Гули (ЛП) - Ли Эдвард

- Да, но она была не перед своим собственным домом, - напомнил ему Курт. - Ее даже не было на улице. Харли Фитцуотер сказал, что ее инвалидное кресло все еще стояло у ее кровати, так что, даже если бы она захотела выйти подышать свежим воздухом или что-то в этом роде, она бы сидела в кресле. Это никак не может быть несчастным случаем. Кто-то проник в трейлер и физически увез ее.

Бард и Глен, наконец, пришли к такому же выводу. В полной тишине они прошли по коридору и вышли на заброшенную парковку. Они шли, пошатываясь, как пьяные, все еще слегка потрясенные положением дел в "Магазине ужасов Грина".

- Мне придется позвонить Чоуту и дать ему полный отчет, - пожаловался Бард. - Этот ублюдок отправит окружных придурков по всему моему городу.

Пустота усиливала приглушенный голос Глена.

- Кому-то придется сказать Харли Фитцуотеру, что этот скелет, вероятно, его дочь.

- Мы подождем официального подтверждения личности, - сказал Бард. - И тебе придется кое-что написать для этого. И окружной тоже.

- Я знаю, - сказал Глен и открыл дверцу своего "Пинто".

- Ты регистрируешь нарушителей в Белло-Вудс, не так ли? - вмешался Курт.

- Конечно.

- Вчера вечером было что-нибудь необычное?

- Нет. По крайней мере, никто не шел пешком.

- Кто-нибудь целовался?

- Несколько раз, но это не редкость. Завтра я сообщу вам номера машин и все свои записи за последние пару недель.

Курт и Бард сели в "Ти-берд". Бард даже не попытался включить зажигание. Вместо этого он уставился мимо Курта в окно со стороны пассажирского сиденья. Казалось, он пристально смотрит на Глена.

- Что-то здесь действительно начинает попахивать дерьмом, - сказал шеф, когда Глен вырулил со стоянки.

- Продуманно, да?

- Ты понимаешь, о чем я говорю, - Бард нащупал в темноте ключ зажигания. - Выкопанный гроб, пропавший полицейский и девушка-калека, съеденная до костей. И посмотри, что у них у всех общего.

- Может, я просто глуп от природы в это время суток, - сказал Курт. - Так как насчет того, чтобы рассказать мне, к чему вы клоните?

- О, черт возьми, Курт. Открой свои гребаные глаза. Все это дерьмо произошло в Белло-Вудс. И так уж случилось, что Глен там работает, и так уж случилось, что именно он, черт возьми, внезапно обнаружил это.

- Если я не ошибаюсь, вы хотите сказать, что Глен имеет к этому какое-то отношение, не так ли? Послушайте, шеф, я знаю этого парня почти всю свою жизнь, он мне практически как брат, и он не плохой человек. Я не знаю, что у вас на уме, но, что бы это ни было, мысль о том, что Глен замешан в этом, нелепа.

- Нелепа? - возразил Бард, наконец заводя машину. - То, что вы с этим парнем друзья, еще не значит, что он не может подбросить пару болтов. Я не знаю, что он может замышлять, и я не говорю, что он преступник или что-то в этом роде. Но одно можно сказать наверняка. Я чертовски уверен, что Глен знает что-то, о чем нам не говорит.

ГЛАВА 18

Рассвет наступил неожиданно, превратив зрелище первых лучей солнца в грубую ошибку. Низкие и серые грозовые тучи сгустились в небе и ползли, как опухолевидные образования, готовые взорваться. Между деревьями висел густой туман, и холодный ветерок заставлял лес дрожать, а животные прятались от неизбежного дождя.

К 05:30 утра Курт несколько раз проехал по шоссе 154. Он вернулся в постель после того, как Бард высадил его, но не мог заснуть из-за остаточных изображений морга Грина. Затем, приняв горячий, почти болезненный душ (он был уверен, что пары формалина проникли в его поры так же, как и в одежду), он мерил шагами переднее крыльцо, курил, размышлял и смотрел на окутанный туманом лес, пока одиночество и тишина не прогнали его прочь. Он сел в машину и повел ее наугад, вполне осознавая, что "Форд" стал убежищем от личной паранойи, которая, казалось, преследовала его всю последнюю неделю. Он потерял счет времени. Он вел машину. И думал.

Он думал о Вики. Он думал, что должен быть счастлив, ведь сегодня она выписывалась из больницы. Вместо этого он чувствовал холод и сухость внутри. В течение многих лет его сдержанность позволяла ему держать свои чувства к ней на безопасном расстоянии. Но с ее выпиской из больницы - и с ее уходом от Ленни - Курт понял, что это его последняя возможность рассказать ей правду. Это был бы первый положительный шаг, который он предпринял в отношении нее, и все же эта перспектива наполнила его внезапным, определенным ужасом.

Затем он подумал о подозрениях Барда в отношении Глена. Курт хорошо знал обоих мужчин, но Глена знал лучше. Глен всегда был одиночкой. Однажды он сказал Курту, что предпочитает иметь всего несколько друзей, тщательно выбирая их, чтобы поддерживать хорошие дружеские отношения, а не лишние. Многие люди неверно истолковывали эту идею - наряду с его предпочтением работать по ночам - и были склонны считать Глена странным.

- Я всегда буду работать по ночам, - однажды пошутил он, обращаясь к Курту. - Никаких пробок на дорогах, никакого часа пик, никакого палящего солнца, от которого обивка на сиденьях плавится, а задница горит. И по ночам мне не нужно находиться среди множества людей и подхватывать у них простуду.

Возможно, это антиобщественное мнение, хотя Курт не мог припомнить, чтобы Глен когда-нибудь болел.

Нет, Глен не был чудом, просто он был непреклонен в своих поступках. И, несмотря на несколько случайностей, он был самым честным человеком, которого Курт когда-либо знал. Он был из тех парней, которые возвращают потерянных собак и отказываются от вознаграждения, а также оставляют забытую другими мелочь в телефонных автоматах. Если он находил деньги на парковке и не мог найти владельца, он бросал их в бутылку для пожертвований в 7-11, потому что мысль о том, чтобы потратить деньги, которые он не заработал, казалась ему такой же отвратительной, как кража.

Так почему же Бард связал Глена с недавними загадками Белло-Вудс? Бард всегда был непоседой, ходячим примером беспокойства; он жил, чтобы беспокоиться и подозревать. Курт почти сразу же согласился с тем, что череда неудач, которые складывались не в пользу Глена, сделали его жертвой случайного стечения обстоятельств. Это был рациональный вывод, но Бард, однако, никогда не отличался рациональностью. И что же именно подозревал Бард? Что Глен был скрытым социопатом? Некрофилом? Убийцей? Чудаком?

Курт свернул у магазина спиртных напитков, в самом конце шоссе 154. Слева от него, на перекрестке, который отмечал границу Тайлерсвилля, машины то и дело проскакивали на светофоре, устремляясь прочь по Вест-стрит, странно молчаливые в необычной темноте раннего утра. В Аннаполисе был тайный предрассветный час пик, в основном пикапы или лодочники направлялись к центру города, к докам. Курт припарковался здесь на некоторое время, фары "Форда" высвечивали туман, скрывавший северную оконечность шоссе 154. Всего в нескольких ярдах впереди дорога спускалась вниз, как узкий туннель или расщелина. Ветровое стекло запотело. Казалось, туман надвигается на машину, сгущаясь, как будто пасть обдает его дыханием.

Минуты тянулись жутковато. Услышав рокот двигателя "Форда", он напрягся, прислушиваясь к собственному восприятию, и почувствовал в тумане что-то зловещее, как будто какая-то зловещая сущность незаметно проскользнула в его город и теперь пульсировала там, спокойная и довольная.

Это не было ни совпадением, ни серией необъяснимых событий. В тумане процветал заговор, изощренная коррупция, готовая поглотить город, в котором он прожил всю свою жизнь.

Это было здесь. Теперь он чувствовал это совершенно отчетливо. Каким-то образом он знал. В Тайлерсвилле было что-то, чего раньше там никогда не было. Что-то мерзкое. Что-то ужасное.

* * *

- Нет, - сказала Вики. Она раздраженно уставилась себе на колени. Она действительно имела в виду "нет"? Или в этой идее могло быть что-то привлекательное? - Нет, я не могу. Я не хочу мешать.