Составитель Сергей Чекмаев - Зомби в СССР. Контрольный выстрел в голову
– Пионерский горн? – В Борином голосе слышалось такое же точно недоумение, какое испытывал и я сам, и наверняка остальные тоже.
До нас явственно доносились звуки пионерского горна и барабанная дробь. Какой пионер не узнает сигнал «Подъем»?
Саныч заложил трехэтажный матюк, не стесняясь даже стоявшей рядом Машки.
– Что это такое, товарищ Шилов? – излишне формально, видимо, от испуга, поинтересовался вытянувшийся в струнку Николай.
– Не знаю, что это такое, но уж точно ничего хорошего, – дядь Саня посмотрел на часы. – До полудня еще полчаса. Рано высовываться, что бы там ни было – нужно ждать.
– Смотрите, мужики! – Машка отошла снова к противоположной стене, глянуть, чтобы гады не растащили завал перед дверью. – А мертвяки слиняли.
Борька демонстративно проверил, снят ли его пулемет с предохранителя и взведен ли затвор.
– Если мотают отсюда, значит, ничего хорошего не жди…
Горн продолжал трубить, теперь сигнал «На зарядку».
Из–за угла экспериментального корпуса, маршевым шагом, показался отряд пионеров. Мы все оторопели. Белые рубашки, красные галстуки, красные пилотки. Впереди, гордо воздев к небу свой инструмент, шествовал юный горнист.
А в середине строя, возвышаясь над всеми его участниками, шла, переваливаясь, огромная зеленая тварь. Голова у твари сливалась с телом. Ничего похожего на шею не наблюдалось. Лица тоже не было, только вокруг самой макушки протянулся ряд маленьких, черных, блестящих глазок. Обильная плоть твари свисала складками, волочась по земле так, что ног было не разглядеть. А в маленьких пухлых ручках она сжимала почему–то красное знамя. Еще через несколько шагов стало заметно, что от самой твари к окружающим ее пионерам идут тоненькие суставчатые ножки, которыми тварь крепко сжимает макушку каждого ребенка.
Первым не выдержал Боря. Крикнув «Мамочка!», он вскинул пулемет и дал длинную очередь.
Пули поднимали фонтанчики пыли вокруг монстра, бились с чмоканьем в его жирное тело, прошивали насквозь пионеров. Тварь продолжала двигаться и трубить в горн так, как будто даже не замечала этого. Боря кричал и давил на курок, пока не высадил весь диск. Через секунду присоединились и мы трое, только Машка стояла за нашими спинами, как будто оцепенев.
Патроны закончились быстро.
Сухие щелчки затворной задержки привели нас в чувство.
– Мужики! У него огнемет! – выдохнула Машка.
И действительно, самый последний пионер в ряду, здоровенный русоволосый дылда, тащил за спиной вполне узнаваемые баллоны. Оружие было явно тяжеловато для пионера, но его это, похоже, мало волновало.
– Сейчас устроят пионерский костер… Башня–то деревянная. Как раз самое оно, – сказал Николай, перезаряжая автомат.
Пионерский отряд приближался все тем же маршевым шагом. Приглядевшись, можно было рассмотреть красные звездочки значков на их белых рубашках и дырки от наших пуль на теле главного монстра. Из дырок сочилась густая желтоватая жидкость.
Дядь Саня повернулся ко мне:
– Ну–ка, ты же у нас легкоатлет. Гранату хорошо метаешь?
Я кивнул. Метание, конечно, не мой вид спорта, да и расстояние великовато, но если хорошо размахнуться… Я снял с пояса гранату.
Бросок вышел на пятерку! Эргэдэшка прокатилась по земле, прямо под ноги горнисту. Прогремел взрыв.
– Так его, гада! – обрадовался Николай. Все немного повеселели.
Когда пыль от взрыва осела, стало ясно – повеселели рано. Тварь как будто даже и не заметила взрыва. Только ногу горнисту разворотило и горн из рук выбило. Остальные как лезли, так и лезут, даже рубашки как были белые, так и остались. Тут чекист, глазастый, рукой махнул.
– Смотрите! Там лапа одна почти перебитая. – Автомат вскинул, выцеливать стал. Прицеливался долго, почти полуминуты. Потом саданул одиночным. Попал! Не только Машка у нас, оказывается, умеет бить снайперски, если нужно.
Лапу перебило. Пионер, которого она за макушку держала, отделился от отряда и побрел в сторону, пошатываясь, а сама тварь в центре утробно замычала и мелко затряслась.
– Ага, не нравится! – Машка вскинула СКС, уперлась локтями в подоконник. – Стреляем, мужики! Сейчас мы пионерчиков–то от гадины отцепим!
– С огнеметом первого! – скомандовал Саныч и сдвинул флажок на одиночную стрельбу.
Машка целилась куда быстрее чекиста. Дылда с огнеметом споткнулся и пополз, не разбирая дороги. Труба оружия выпала из его рук и волочилась следом. Мы все заняли позиции с упором и открыли прицельную стрельбу по лапам. Боевой счет, конечно, у нас был невысокий. Машка на каждый мой один выстрел успевала сделать три, и на каждое ее попадание приходилось, наверное, два моих промаха. Мастер спорта по стрельбе – это все–таки сила. Николай стрелял реже всех, но промахивался почти так же редко, как Машка. Дядь Саня, против обыкновения, патронов не экономил, а Борька с пулеметом даже не пытался играть в снайпера, а только подбадривал нас басом:
– Вали его, вали! Эх, в миллиметре прошла! А, как ты его! Давай еще разок! – Чьи именно действия он комментирует было не разобрать, но азарта заметно прибавилось. Три минуты бешеной пальбы, и все пространство между корпусами покрылось слепо бродящими туда–сюда пионерами. Жуткое зрелище. Лишившись своих отростков, зеленая тварь затряслась, забулькала, заметалась бестолково. Как на физике в школе: броуновское движение.
Мы смотрели на эту картину с тяжелым сердцем. Дети все–таки. И тут меня осенило:
– Товарищи, помните, в прошлом году на трассе пустой автобус из «Орленка» нашли, сломанный?
– Точно. А потом, через неделю, еще водила на пост ГАИ из лесу вышел. Его, говорят, в психушку увезли, – пробасил Боря. – Как раз ведь километрах в трех отсюда дело было. Вот оно, оказывается, как повернулось, – Борька поскреб бритый затылок. – И чего они сюда полезли…
Мы помолчали еще минуту.
– Так. Хватит рассусоливать, – решительно рубанул дядя Саня. – План такой. Выбираемся. Забираем огнемет, спички детям не игрушка. Потом, с огнеметом, быстро проверяем первый корпус. Думаю, мертвяки не сразу сюда подтянутся. Они уж если разбежались, то долго думать будут, пока догадаются назад вернуться, проверено. Как первый корпус осмотрим, выдвигаемся на экспериментальный. Выполнять. – И первым ссыпался по лестнице.
Самым сложным оказалось разобрать завал перед дверью. Дверь пришлось снимать с петель, а потом растаскивать зловонную кучу, давясь рвотными спазмами. Машка достала из рюкзака какой–то лоскут, порвала на полосы и сделала нам маски. Саныч смочил их коньяком из своей волшебной фляги. Тогда дело веселее пошло.
