Линкольн Чайлд - Натюрморт с воронами
Хейзен погрузился в размышления. Его тревожили весьма странные совпадения. Первое убийство — Шейлы Свегг — произошло за три дня до появления здесь доктора Чонси. Второе убийство случилось на следующий день после его прибытия. В обоих случаях убийца оставил на месте преступления массу загадочных и необъяснимых предметов, включая индейские стрелы, отпечатки босых ног и так далее и тому подобное. Иначе говоря, убийца старался навести на мысль о том, что эти преступления таинственным образом связаны со старыми легендами о воинах-призраках, о массовой резне, о проклятии «Сорока пяти» и прочей мистике. Но эта стратегия не сработала, так как доктор Чонси не обращал никакого внимания на все эти вещи, не испугался таинственных убийств и совсем не доверял слухам и сплетням насчёт древних легенд и проклятий. Он даже газет не читал. Чонси занимался своим делом, был настоящим учёным и оперировал только научными категориями. Разговоры о призраках и мистических убийствах могли напугать жителей Медсин-Крика, но только не доктора Чонси. И вот сейчас, в ночь перед тем, как он собрался объявить о своём решении провести эксперимент в Медсин-Крике, его убили почти в центре города.
Неужели всё это случайное совпадение? Вряд ли. Теперь совершенно ясно, что никакого серийного убийцы в их городе нет. Тем более он не может быть местным, как уверял их всех Пендергаст. Это организовали люди, которые очень многое потеряли бы из-за того, что для эксперимента предназначен Медсин-Крик. То есть это должен быть кто-то из Дипера. Риддер, безусловно, прав. В этом деле замешаны огромные, не поддающиеся учёту деньги, поставлено на карту будущее того города, который выбрали бы для эксперимента. А Дипер тоже при последнем издыхании. Только за последние тридцать лет он потерял пятьдесят процентов населения, а это ещё больше, чем Медсин-Крик. У них нет даже птицефабрики, хотя город превосходит Медсин-Крик как по территории, так и по населению. Значит, вся загадка в Дипере: либо он выживет благодаря эксперименту, либо погибнет, как множество других населённых пунктов страны.
— Ты слушаешь меня? — прервал его мысли распалившийся Риддер.
Хейзен рассеянно посмотрел на него.
— Арт, у меня появились срочные дела, и я должен заняться ими безотлагательно.
— Ты ни черта не слушал, о чём я тебе говорил!
Хейзен положил руку ему на плечо.
— Я хочу расследовать эти проклятые убийства и, может быть, вернуть нашему городу право на проведение эксперимента. Так что тебе придётся немного подождать.
— Ну и каким же, чёрт побери, образом ты собираешься сделать это? — недоверчиво спросил Риддер.
Но Хейзен уже быстро шагал к своей машине и не слышал его. Риддер бросился было за ним, но потом остановился и махнул рукой. Шериф подошёл к машине, взялся за дверную ручку и повернулся к Риддеру.
— И ещё одно, — задумчиво сказал он. — Ты прав относительно агента ФБР. Думаю, именно он — источник всех наших бед.
— По-твоему, это он убийца? — Риддер удивлённо вытаращил глаза.
Шериф отмахнулся от него и открыл дверцу.
— Что ты плетёшь, Арт? Не будь идиотом! Разумеется, Пендергаст не убийца, но он запудрил нам мозги и повёл по ложному следу. Он появился здесь чёрт знает откуда, стал проводить собственное расследование и навязал нам мысль о серийном убийце, Доказывая с пеной у рта, что это кто-то из местных. Пендергаст даже меня убедил в этом, заставив отказаться от собственных версий. А ведь чутьё никогда не подводило меня.
— Не понимаю, о чём ты говоришь.
— А я не понимаю, почему доверился ему и почему не видел всего этого раньше.
— Чего ты не видел?
Хейзен загадочно улыбнулся и похлопал Риддера по плечу:
— Не волнуйся, Арт, я обо всём позабочусь, поверь мне.
С этими словами он сел в машину и взял в руку радиопередатчик. Пендергаст появился здесь без машины, без водителя, без сотрудников и никак не связан с местным отделением ФБР в Додже. Значит, этот сукин сын делает всё на свой страх и риск, он вольный художник, так сказать. Пора положить этому конец раз и навсегда.
Шериф нажал кнопку вызова полицейского участка в Додже.
— Гарри? Это шериф Хейзен из Медсин-Крика. У меня к тебе огромная просьба, причём чрезвычайно важная. Речь идёт о расследовании нашумевших убийств. Нет ли у тебя в местном отделении ФБР человека, способного оказать мне одну услугу? Да, я хочу связаться с каким-нибудь большим начальником в столице. — Выслушав ответ, он удовлетворённо кивнул. — Большое спасибо, Гарри.
Положив радиопередатчик, Хейзен посмотрел на Риддера, который сунул в окно красное от жары лицо.
— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Хейзен, — тихо сказал он. — На тебе лежит ответственность за будущее города.
Хейзен устало улыбнулся.
— Да сбудутся все твои мечты, Арт.
Он включил мотор и повернул свой джип на дорогу, которая вела в Додж.
Глава 34
Смит Людвиг сидел за стойкой бара в ресторане Мэйзи в самом дурном расположении духа. Толпа шумных журналистов из Ассошиэйтед Пресс выжила Людвига из-за его обычного столика в дальнем углу ресторана. А может быть, они были из изданий «Нэшнл инкуайрер» или «Уикли уорлд ньюс». Впрочем, это не важно. Зал ресторана был до отказа набит репортёрами и чиновниками из столицы штата. Они собирались здесь посплетничать, узнать последние новости, немного подкрепиться и обсудить планы на будущее. С каждым новым убийством количество журналистов увеличивалось, а Медсин-Крик постепенно обретал дурную славу в штате Канзас. Многие журналисты оставались здесь на продолжительное время, словно надеясь на то, что убийства в этом городке будут продолжаться ещё долго. Однако самый большой шум в зале поднимали не журналисты, а местные жители, которые уже не могли сидеть дома и жаждали хоть как-то развеять тоску и страх. Среди них выделялись миссис Бендер Ланг со своими красотками в голубых платьях, механик Эрни с друзьями и Свид Качил, который закрыл свой бар «Колесо фургона» и теперь отдыхал в ресторане Мэйзи как обычный посетитель. За отдельным столом сидели рабочие птицефабрики; они оживлённо обсуждали последние события и строили догадки относительно того, кто станет очередной жертвой таинственного убийцы. Крик и гам здесь стоял такой, какой обычно бывает в самых шумных забегаловках Нью-Йорка. Тем не менее все ощущали отсутствие Арта Риддера.
Больше всех страдал Смит Людвиг. У кого он мог узнать хоть какие-то подробности последнего происшествия, как не у Риддера? Почувствовав вкус к настоящей журналистике, Людвиг тосковал от недостатка надёжной и исчерпывающей информации. Он уже и так описал в своей газете всё, что знал — о проклятии «Сорока пяти», о воинах-призраках, о массовой резне, — пересказал почти все слухи и сплетни, но написанное не удовлетворило его. Даже прекрасная статья о воскресном скандале в церкви его не радовала. Хотелось чего-то большего, чего-то значительного, что привлекло бы внимание всех жителей городка и сделало его популярной личностью.
А ситуация для этого складывалась самая благоприятная. В их городе исчез доктор Чонси, один из инициаторов проведения эксперимента по производству генетически модифицированных продуктов, но никаких конкретных сведений о его гибели до сих пор нет, а материал должен появиться завтра в утреннем номере газеты. Людвиг понимал, что настоящему репортёру нечего торчать в ресторане и дремать над чашкой остывшего кофе. Его долг — быть на месте происшествия и собирать информацию у копов, но этот безмозглый шериф Хейзен испортил ему настроение. Надо бы пожаловаться на него. Жители городка хотят знать правду, а местный шериф решительно отказывается сотрудничать с представителями средств массовой информации. Более того, он угрожает посадить редактора местной газеты под домашний арест, что вообще выходит за рамки допустимого. Никто не имеет права мешать человеку исполнять свои профессиональные обязанности.
Впервые в жизни Людвиг ощутил страстное желание сделать что-нибудь значительное и имел для этого всё необходимое. Более того, он заслужил это. В свои шестьдесят два года Людвиг наконец-то может проявить талант репортёра и редактора, а его внуки будут потом листать пожелтевшие от времени страницы «Курьера» и говорить своим друзьям и знакомым: «А помните те странные убийства, которые произошли в 2003 году? Наш дед освещал их на страницах своей газеты. Прекрасный был репортёр».
Эти приятные мечты были прерваны появлением незнакомого человека, который уселся на стул рядом с Людвигом и заказал кружку холодного пива. Этот довольно молодой человек с упрямо поджатыми губами и любознательными весёлыми глазами сложил руки в знак приветствия и поправил длинные волосы, слипшиеся от полуденной жары.
Людвиг добродушно пожал протянутую руку.
