Дороти Мэкардл - Тайна «Утеса»
— Ну зачем ты срубил березу?
— Им здесь слишком тесно.
— Для чего она тебе?
— Хочу поставить небольшую загородку напротив детской.
— Ох, я видеть не могу колючую проволоку.
— Я тоже. Но можно посадить там дрок и закрыть ее.
— Ну дрок — другое дело. Живая изгородь из дрока — это хорошо.
Памела закурила и села на пенек. Она сказала, что спала прекрасно. После четырех ей удалось крепко заснуть. Я тоже от усталости спал как убитый. Живая изгородь из дрока! Ну и ну! Сам же я только что решил расстаться с «Утесом» из-за всей этой дьявольщины, и сам же спокойно заготавливаю колья для изгороди. Нет, это удивительно, как при свете дня отказываешься верить тому, что ночью видел собственными глазами.
Я встал, потянулся и закурил трубку.
— У меня есть к тебе предложение, — сказал я Памеле.
— Ты отлично выглядишь, Родди, завидую, что так мало спать тебе достаточно.
— Важно качество, а не количество. Зато я не вижу снов… Послушай, Памела, только не отмахивайся сразу, дай мне договорить. Предположим, моя пьеса будет иметь успех, пойдет в Лондоне и продержится целый сезон, тогда я смогу выплатить тебе половину стоимости дома плюс все, что ты потратила на его благоустройство. Ты согласишься принять от меня деньги?
— Так скоро, Родди? — Она удивилась и сразу сникла. Потом кивнула: — Раз ты хочешь жить в этом доме один, конечно, приму.
Я продолжал пилить березу.
— Скорей всего, я решу запереть «Утес» и бросить его на произвол судьбы.
— Значит, ты намерен просто вышвырнуть деньги на ветер?
— Вот именно.
— Но сочинение пьес — дело ненадежное.
— Я знаю.
— По-моему, сдаваться нам не следует. До этого пока еще не дошло.
Я заколебался, потом сказал:
— Ты долго здесь не выдержишь. Я тоже. Я уже и сейчас не могу работать.
— Еще несколько недель я выдержу.
— Недель, но не месяцев. А как мы останемся здесь на зиму, наедине с привидениями? И потом — я решил, что пока и этого достаточно. Так ты бы согласилась?
— Вряд ли, Родди. Это очень великодушно с твоей стороны, но мы же вместе увлеклись этим домом, и я даже больше, чем ты. Значит, если бросать «Утес» так вместе! И потери пополам.
— Если ты встанешь на такую точку зрения, мне придется торчать здесь дольше, чем хотелось бы.
— Не думаю. Разве что нам ничего не удастся. Мы же еще не начинали борьбу всерьез. А сдаваться без борьбы стыдно.
— Хорошо. Но мне хочется быть уверенным, что если ситуация этого потребует, ты противиться не будешь.
— Не волнуйся, не буду. — Она с минуту помолчала — Если ты прав, — сказала она потом, — если все, что нас тревожит, — галлюцинации или результат сдвига во времени, тогда мы бессильны и надо бросать дом. Но я убеждена, что здесь обитает привидение. Может быть, осужденное вечно переживать свою трагедию, ты знаешь, такие случаи бывают. И тогда мы тоже ничего не сможем сделать. Но мне почему-то кажется, что у этого привидения есть определенная цель, и когда оно ее достигнет, оно успокоится.
— Я с тобой согласен, только на это и остается уповать. Правда, я начинаю бояться, что у нас представлены все три явления сразу, а уж это комбинация безнадежная.
— И я побаиваюсь, что похоже на то. Знаешь, я начала вести какое-то подобие летописи всего случившегося, — призналась Памела, — и мне нужна твоя помощь. Надо посмотреть мои записи с самого начала и попробовать подвести под них разные теории. Как раз когда я засыпала сегодня, мне в голову пришла. Довольно жуткая мысль — а что, если привидений два? И они борются? Вчера ночью, например, боролись за Стеллу?
— Боже! — воскликнул я. — Надеюсь, что ты заблуждаешься! — Но, немного подумав, добавил: — Хотя, конечно, такая вероятность есть.
— Мы же еще как следует не думали о Кармел!
Памела была права. Придя домой, я чуть не сломал себе голову, размышляя, какой ключ к разгадке Кармел мы упустили из виду. И вдруг вспомнил о картине, про которую рассказывал Макс. Он ведь обещал прислать ее фотографию. Я собрался было написать ему открытку, а потом решил, что будет гораздо приятней услышать его звучный, спокойный голос. Я заказал разговор с его мастерской в Лондоне, и скоро он радостно и с воодушевлением мне ответил:
— Помню, помню об этих фотографиях. Джудит их только что отрыла и собирается послать вам. Они должны вас заинтересовать. Нам, во всяком случае, они показались очень интересными. А как дела в «Утесе»? Что-то у вас голос не слишком бодрый.
— Мы здесь спим неважно, — признался я.
— Как! Все еще? Черт побери, Родерик, неужели продолжается эта…
— Эй! — предостерег я его. — Не смейте браниться по телефону. Не смущайте нашу телефонную барышню.
Макс понял намек.
— Вы хотите сказать, что по-прежнему мучаетесь от вашей несчастной бессонницы?
— Больше прежнего, — сказал я.
— А как Памела?
— Тоже неважно.
Наступила пауза.
— Я подумывал, не заглянуть ли к вам.
Меня охватила бурная радость:
— Как раз погода испортилась. Вы ведь мечтали о бурном море?
— Подождите минутку, ладно?
Вскоре он снова взял трубку:
— Так вот, Джудит шлет вам обоим горячие приветы и наилучшие пожелания. В Лондон на несколько дней приезжает ее сестра, так что она будет занята. Вам удобно, если я приеду в четверг и пробуду до субботы?
Я заколебался. Было соблазнительно воспользоваться его предложением, но я еще не чувствовал себя совершенно раздавленным.
— Так далеко ехать ради двух дней, да и в доме нас холодно, сквозняки гуляют.
— Значит, решено. Ждите меня в четверг вечером. Пока.
Макс повесил трубку, я не успел ни поблагодарить его, ни запротестовать. Господи! Вот удача! Я сообщил радостную новость Памеле. Она тоже сразу воспряла духом.
В полдень явилась Лиззи Обнаружив, что мы уже дома и хозяйничаем в кухне, она удивилась: она ждала нас только к чаю.
— Конечно, в такую погоду кому охота слоняться то улицам. Да, видно, лету конец, — вздохнула она, — миссис Джессеп вам подарочек прислала — два хорошеньких утиных яйца.
Пока Лиззи готовила завтрак, я вышел во двор к Чарли — он сопровождал Лиззи домой — и поделился ним своим планом огородить край скалы невысоким забором. Он радостно хлопнул себя по бедрам.
— Давно пора! Я этим Паркинсонам сколько раз говорил! Ваш «Утес» сразу другой вид примет, а пока ограды нет, ничего не понять — где сад, где невозделанная земля. Вот увидите, как будет здорово. Дайте только срок!
Я люблю поговорить с Чарли. На меня хорошо действуют люди, которые увлечены своей работой и не стесняются это показать.
