Джек Блэксмит - Цирк уродов
— Генри Ли Лукас — продукт системы. Его мать была проституткой. Она избивала сына и занималась сексом с клиентами прямо у него на глазах. Когда Генри привязался к подаренному мулу, пристрелила ни в чем не повинное животное. Она постоянно унижала и мучила сына всевозможными способами. А окружающие молчали. Какой финал можно было ожидать? Когда мать начала в очередной раз избивать его, Генри взялся за нож.
Алекс вспомнил слова сошедшего с ума психиатра насчет людей, закрывающих глаза на жестокость и различные отклонения. Правда, закрывают до тех пор, пока они не затрагивают их лично. Неужели знакомые, соседи и учителя маленького Генри Ли Лукаса ничего не видели? Такого просто не может быть. Они предпочитали не видетьиздевательств, так что вина на них тоже есть. Пускай и косвенная, но от этого не менее отвратительная.
Но Анджей от слов директора завелся еще больше:
— Думаете, съеденным людям стало бы легче, если бы они узнали про несчастное детство маньяка? Офицеры полиции, такие, как я, рискуя жизнью, ловили этого ублюдка. А врачи, такие, как вы, доктор, признали этого полоумного зверя психически вменяемым и выпустили на свободу!
— Что вы предлагаете? Расстреливать больных и умственно отсталых?
— Если они серийные убийцы, то — да, — процедил сквозь зубы полицейский.
— Знаете, кто так поступал? Нацисты во время Второй мировой войны!
Спорщики скрестили враждебные взгляды, словно клинки шпаг, собираясь до последнего отстаивать свою точку зрения. Головы с упрямо выдвинутыми подбородками наклонились вперед, словно у боксеров, показывающих бесстрашие перед боем.
Алекс переглянулся с Аманадисом. Тот отвернулся, явно не собираясь вмешиваться в разговор своего начальника. Тогда Алекс решил вмешаться сам. Хотя он считал, что истина, как всегда, лежит где-то посередине, ему стало стыдно за Анджея. Чего он к доктору докопался? У врачей жизнь тоже не сахар, особенно если они работают в местах, подобных этому.
Он встал между спорщиками и примиряюще поднял руки:
— Брейк! Мы не спорить приехали. Давайте вернемся к тому, ради чего мы здесь.
Моро еще некоторое время с неприязнью смотрел на полицейского, потом сухо проговорил: — Следуйте за мной. Хотя не думаю, что пациент сможет ответить на ваши вопросы.
— Скажите, как к вам попал Марчевски? — нагнав стремительно шагающего директора, спросил Алекс. — Мне сказали, что приемное отделение психиатрической больницы осуществляет госпитализацию при наличии направления врача-психиатра, идентификационного номера и страховки. Насколько я знаю, у Марчевски ничего из вышеперечисленного не было.
— Мы провели госпитализацию в экстренном порядке по направлению «Скорой помощи», — не оборачиваясь, ответил Моро. — Полицейские обнаружили интересующего вас человека на улице в довольно плачевном состоянии. Он был весь в крови и синяках. Почти сразу подъехала «Скорая». При попытке оказать ему помощь старик набросился на медиков с кулаками. Одному выбил зуб, другому вывихнул кисть. Полицейские скрутили его.
— И Марчевски привезли к вам?
— Тут недалеко было — его нашли на соседней улице. Да и не в обычную же больницу было его везти.
— Это стандартная практика?
— Конечно. В случае опасности для других людей пациент подвергается неотложной госпитализации на семьдесят два часа. При подтверждении наличия психического заболевания человек подвергается четырнадцатидневному «интенсивному лечению», а по окончании его, при сохраняющейся опасности для других, недобровольной госпитализации на полгода.
Интересно, подумал Алекс, что произошло между побегом престарелого иллюзиониста из больницы святого Марка и его обнаружением полицейским патрулем?
Они остановились перед дверью палаты, которая оказалась последней в длинном коридоре.
— Доктор Янус осмотрел поступившего больного, определил тяжесть его психического состояния и уточнил показания к госпитализации.
Психиатр кивнул, подтверждая слова директора.
— Что у Марчевски? — спросил Алекс.
— Ярко выраженная паранойя, — ответил Янус.
— В чем она выражается?
— Ему чудятся таинственные преследователи из потустороннего мира.
— Демоны?
— А как без них, родимых?
— А про детей Бога он ничего не говорил?
— Нет. А кто это?
— Неважно. Что вы с ним сделали после обследования?
— Была оформлена медицинская документация. Марчевски помыли и закрыли в специальной палате, в которой имеется круглосуточный медицинский пост. Приехавшая полиция сняла отпечатки пальцев. Так мы узнали, кто к нам попал.
— А больной не может покинуть палату, как ваш «доктор»?
— Не переживайте. Думаю, в его положении сделать это будет довольно трудно. Он же не Копперфильд.
Алекс при последних словах невольно улыбнулся, что не укрылось от психиатра.
— Чему вы улыбаетесь? — спросил он.
— Марчевски — иллюзионист, — ответил Алекс.
— Что вы говорите? Надо же… Думаете, стоит усилить режим наблюдения?
— Думаю, он не в том возрасте и не в том состоянии, чтобы устраивать побеги.
Они зашли в палату.
На стуле сидела медсестра, мгновенно вскочившая при появлении директора. Дэвид Марчевски лежал на кровати, прикованный к ней за руки и за ноги широкими матерчатыми ремнями.
— Пациент находился в крайне возбужденном состоянии, поэтому нам пришлось принять меры, — пояснил Аманадис.
Алекс подошел к кровати, на которой лежало иссушенное годами и нервами тело. Худые руки старого иллюзиониста были перетянуты вздутыми венами. Голову с редкими седыми волосами украшали коричневые старческие пятна. Глаза были закрыты. Марчевски спал.
— Мистер Марчевски, — негромко позвал его Алекс.
Глаза под закрытыми веками беспокойно задвигались.
— Бесполезно, — сказал Моро.
Анджей подошел к кровати и бесцеремонно потряс привязанного пациента. Это подействовало — Марчевски открыл глаза.
— Мистер Марчевски, — повторил Алекс, — мне нужно задать вам несколько…
— Убийцы! — неожиданно заорал старик. Истощенное тело задергалось в тщетной попытке высвободиться от ремней. — Я уже сказал вам все! Я не знаю, где ОН! Дайте мне умереть!
Алекс собрал в кулак всю свою волю.
— Мы из ФБР…
— Убийцы! — брызгал слюной старик. — Исчадия Ада! Будьте вы все прокляты!!
Он оскалил желтые зубы и зарычал в бессильной ярости. Изо рта пошла пена.
— Медсестра, укол! — приказал Аманадис и положил руку на плечо агента. — Прошу вас покинуть палату. Вы же видите, он не в состоянии отвечать на ваши вопросы.
