Фрэнсис Вилсон - Прикосновение
Джинни молча пересела на водительское сиденье и включила сцепление.
* * *— Теперь ты все видела сама, — сказал Алан, распрощавшись с Тони, помахав ему рукой с крыльца.
Джинни повернулась и вошла в дом.
— Я до сих пор не могу этому поверить, — бормотала она. — Я видела это собственными глазами, и все же…
— Теперь ты понимаешь, почему я не мог называть все эти слухи ложью?
Джинни присела на кушетку и уставилась в дальний угол комнаты.
— Боже, Алан!
— Теперь ты все понимаешь, правда?
Ему ужасно хотелось услышать от нее утвердительный ответ. Ведь она была так молчалива и задумчива после этого уличного эксперимента. Алан никак не мог понять, что творится у нее в мозгу.
Но Джинни лишь покачала головой.
— Нет, — выдавила она наконец. — Мне это нисколько не понятно. Ты не только должен был пресекать всевозможные слухи, ты должен был вообще прекратить подобные опыты.
Алан был ошеломлен:
— Как?
— Да, я именно это и имела в виду. — Джинни встала и принялась ходить вокруг кушетки, низко опустив голову и сложив на груди руки. — Пойми же, это разрушает нашу жизнь!
— Ты считаешь, что я должен забыть о существовании своего дара? Отказаться от него? Делать вид, что его не существует?
Горящими глазами она уставилась ему прямо в лицо.
— Да!
Алан в недоумении смотрел на жену.
— Неужели ты действительно так думаешь?
— Да, именно так я и думаю! Посмотри, что эта сила сделала с тобой! Ты больше не можешь заниматься врачебной практикой. Больница не разрешает тебе принимать пациентов, и ты не можешь явиться в свой кабинет, так как на подходе к нему тебя обступит толпа жаждущих чудесного исцеления. Можешь представить себе, что произойдет, если ты публично заявишь о том, что способен исцелять людей? Они же разорвут тебя в клочья!
Алан остолбенел. Заявить, что целительная сила не существует? Не пользоваться ею в те часы, когда она посещает его?
— Итак… — Джинни минуту колебалась, но затем глубоко вздохнула и начала снова: — Итак, я настаиваю, чтобы ты принял решение, Алан. Я хочу, чтобы ты пообещал провести пресс-конференцию, или опубликовать интервью, или сделать что-нибудь, что обычно делается в таких случаях, и заявить публично, что все слухи, распускаемые вокруг твоего имени, — чистейшая ложь. Я хочу, чтобы ты вернулся к своим обычным обязанностям врача, а я смогла бы вновь стать твоей обычной женой. Больше я не могу терпеть то, что с нами происходит!
В ее глазах блестели слезы.
— О, Джинни, — сказал Алан, подойдя к ней и взяв ее за руки. — Я знаю, что тебе нелегко. — Он замолчал, не зная, что говорить дальше.
— Ты не дал мне ответа, Алан.
На минуту он представил себе, как множество больных, несчастных людей, потерявших всякую надежду, приходят в его кабинет, моля о помощи, а он стоит как истукан, засунув руки в карманы, и отказывается им помочь.
— Не проси меня об этом, Джинни.
— Алан, я хочу, чтобы все встало на свои места.
— Скажи мне. Ты могла бы, стоя на берегу, прятать за спиной спасательный круг, в то время как в десяти шагах от тебя утопающий человек просит о помощи?
— Брось эти свои гипотетические штучки! Ведь мы говорим о реальной жизни, нашей с тобой жизни! В настоящий момент мы выпустили ее из рук! Но я хочу, чтобы она вернулась обратно!
Внезапно Алана охватило чувство глубокого сожаления и бессилия. Да, это был конец всему.
— Прежняя жизнь прошла, Джинни. Ее нельзя повернуть вспять. Я не могу остановиться на полпути.
Она отпрянула от него.
— Так, значит, ты не остановишься?!
— Я не остановлюсь.
— Я так и знала! — воскликнула она. Ее лицо исказила злобная гримаса. — Я знала, что ты не сделаешь этого для меня, но пересилила себя и все же спросила тебя об этом. Что ж, ты не обманул моих ожиданий. Ты упрям и бессердечен. Мои желания никогда не стояли у тебя на первом месте, никогда! Так почему же я должна была ждать от тебя особого внимания в этой ситуации? — Она резко повернулась и зашагала по направлению к выходу. — Извини меня, я должна успеть на самолет.
Алан стоял и молча смотрел ей вслед, не предпринимая никаких попыток остановить ее. Неужели Джинни права? Может быть, он действительно отвел ей и их супружеству второстепенное место в своей душе? Прежде его никогда не мучал этот вопрос. Он всегда считал само собой разумеющимся то, что каждый из них вел такой образ жизни, к какому привык. Но может быть, именно в этом и состояла проблема: такое положение вещей принималось как должное, и каждый из них вел свою собственную отдельную жизнь. Те узы, которые связывали их ранее, уже давным-давно было разорваны, а новых они так и не сумели создать.
А потом пришло время целительной силы…
Алан покачал головой и подошел к окну проверить, идет ли дождь. Эта целительная сила могла послужить испытанием и для более прочных супружеских уз. Их же супружество было окончательно взорвано.
«Но разве я могу пресечь исцеления? Нет, не могу, ни в коем случае!»
Алан совершенно потерял представление о том, сколько времени он стоит у окна, размышляя, вороша прошлое и строя догадки о будущем, наблюдая за ходом дождя, пытаясь отгадать, сколько времени Джинни пробудет во Флориде, «обдумывая происшедшее». Но пока еще он не собирался сдаваться. Пока они будут добираться до аэропорта, он попробует еще раз убедить ее изменить решение. Он…
В этот момент к подъезду подкатило такси и раздался звук клаксона.
Джинни сбежала по лестнице вниз, умудрившись унести за раз все три чемодана одновременно.
— Я подвезу тебя, Джинни, — крикнул он ей вдогонку, рассердившись на то, что она собралась ехать в аэропорт одна.
Джинни накинула плащ.
— Нет, ты не поедешь!
— Не будь смешной. Я, конечно…
— Нет, Алан! Я поеду одна. Я не хочу ехать с тобой. Разве я не сказала об этом достаточно ясно?
Алан почувствовал душевную горечь. Он и не подозревал, что дело зашло так далеко. Ему осталось только покачать головой и смириться.
— Яснее не скажешь.
Подхватив два наиболее тяжелых чемодана, он понес их к багажнику машины. Джинни села на заднее сиденье и резко захлопнула дверцу, пока Алан с шофером укладывали чемоданы в багажник.
Джинни даже не помахала на прощанье рукой. Она съежилась на заднем сиденье машины и уехала, оставив Алана стоящим на дорожке под дождем. Никогда ранее он не чувствовал себя более одиноким, нежели в эти мгновения.
Июль
Глава 26
