизни Куки. Больше всего ей нравилось, когда дежурил сержант. Они много разговаривали, даже ночами напролет. Куки врала, что у нее бессонница, а сама тайком выплевывала снотворное, которое ей приносила медсестра.

Никогда ни с кем она не разговаривала настолько открыто. Она и не знала, что может так много говорить, тем более о себе.

– Вот уж не поверю, что вы действительно такой себя считаете! – поднял руки в недоверчивом жесте сержант.

– И какая же я? – смеясь, заспорила Куки. – Наверное, вам лучше знать, вы ведь видите меня уже целых… постойте-ка, целых сорок три часа, с тремя перерывами.

Глава 4

Вособняке леди Фрэнсис царило лихорадочное оживление. Лорд Денвер, сопроводив друзей домой, тут же отбыл. Но вернулся довольно скоро.

Почти одновременно с ним прибыли курьеры с гербом самой королевы и в сопровождении невозмутимого дворецкого проследовали в апартаменты, которые занимал Корки.

Достойный дворецкий ничем не выдал бездну удивления тем фактом, что столь высокие послания адресованы всего лишь мистеру, безродному гостю леди Фрэнсис.

Впрочем, все дальнейшие события были не менее удивительными. Странная гостья – молодая, с золотыми волосами леди, судя по наличию при ней врача, больная, была помещена в соседние с Корки покои. Однако она почти сразу же пришла в себя и вполне была способна помыкать приставленными к ней горничными.

К обеду подоспели еще несколько гостей. В парадной зале накрыли стол для господ. Дождавшись, пока выйдут слуги, Денвер начал первым:

– Поедешь в Шотландию, Корки. Королева пока не готова видеть своего брата в Лондоне. Графство Аргайл – солидный кусок, тебе придется потрудиться, принимая дела… Надо же, кузен королевы! – Дуглас коротко оглянулся на Элизабет. – А вам, мисс… миссис, придется срочно покинуть остров. Достаточно ли у вас средств?

– Да, но нельзя ли остаться здесь?

– Ни в коем случае. Вам все равно невозможно вести здесь прежний образ жизни. А новую жизнь вы можете начать только в Новом Свете. Подумайте, – продолжал настаивать Денвер, видя упрямое несогласие в задумчиво опущенном лице Элизабет. – Вы едете туда по собственной воле, а не как заклейменная ссыльная. Сможете купить небольшое поместье и пользоваться всеми правами честной, уважаемой женщины. Здесь ни я, ни даже брат королевы ничем помочь вам не смогут.

Повернувшись к Корки, Дуглас продолжил:

– Грамоты, доставленные тебе сегодня от королевы, – прямой намек на то, что от тебя ожидают всяческой поспешности в отъезде и приеме графства. Посвящение в пэры произойдет на следующей сессии парламента, но до этого в столице показываться я не рекомендую. Надо дать улечься илу после шторма…

– Энгус… – начал было Корки.

– Из всех последствий заговора – твоя, к счастью несостоявшаяся, казнь. Но думаю, в Шотландии тебя примут как героя. По крайней мере там Джорджи будет вне твоей досягаемости. Не вздумай устраивать дуэли или другой глупости, надеюсь, дела тебе не оставят на них времени.

– Милый мой мальчик! – Фрэн радостно пожала через стол руку Корки. – Наконец ты стал тем, кем хотел! Ну а я, господа, отправляюсь в путешествие. Без Корки мне в Лондоне будет невыносимо скучно. Поеду в Европу! Лимоны, Везувий… Я уже приказала снарядить мою барку. Ты ведь меня проводишь, Корки?

– Да, разумеется, Фрэн. – Корки хмурился и вовсе не выглядел самым счастливым человеком в это утро. – Э-э-э… Пойду узнаю, как Хэтти.

Дуглас распрощался с друзьями, настоятельно напомнив, что этим же вечером им следует покинуть Лондон.

– Сэр Томас, что наша пациентка? – Корки бросился к врачу, едва тот успел прикрыть за собой дверь в комнаты Хэтти.

– Она уже пришла в себя. Но просила вас не пускать. – Сэр Томас отвел руку Корки от двери. – Ей сейчас нужен покой. Покой и затемненные окна, ее зрение еще не привыкло к свету, а солнце может повредить.

– Но отчего она не хочет меня видеть?

– Думаю, нам следует уважать желания юной леди. К тому же она совсем слаба…

Корки остановился. Прислонив разгоряченный лоб к прохладному полированному дереву дверей, он стоял, раскинув руки в проеме дверей, будто пытаясь сдержать напор непреодолимой силы.

– Хэтти просила меня взять ее в Виргинию. Она думает, что не пара графу. – Незаметно подошедшая Элизабет положила руку на плечо Корки.

– Что за чушь! – Корки сардонически скривил губы. – Я всегда был горячим сторонником неравных браков.

– Подумай, Корки. – Элизабет боялась затронуть гордость Корки, но все же продолжала: – Ты теперь граф, а она всего лишь дочь фермеров…

– Прежде чем продолжить свою мысль, Бетти, серьезно подумай, – предостерег Корки.

– Ну, как знаешь, в конце концов… – Встряхнув рыжими колечками, Элизабет новым тоном проворковала: – Леди Фрэнсис просила передать, что выезжает сейчас же, и, если ты желаешь проводить ее в порт, она ждет тебя в карете. О, Корки, умоляю тебя, возьми меня с собой, пожалуйста, пожалуйста!

– Ну, вот и все. – Леди Фрэнсис, свежая и в идеальном дорожном платье, с мушкой-«кокеткой» у уголка полных губ, просто сияла. – Я рада, что так удачно сложились обстоятельства. Прощай, мой мальчик.

– Ах, Фрэн, такие грустные слова. – Корки взял ее за руку в тончайшей перчатке. – Ты на самом деле не хочешь больше меня видеть?